Онлайн чтение книги Счастливая психопатка Merry Psycho
3 - 75

Со Рён сглотнула и уставилась на чёрный экран. Как только Национальная разведка согласилась на сделку, она усадила связанных мужчин за стол и принялась ждать звонка от Ким Хёна.

Она договорилась, что будет передавать цифры счёта казино постепенно, во время разговора. Если бы она сообщила их сразу, муж мог бы попросту сбросить вызов.

В ожидании Со Рён прополоскала рот и вытерла кровь. Она попыталась связаться с Чхан На, но звонок не прошёл. То же самое было и с Чоном Пиль Гю. Её разрывало от беспокойства, и она неосознанно принялась грызть ногти.

Чхан На больше нельзя ставить под удар. Ей нужен был человек, за которого не пришлось бы волноваться, даже если он станет её слабым местом. Опытный боец, который не вздрогнет, даже если подвергнется физическому насилию или угрозам.

Да, кто-то вроде инструктора...

Трррр, трррр.

Как раз в этот момент на столе завибрировал старый смартфон.

«Неопределённый номер».

Почему-то Со Рён напряглась, плечи дёрнулись. Сердце забилось так, будто хотело вырваться из грудной клетки. Пальцы слегка дрожали, когда она поднесла телефон к уху.

— Алло?..

В ту ночь, когда муж не вернулся домой. В ту самую первую ночь, которая стала началом всего, она точно так же вцепилась в телефон. Казалось, тот звонок, оставшийся без ответа, перескочил через несколько ужасных месяцев и привёл её к этому моменту.

У неё было так много вопросов. Так много слов, которые она хотела сказать.

— [Со Рён, дорогая].

Ах… Губы, готовые высказать упрёк, замерли. Глубокий, чуть осипший голос скользнул по барабанным перепонкам. Мягкие нотки в интонации. Ким Хён. Это он. Голос моего мужа.

— [Давно не виделись].

Услышав эти три слова, она почувствовала, как горло сжалось.

— [Ты не ранена?]

Надо было что-то сказать, но язык окаменел и не двигался.

Пропал без следа, исчез, оставил меня одну, а теперь… это всё, что он может сказать? Бессовестный, жестокий подонок. В груди поднималась непростительная ярость.

Тем не менее Со Рён лишь крепко зажмурилась, не сумев выплеснуть её. Горло сдавило.

Когда она закрыла глаза, ей показалось, что время откатилось назад. К тем безумно счастливым дням. Единственное, что изменилось, — это она. Голос и манеры Ким Хёна остались такими же мягкими и идеальными, какими она их помнила.

— [Со Рён, милая… зачем ты это сделала?]

Тот же самый тёплый, ласковый голос.

— [Попыталась сбежать на Север, взломала счёт… Что происходит?]

— …А ты сам? Почему ты так поступил со мной, Хён?

— […]

— Что ещё я должна была сделать в такой ситуации? Ты бросил меня. Оставил одну. В этом доме. А сам исчез. Я всё ещё здесь… одна… 

Со Рён смахнула слезу, скатившуюся беззвучно. Стиснув губы, она склонилась над листком бумаги и стала записывать номер заграничного счёта.

Пальцы дрожали, и цифры превращались в кривые линии. Связанные мужчины неотрывно следили за каждым движением её руки.

— [Ты знаешь, что я «чёрный» агент Национальной разведки?]

— Да… 

— [Тогда ты понимаешь, в каком я положении].

— …

— [Я больше не смогу встретиться с тобой, Со Рён]. 

— …

— [Прости, но мы не должны больше видеться. Я не могу].

Его манера речи была ласковой, но содержание — нет. Даже побои, полученные от незваных гостей, были не такими болезненными, как вежливый отказ Ким Хёна.

— Не смеши меня, — голос Со Рён дрожал от злости. — Немедленно появись передо мной. Если не явишься… я за себя не отвечаю.

— [Со Рён, милая].

— Одного голоса недостаточно. Мне нужно всё или ничего.

Она зло уставилась на агентов, словно искала, на ком выместить гнев.

— Кому ты так предан? Стране? Начальству? Кем бы это ни было, если ты не появишься передо мной, я разнесу всё к чертям.

— [……]

— Всё, что ты так долго берёг и защищал… Я уничтожу.

Так нельзя… Я ведь хочу, чтобы он видел меня только доброй и прекрасной.

Со Рён это понимала, но её голос звучал, как у ребёнка, который истерит из-за того, что не может получить желаемое. Почему-то ей было стыдно за то, что она так обнажила своё истинное нутро.

Но даже так — я хочу восстановить оборванную связь. Любой ценой. Всё равно — выживем мы или погибнем, убьём друг друга или спасём. Мне просто нужно вернуть потерянное тепло, чтобы заполнить зияющую пустоту внутри.

Когда она задыхалась от нарастающей жажды и ненависти, он заговорил вновь.

— [Тогда слушай меня внимательно, Со Рён, дорогая]. 

Ким Хён тяжело вздохнул и продолжил:

— [Только так я смогу встретиться с тобой].

Рука, записывавшая номер счёта, замерла.

— [Я тоже хочу увидеть тебя. Я тоже скучаю по тебе, милая моя. Ты что, уже забыла, каким я был хорошим мужем? Я любил тебя так же безоглядно, как и ты меня].

— !..

— [Когда всё закончится… я вернусь в наш дом].

Тут у неё возникло ощущение, будто муж, вернувшийся с работы, звонит в дверь: «дин-дон». Возможно, это была иллюзия, созданная её смятенным разумом. Перед глазами промелькнули картины повседневной жизни, которую она когда-то воспринимала как должное.

— [До тех пор, пожалуйста, спокойно дождись меня].

Как же странно… Когда он был лишь призрачной тенью в моей памяти, мне было не так одиноко, как сейчас, когда я слышу его голос. Всё шло наперекосяк, словно расшаталась какая-то шестерёнка.

— [Если ты продолжишь играть с разведкой и доставлять ненужные проблемы стране, это только отсрочит моё возвращение. Этого ты хочешь? Кстати, ты записала номер счёта?]

Что-то было не так. Он использовал ту же мягкую манеру речи, что и раньше, но внутри что-то неприятно царапало. Тот же тон, тот же тембр, но словно другой человек.

Неужели это его настоящая суть — холодного агента Национальной разведки? Но… что-то…

— Хён, милый. Ты, похоже, неправильно меня понял…

Со Рён медленно размяла затёкшую шею, тщательно подбирая слова:

— Думаешь, я приму тебя обратно и накормлю горячим ужином? Конечно, я не оставлю тебя голодным. Но с того момента, Хёнушка, ты не увидишь даже проблеска света. Так же, как и я когда-то.

— [!..]

— Ты будешь гнить рядом со мной. Всю оставшуюся жизнь.

Дин-дон, дин-дон, дин-дин-дон!

Внезапно звонок в дверь зазвенел так яростно, что Со Рён вздрогнула и резко повернула голову.

Подождите, так этот звонок... не был моей фантазией?

БАМ-БАМ-БАМ! БАМ-БАМ-БАМ!

Глухие, настойчивые удары обрушились на дверь. БАМ-БАМ-БАМ! БАМ-БАМ-БАМ!

Уже давно за полночь. Что за псих ломится в чужую дверь?

— Вы кого-то ещё ждёте? — нахмурившись, спросила Со Рён у агентов.

Но по их растерянным лицам было ясно, что они тоже не знали, кто это мог быть.

Во время жизненно важного разговора с Ким Хёном, кто мог так... Со Рён, подавляя нарастающее раздражение, в конце концов встала с места.

Она подошла к домофону и взглянула на экран. Но стоило ей увидеть незваного гостя, как мысли в голове мгновенно растворились, оставляя после себя оглушительную пустоту. На мгновение она даже перестала слышать голос мужа.

— Инструктор?..

Ли У Шин стоял перед дверью и, с пугающим выражением лица, пинал её изо всех сил.

Что за... Как он узнал номер квартиры? Пока она смотрела на него с потерянным видом, вдруг крышка кодового замка поднялась.

Ли У Шин, не торопясь, но и без тени сомнений, стал вводить код.

— Он что, с ума сошёл? 

Мужчина, не сводя глаз с камеры домофона, методично нажимал на цифры. Его радужки закатились вниз, будто утонули в белках, из-за чего он выглядел совершенно ненормально*.

Очнувшись, Со Рён рванула к двери и распахнула её прежде, чем он успел ввести пароль.

— Инструктор!.. Что вы делаете?! 

Когда она, тяжело дыша, попыталась потребовать объяснений, Ли У Шин неожиданно схватил её за затылок.

— Укх!.. — короткий стон вырвался из её губ. 

Взгляд его стал ещё более жёстким. Он лишь сильнее сжал пальцы, не давая Со Рён шевельнуться.

Губы разбиты. Глаза опухшие и красные. На скуле уже набухает синяк. Яростно дрожащие глаза скользили по всем следам насилия, не пропуская ни одного.

— Никогда. Слышишь, никогда не говори, что училась у меня.

— !..

— Даже в такой ситуации у тебя не хватило мозгов связаться со мной?

Сквозь стиснутые зубы послышался скрип.

— Отойди.

И не спрашивая ни о чём, он решительно шагнул в её квартиру.

— Подождите!.. Инструктор! 

Когда Со Рён в растерянности протянула руку и последовала за ним внутрь, он внезапно замер. Мужчина, ещё недавно врывавшийся внутрь, словно дикий зверь, теперь безразлично скользил взглядом по разгромленному полу и разбитым вещам. Со Рён была ошеломлена этой внезапной переменой и не решилась заговорить.

Ли У Шин перевёл взгляд на агента, лежащего без сознания, и на того, который корчился от ран. Его бровь слегка дёрнулась, но выражение лица оставалось непроницаемым. То ли он был доволен увиденным, то ли испытывал презрение — сказать было сложно.

Только тогда Со Рён вспомнила про телефон и поднесла его к уху.

Но прежде чем она успела что-то сказать, Ли У Шин в мгновение ока выхватил у неё аппарат и переключил на громкую связь.

— […Мне жаль, что я ушёл вот так. Но, Со Рён, родная, то, что было между нами, — разве это может быть ложью? Я искренне относился к нашему браку. Я до сих пор помню твою кожу… как наяву…]

На этих словах Ли У Шин внезапно расхохотался и начал хлопать себя по затылку. Со Рён вздрогнула от этого звука. Его белая кожа быстро покраснела.

Смущённая ситуацией, она попыталась вытолкать его из квартиры, но инструктор даже не пошевелился. Вместо этого Ли У Шин спокойно направился к холодильнику, достал бутылку воды и начал пить.

Она с изумлением смотрела на него, расхаживающего по квартире как у себя дома. Мало того, что он отобрал у неё телефон, из-за непредсказуемого поведения Ли У Шина она совершенно не могла сосредоточиться на разговоре.

Открыв шкафчик, он достал бутылку с растительным маслом. Затем подошёл к раненому агенту, который с трудом держался на ногах, схватил его за шею и начал заливать масло во все отверстия.

— Кх-кх!

Агент задыхался, дёргаясь в судорогах. Масло текло в глаза, в ноздри, в горло, вызывая рвотные спазмы. Ли У Шин смотрел на него с ледяной отрешённостью.

— […Просто небольшое недоразумение возникло между нами. Я люблю тебя, Со Рён, милая моя… Ты ведь знаешь, что никто не сможет любить тебя, как я. Пожалуйста, делай то, что я говорю…]

— Да что ты вообще знаешь, сукин сын.

В этот момент Ли У Шин с силой бросил бутылку масла в стену.

— Закрой пасть, пока я до тебя не добрался.

Прим. пер. Про зрачки У Шина хочу пояснить. В ориге используется термин 삼백안 — самбэган. 삼 — «три», 백 — «белый», 안 — «глаз». Вместе это означает «три белка (глаза)». Обычно радужка касается верхнего и нижнего века, но у людей с самбэганом она расположена так, что белок виден с трёх сторон. У Ли У Шина нет самбэгана, просто в этот конкретный момент он смотрел как-то так