Онлайн чтение книги Монолог фармацевта Apothecary Diaries
Глава 10 - Байтанг

По комнате разносился аромат лекарств. Маомао смотрела на своё творение, довольная тем, что смогла собрать его прямо в своих покоях за несколько минут после возвращения с работы. Теперь она наконец-то сможет провести несколько экспериментов.

Думаю, это должно получиться. Её изобретение включало два вида трав: одни предотвращали попадание ядовитых веществ в рану, другие восстанавливали силы. Она смешала их вместе, добавила масло, чтобы предотвратить высыхание, и, наконец, добавила немного пчелиного воска, чтобы получился бальзам. Она удовлетворенно кивнула, закатав левый рукав и приготовив нож. Она протерла его спиртом, чтобы убедиться, что он чист, затем сверкнула лезвием и...

— И-ик! — закричал кто-то. Это была Яо. — Маомао, что ты делаешь?!

— Я не уверена, что понимаю вопрос.

Она отложила нож, на её левой руке виднелся свежий порез. Она только что опробовала новое лекарство в своей комнате. Для Маомао это было обычным делом, но Яо это зрелище, должно быть, нервировало.

— Не волнуйся, — сказала она. — У меня есть лекарство прямо здесь.

Она не упомянула, что весь вопрос заключался в том, сработает ли оно. Пробы и ошибки — таков был путь разработки новых лекарств.

«Признаться, было бы неплохо, если бы был кто-то ещё, на ком я могла бы всё проверить».

Однако она практически видела, как хмурится отец. Время от времени ей удавалось применить один из своих рецептов на крепком на вид солдате, но, за редким исключением, они не возвращались после того, как она им помогла.

«Им нужен хороший, жестокий тренировочный несчастный случай».

Не очень-то приятно, правда. Люди злились, когда она пыталась держать мышей, а однажды, когда ей пришла в голову блестящая идея побрить Мяомяо, чтобы испытать препарат для роста волос, возмущение остальных обитателей Малахитового дома было столь бурным и громким, что ей ничего не оставалось, как отказаться от своей затеи. (Она же не собиралась выбрасывать сбритый мех! Она бы превратила его в кисточки для письма!)

По всем этим причинам единственным выходом для Маомао оставался эксперимент над собственным телом.

И теперь Яо была очень расстроена.

— Ты большая, тупая дура! — сказала она.

— В чём дело? — спросила Эньен, привлеченная криками Яо.

Она увидела, что Яо держит Маомао за левую руку и выглядит очень несчастной.

— Скажи ей что-нибудь, Эньен! — воскликнула Яо.

— О чём?

Должно быть, Эньен как раз готовила обед, потому что в руках у неё была капуста бок-чой. Возможно, их ждал какой-то суп. Эньен приготовила богатый и вкусный суп байтанг, сварив рыбные и свиные кости. Маомао решила, что позже обязательно угостится.

— Вот это! Только посмотрите на эту руку!

Яо жестом указала на левую руку Маомао.

—Понятно. Думаю, она проверяет действие лекарств.

— Это правда? — спросила Яо.

— Да, — подтвердила Маомао. У Эньен был острый глаз, и она наверняка догадалась, что делает Маомао, хотя никогда этого не видела.

— Если ты знала об этом, почему не остановила её? — спросила Яо.  — Я думала, что твоей руке так и не стало лучше. Это потому, что ты наносишь ей новые травмы!

Маомао заметила, что Яо никогда не комментировала её повязку. Оказалось, что дело не в том, что она её не замечала, а в том, что она старалась быть деликатной и не упоминать о ней.

— Госпожа, Маомао делает это целенаправленно. Это не простое самовредительство; она пытается разработать эффективные лекарства. Я не думаю, что есть какая-то причина останавливать её.

— Она права. У меня есть цель, — сказала Маомао. — Лекарство и яд — две стороны одной медали. Ты должен сбалансировать свою формулу, чтобы она стала первым, а не вторым, но единственный способ узнать, что у тебя получилось — это попробовать.

Любой человек, изучающий медицину, должен был понимать важность экспериментов. В медицинском отделе даже держали несколько видов домашних животных для тестирования лекарств – этот факт всегда вызывал у Яо противоречивые взгляды, но в итоге она никогда ничего не говорила по этому поводу. Она знала, что это необходимо.

Маомао считала, что это тоже необходимо, не то, о чем Яо имела право спорить, но Яо, нахмурившись, не собиралась отступать.

–— Мне всё равно. Это не повод продолжать в том же духе!

Она не отпускала руку Маомао.

— Друзья не позволяют друзьям... так поступать с собой!

Маомао и Эньен смотрели на неё широко раскрытыми глазами.

— Друзья. Точно, — сказала Эньен. — Друзья не стали бы... Я полагаю...

Она посмотрела на Маомао с оттенком ревности.

— Точно... Друзья... — повторила Маомао. Если подумать, то в последнее время она проводила с ними достаточно много времени вне работы: обедали вместе, ходили куда-нибудь или просто болтали. Всё это, пожалуй, можно отнести к дружеским отношениям.

По мере того как сначала Эньен, а затем Маомао пробовали высказать эту идею вслух, лицо Яо становилось всё краснее и краснее.

— Это была ошибка! Я имела в виду коллег! Коллеги по работе! Любой человек не стал бы позволять своим коллегам по профессии ставить на себе ужасные медицинские эксперименты. Не так ли, Эньен?

Эньен сделал секундную паузу, чтобы обдумать сказанное.

— Если честно, я не думаю, что попытка остановить Маомао поможет, и в любом случае, если это служит высшей цели, может быть, нам стоит позволить ей делать то, что она хочет.

Маомао кивнула.

— Хорошо! Что ж, я могу сделать то же самое! — сказала Яо.

— Конечно, не можете! — взорвалась Эньен, уронив бок-чой. — Я не потерплю ни единой царапины на вашей прекрасной, безупречной коже, госпожа Яо! Этого нельзя допустить! Я не смею даже думать об этом! Если бы вы сделали что-то подобное, я бы нанесла на своем теле в десять, нет, в сто раз больше ран! Сможете ли вы жить с этим, госпожа?!

Эньен обхватила Яо за плечи и стала трясти её. Она выглядела очень серьезной и говорила очень быстро, доводя себя до исступления. Маомао не могла отделаться от мысли, что это не очень деликатный способ обращения с "госпожой", но она решила, что Эньен не сможет остановить себя. Чем больше ты заботишься о человеке, тем больше хочешь влиять на его поведение - особенно если это поведение связано с причинением вреда самому себе.

Яо наконец освободила руку Маомао, намазала её лекарством и перебинтовала. Затем она подобрала оброненный Эньен бок-чой.

— Скажи... Ты чувствуешь запах гари? — спросила она, принюхиваясь к воздуху.

— Я оставила кастрюлю на огне, — ответила Эньен.

Наступила короткая пауза, а затем все трое помчались на кухню.

Булочки со свининой, которые готовила Эньен, сгорели до хруста. Она приготовила сразу три порции, и Маомао подумала (или хотя бы понадеялась), что Эньен включила в их число и её, но есть почерневшую еду не хотелось.

— Я потом всё уберу, — с сожалением сказала Эньен. Казалось, её не столько расстраивала трата еды, сколько перспектива соскребать обугленные кусочки.

«Вот это будет работенка».

Запеканка и суп получились несколько проще, чем обычно, но байтанг Эньен был изысканным, в чём Маомао убеждалась с каждым глотком. Однажды она уже спрашивала рецепт, но Эньен не сказала ей, только посмотрела на Яо и усмехнулась. Маомао решила, что не стоит настаивать на этом.

«Но всё же интересно, что в нём есть».

В отличие от Яо, Маомао не возражала против низкопробных ингредиентов, поэтому для неё не имело значения, что в них входит.

Яо была несколько разочарована отсутствием гарнира, но, увидев, в каком унынии пребывает Эньен, благоразумно придержала язык. По мнению Маомао, отношения между хозяйкой и служанкой были весьма функциональными, поскольку Яо была объектом сильной, хотя и не всегда ответной, привязанности Эньен.

Она подцепила палочками гребешок и отправила его в рот. Он всё ещё был полон вкуса.

— Кстати, Яо, ты что-то хотела от меня? — спросила она. Вся цепочка событий, приведших к подгоревшей еде, началась с того, что Яо пришла в комнату Маомао. Она была слишком робкой, чтобы навещать Маомао без веской причины или хотя бы хорошего предлога.

— Ах да, совсем забыла, — сказала Яо, отложив палочки, между которыми все еще оставалось немного свинины. Она достала из складок халата листок бумаги.

— У меня тут расписание.

— Что за расписание?

Врачам из медицинского офиса часто приходилось присутствовать на праздниках или ритуалах, поэтому каждый месяц в офисе составлялось расписание, в котором указывалось, когда и для чего нужны врачи. Развернув бумагу, Маомао увидел два очень знакомых слова:

— Праздник в саду!

Действительно. В эти дни, когда приближалась зима, это был бич всех наложниц в заднем дворце.

— Похоже, в основном это и празднование конца года, — сказала Эньен, заглядывая им через плечо.

— Но не поздновато ли для праздника в саду? — спросила Маомао. 

Ей казалось, что в прошлом году праздник состоялся по крайней мере на месяц раньше. В саду уже не осталось бы цветов, которыми можно было бы любоваться.

—Да, — подтвердила Эньен. — Но, если бы мне пришлось гадать, я бы сказала, что этот праздник — лишь прикрытие.

Её пальцы перебирали слова на странице. Казалось, она всегда была в курсе всех событий.

— Думаю, это шанс представить нового "владельца имени". То, что они всё время откладывали.

— Ты имеешь в виду "Нефрит(玉)"?

Нефрит, то есть Гёку: как Гёкуэн, отец императрицы Гёкуё. Прошло уже более полугода с тех пор, как он был вызван в столицу из своей обычной резиденции на западе Ли. Обычно его сразу же официально представляли, но из-за попытки отравить деву святилища Шаоха это пришлось отложить.

Яо и Эньен выглядели несколько обеспокоенными. Они не знали, что Дева святилища ещё жива. По крайней мере, Эньен точно не знала. Возможно, Яо что-то подозревала, но, если бы помешанная на Яо Эньен узнала, неизвестно, что бы она могла сделать.

— На западе снова начали призывать солдат. Находясь близко к границе, западная столица делает всё, что хочет, без всякого участия дворца. Хотя, возможно, присутствие там мастера Гёкуэна немного исправит ситуацию.

«Откуда у неё такая информация?»

Её не переставало удивлять, как много Эньен, оказывается, знает.

– Призыв? — спросила Яо.

— Да, госпожа. Если бы центральная власть пошла на расширение армии, всё было бы хорошо, но правительство медлит. Предположительно, они хотят дождаться окончания экзаменов на военную службу в следующем году.

Кто-то ожидает нападения со стороны одного из наших соседей? Если так, то имеет смысл начать вводить войска даже здесь, в центральных областях, но если угрозы нет, то, возможно, правительство что-то сдерживает. Как бы то ни было, не такому медицинскому помощнику, как Маомао, следовало задавать вопросы.

— Эньен, могу я спросить тебя кое о чём?

— Да, госпожа?

— Можем ли мы доверять тем людям с запада?

Маомао огляделась по сторонам: вопрос прозвучал слишком резко. Но в столовой больше никого не было, а все двери и окна были закрыты от холода. Она сомневалась, что их кто-то слышал.

— Молодая госпожа... — сказала Эньен. Но Яо ответила: — Я знаю. Поэтому я и спрашиваю здесь.

Яо много кем была, но не глупой. Она подождала, пока они останутся втроем наедине.

— Я слышала об императрице Гёкуё, — продолжила Яо. — Люди говорят, что она никогда не задирает нос, хотя так красива. Что она добра и внимательна даже к своим слугам в заднем дворце. Думаю, ты знаешь об этом больше, чем я, Маомао.

— Императрица Гёкуё, конечно, не из тех, кто ставит страну на колени своими требованиями. Да и Император не из тех, кто позволит женщине полностью обвести себя вокруг пальца.

Затем Маомао, поняв, что зашла слишком далеко, добавила:

—...это, кхм, то, что я слышала от дворцового лекаря.

Шарлатану придется взять вину на себя.

Яо и Эньен знали, что Маомао работала в Заднем дворце, но не знали, что она была в Нефритовом павильоне. Впрочем, может, Эньен и знала, но понимала, что Маомао будет легче жить, если она об этом не скажет. Если бы кто-то из них спросил, Маомао охотно рассказала бы об этом, но до тех пор она не видела необходимости поднимать эту тему.

— Не из тех, кто поставит страну на колени, — задумчиво произнесла Яо, беря ложку похлебки.

— Я знаю, что некоторых женщин прошлого обвиняли в подобных вещах, но интересно, действительно ли все они были такими плохими.

Она отпустила ложку, чтобы конджи стекало обратно..

Маомао поняла, к чему она клонит.

— Какой бы благородной ни была императрица Гёкуё, я ничего не знаю о её семье.

Например, Маомао почти ничего не знала о человеке по имени Гёкуэн. А сбор войск в западной столице мог оказаться пугающей перспективой, смотря для чего. Учитывая, что недавно произошло с мятежным кланом Ши, Маомао хотелось думать, что они не станут делать таких глупостей, но возможность всегда оставалась.

Яо отличалась импульсивностью, но порой оказывалась поразительно проницательной.

— Я согласна, — сказала она. — Я очень надеюсь, что императрица Гёкуё окажется не просто очень изысканным инструментом.

— Госпожа Яо, — встревожилась Эньен. Яо была пешкой своего дяди. Что, если она поверит, что императрица Гёкуё заняла высший пост в государстве только для того, чтобы помочь своей семье обрести власть и славу? Что бы она тогда думала об императрице?

Яо взяла ещё одну ложку похлёбки, и на этот раз она попала ей в рот.