Онлайн чтение книги Монолог фармацевта Apothecary Diaries
18 Бонусные примечания переводчика на английский

Бонусные примечания переводчика на английский

Монолог в аптечной лавке

Том 6

Всё в хорошем смысле

На протяжении всех этих заметок мы рассматривали процесс перевода и рассуждали о том, что делает перевод хорошим. Как я уже говорил, в целом успешный перевод — это тот, который воссоздает впечатления от чтения оригинального текста на языке перевода. С этой точки зрения перевод редко бывает более сложным или более интересным, чем когда речь идет о каламбурах и игре слов.

В качестве примера рассмотрим разговор между Джинши и Басеном из пролога этого тома. Разговор, по сути, распадается на три "фазы", каждая из которых включает в себя разные двусмысленные слова.

I.

"Да, господин Джинши?"

Басен ответил, используя вымышленное имя Джинши. Для Джинши это было проще всего. Если Басен не собирался называть его по настоящему имени, как в детстве, то это было лучшим вариантом.

"Тебе когда-нибудь удавалось привести кого-то в чувство?"

Откровенно говоря, Басен был не самым лучшим выбором для разговора на подобные темы, но Джинши и не ждал серьёзного ответа. Он и сам мог ответить на свои вопросы, просто ему хотелось поговорить вслух, чтобы не сидеть на месте и не ходить кругами. Басену не нужно было понимать, что именно имел в виду Джинши, достаточно было просто сказать "да" или "нет", или хмыкнуть.

В первой части разговора Джинши спрашивает Басена: "Kake-hiki ga umaku itta koto wa aru ka?" или буквально: "У вас есть опыт, когда каке-хики проходит успешно?". Если вы посмотрите на kake-hiki в словаре, то, скорее всего, найдете такое определение, как переговоры или, возможно, споры. Эти два слова сами по себе должны подсказать, какой диапазон значений может иметь этот термин. Что касается нашей сцены, то эти переговоры могут быть политическими или романтическими. Джинши, похоже, думает о "переговорах" с одной конкретной дамой, но Басен не может быть уверен, говорит ли он о своих различных потенциальных перспективах или, возможно, об одном из политических вопросов, которые ему приходится решать в западной столице.

Когда вы сталкиваетесь с подобной ситуацией, вы, как переводчик, начинаете придумывать выражения, которые имеют полезный диапазон в языке перевода. Так, например, я могу начать с переговоров ("Вам когда-нибудь удавалось провести переговоры?"), но за исключением некоторых специфических обстоятельств, например, матча с участием посредника или свахи, переговоры обычно не имеют романтического аспекта. У такого слова, как talks, аналогичная проблема. Затем я начинаю думать о маневрировании - каке-хики может быть как "за бортом", так и немного "под прикрытием" - но и здесь романтическая сторона слова немного туманна. Часть юмора этой сцены заключается в том, что Джинши и Басен считают, что им совершенно ясно, что говорит другой человек, поэтому нам нужны слова, которые будут казаться естественными для использования с точки зрения каждого персонажа, но при этом могут быть неожиданно двусмысленными или неправильно истолкованными.

Для первой части разговора мы с Сашей в итоге использовали выражение to bring someone around. Возможно, в этом нет явного романтического аспекта, но если Джинши думает о Мао Мао и размышляет, как убедить её принять его предложение, он вполне может говорить о том, чтобы завоевать кого-то.

II.

"Как же так, господин? С тех пор как мы приехали сюда, вы разговаривали с таким количеством людей, что я не знаю, кого вы имеете в виду..."

Это была правда: с момента прибытия в западную столицу с Джинши общалось множество женщин. Сколько? Не хотелось бы говорить.

"Не стоит заканчивать эту мысль, - сказал Джинши.

[...]

"С чем это связано, господин Джинши? С вами что-то случилось?"

"Нет. Просто есть кое-кто, над кем я бы очень хотел одержать победу", - сказал Джинши, хотя слова давались ему с трудом. Он не был достаточно умелым, чтобы справиться с таким количеством женщин сразу, и не хотел еще больше завышать мнение Басена о своих способностях.

Он продолжил: "У меня сложилось впечатление, что я знаю, как играть в эту игру. Этот кто-то может быть довольно элегантным, но на практике я должен быть главным и, возможно, я слишком доверял этому. Сегодня вечером эта иллюзия была разбита вдребезги, и я чувствую себя довольно жалким".

[...]

Басен смотрел на него с оттенком изумления. "Этот человек должен быть весьма искусен, сэр, чтобы заставить вас так говорить".

"Да..." По крайней мере, Басен, похоже, не понимал, о ком говорит Джинши. К счастью. "Мы поссорились из-за какой-то мелочи", — сказал он. "Я начал драку... и я её проиграл".

Вторая часть разговора, начинающаяся со слов "Er, how so, sir?", включает в себя слово aite. Это печально известный термин среди переводчиков, потому что в английском языке у него, кажется, бесконечное количество потенциальных синонимов, большинство из которых часто звучат не совсем правильно. Оно представляет собой относительно простую концепцию, которую мы можем выразить как "другая сторона", кто-то ещё, вовлеченный в ситуацию.

К сожалению для нас, такие термины, как another party или the other party, встречаются в английском языке только в юридических терминах и редко помогают при художественном переводе. Поэтому мы обращаемся к рогу синонимов: aite можно перевести как соперник, партнер, приятель, другой человек, другой парень, другой игрок и многое другое, в зависимости от контекста. Возможно, самое важное для этого отрывка - aite может означать романтического партнера. Поэтому, когда Джинши говорит: "Есть один айтэ, над которым я бы очень хотел одержать победу" ("Doushitemo kachitai aite ga dekita"), ему ясно, что он имеет в виду того, кого хочет победить в любовной игре. Однако Басен не без оснований воспринимает этот термин в смысле соперника или, возможно, даже романтического конкурента - такому впечатлению отчасти способствует то, что Джинши использует агрессивный, даже боевой язык для описания отношений.

В данном случае решение оказалось "меньше - больше". Поскольку Джинши говорит о триумфе (katsu, спрягаемое здесь в форме -tai, указывающей на желание, означает победить или достичь победы), мы решили, что понятие противостоящего человека или силы уже подразумевается. Вместо того чтобы ограничиваться переводом aite, который бы явно указывал на это, например, "противник", мы просто выбрали вариант "тот, над кем я хочу одержать победу" и позволили глаголу сделать всю работу. На протяжении всего остального отрывка мы обходились без местоимений ("этот человек"... "я должен быть начальником"), чтобы не было ничего, что могло бы навести Басена на мысль, что Джинши, возможно, имеет в виду не мужское aite.

III.

Басен секунду выглядел озадаченным, но потом сказал: "А!", как будто все это имело для него смысл. "Вы проиграли, господин? А-а, так вот что вы имеете в виду... Спарринг-партнер, господин? Ну и хам же он, должно быть!"

Он мог быть проницательным в самые неожиданные моменты. Возможно, было бы оскорбительно предположить, что Джинши был поражен, узнав, что Басен знает, что значит быть соперниками в любви. Но этот Рикусон - так ведь его звали? - мог показаться просто смазливым личиком, но его нельзя было недооценивать. Он был прямым подчиненным стратега Лакана, но Джинши беспокоился не о нём.

Однако разговор на этом не заканчивается: игра слов становится еще сложнее в виртуозном третьем сегменте, который заставляет читателя восхищенно хихикать, а команду переводчиков - все глубже копать в поисках решения. В последней "фазе" разговора (начинающейся со слов "Ahh, so that's what you mean") речь идет о слове saya-ate.

Saya-ate буквально означает столкновение ножен; предположительно, термин возник в те времена, когда два самурая могли поссориться из-за того, что концы ножен их мечей сталкивались друг с другом. Отсюда слово стало означать спор из-за пустяка, и мы считаем, что Басен придумал это выражение, потому что Джинши только что упомянул о ссоре из-за "пустяка" (sasai na koto).

Однако в настоящее время основное значение слова saya-ate - это романтический соперник, и Джинши, похоже, воспринимает его именно в этом смысле. Его впечатляет, что Басен вообще знает значение этого слова, но так уж вышло, что каждый из них имеет в виду свой смысл. Очевидно, что переводить "сая-атэ" как что-то вроде "романтический соперник" в реплике Басена было бы неправильно, потому что он не это имел в виду, и в любом случае это подпортило бы путаницу и юмор момента.

Отчасти по ассоциации с боевым языком непосредственно предшествующей части разговора мы остановились на спарринг-партнере, поскольку это выражение может означать что угодно - от буквального партнера для занятий физическим боем до любовника, с которым вы в ссоре.

Именно эта череда недоразумений приводит к тому, что у двух мужчин возникают разные представления о том, что предлагает Басен, когда говорит, что может "помочь" Джинши. Вся сцена строится на этом комедийном моменте, и именно он приносит свои плоды, поэтому успешный перевод должен показать, как Джинши и Басен общаются друг с другом так же, как и в оригинале. Как видно из этого обсуждения, часто есть способ вызвать эквивалентный опыт на языке перевода с помощью тщательного рассмотрения синонимов, но также необходимо обращать внимание на общий ход текста.

Если говорить о более широком потоке текста, то, поскольку это "Монолог в аптечной лавке", автор не ограничивается тем, что оставляет эту шутку в конце пролога. Позже, когда Басен и Мао Мао встречаются друг с другом в первой главе, Басен замечает, что Джинши ведёт себя странно, и спрашивает, не знает ли она, не участвует ли он в каком-нибудь сёбу-гото. Буквально означающее соревнование, это слово часто является синонимом азартных игр (какэгото). Однако некоторые словари J>J определяют его как "события, связанные с выигрышем и проигрышем", и нам показалось вероятным, что его реплика - это отсылка к прологу, то есть он интересуется, знает ли Мао Мао что-нибудь о таинственном айте, с которым Джинши (в понимании Басена) вступил в схватку. Наш окончательный перевод этой строки "Ты слышала о том, что он... не знаю. О том, что на него кто-то давит?" несколько широко трактует каламбур, но нам показалось, что это дает наибольшую свободу для интерпретации.

IV.

Чтобы у вас не сложилось впечатление, что каждый каламбур в переводе J>E - это шкатулка с загадками, для разгадки которых нужно бесконечно думать и обсуждать, позвольте мне рассказать об одной шутке, которая встречается в главе 2. Когда дядя "плавающей невесты" заходит в озеро и ловит рыбу, он говорит: "Великолепно! Я в восторге! Хотел бы я, чтобы это был снеппер, но я не буду на него ругаться!". На японском языке эта фраза звучит следующим образом: "Медетай, медетай. Коре га тай де най но га дзан'нэн да". Буквально: "Какое счастливое событие, какое радостное событие. Очень жаль, что это не красный снэппер [тай]". Это каламбур на уровне папиной шутки, в котором японское слово "красный снэппер" отбивается от пары последних слогов слова medetai (дословно: радостный, выражающий одобрение и счастье). В английском языке "to carp about something" означает жаловаться на что-то... а в озере водится карп. Это была шутка, которая практически написалась сама собой. Конечно, таких близких переписок мало, но они существуют, и вы принимаете их с благодарным сердцем, когда получаете.

Приведенные примеры с обеих сторон шкалы сложности позволяют понять, что перевод юмора, даже языкового, может быть сложным, но отнюдь не невозможным. Конечно, когда у вас сжатые сроки и вы бьетесь головой о подобный отрывок, может возникнуть соблазн воскликнуть: "Неужели, господин автор?! Неужели?" Но когда вам удается найти эффективное решение подобной головоломки, это одна из настоящих радостей перевода. Надеюсь, вы сможете придумать хотя бы что-то функциональное, а если вы будете вдумчивы, внимательны и немного удачливы, то, возможно, даже создадите нечто достаточно элегантное, чтобы читатель на языке перевода смеялся так же, как и читатель оригинала. Именно к таким возвышенным моментам, когда читатель, не владеющий языком оригинала, способен получить удовольствие от того, что делает автор, сравнимое с тем, что испытывает читатель исходного текста, стремятся переводчики; именно такие моменты способствуют настоящему удовольствию и настоящему пониманию.

Мы надеемся, что вам понравился этот обзор одного из самых неприятных и самых полезных элементов перевода. Спасибо, что присоединились к нам - получайте удовольствие, читайте широко, и до встречи в следующем томе!