Онлайн чтение книги Я стала презираемой внучкой клана Мурим I Became the Despised Granddaughter of the Powerful Martial Arts Family
Глава 297

— Сегодня так солнечно, госпожа.

Ким Сэ открыла окно рядом с тем местом, где я полулежала. В комнату ворвался прохладный ветерок.

Когда я очнулась, ни Ким Сэ, ни Сонок не проронили ни слова.

Позже я лишь услышала тихие всхлипывания за дверью.

А потом всё будто вернулось на круги своя — они вели себя так, словно ничего не случилось, словно вовсе не слышали никаких новостей обо мне.

Я повернулась к Ким Сэ, накидывающей на мои плечи тёплую накидку.

— Ты в порядке? Не случилось ничего страшного, пока меня не было?

Когда стало известно, что я — кровная родственница Небесного Демона, наверняка и на тех, кто служил мне, тоже начали косо смотреть.

— Вам не о чем волноваться. Во-первых, слухи дошли сюда не сразу. А во-вторых... Честно говоря, по сравнению с тем, что творилось, когда были живы госпожа и главная госпожа, это всё ерунда.

Я хмыкнула.

Да, были времена, когда эти двое буквально жаждали моей смерти. Теперь это казалось такой далёкой историей.

— А ещё говорят, что госпожа пользовалась каким-то искусством, похожим на Искусство Поглощения, и в итоге сама от него погибла. Из-за этого и старшая госпожа, вроде бы, тоже… В общем, после всего этого те, кто прежде хоть что-то болтал, теперь в глаза Сонок смотреть не смеют. А господину Ко Сонок, кажется, даже приглянулась…

Пока Ким Сэ оживлённо рассказывала, подошла Сонок — сама героиня её рассказа.

— Что такое?

В моё отсутствие Сонок управляла всеми делами в моих покоях. Теперь, когда я очнулась, у неё, казалось, стало ещё больше дел.

За мной в основном ухаживали Ким Сэ и Намгун Рю Чен, который ни на шаг не отходил.

Сонок протянула мне конверт.

— От дедушки?

Сейчас дедушка находился в Ухане, где располагалась главная резиденция Мурим.

После битвы с Небесным Демоном он ненадолго вернулся в дом Бэк Ли, а затем отправился в Мурим — об этом мне передали позже.

К моменту моего пробуждения он уже несколько месяцев пребывал в Ухане.

Я отпустила Ким Сэ и Сонок, а затем развернула письмо.

Почерк дедушки обычно размашистый, но на этот раз он явно спешил — буквы сливались, и читать было трудно.

[Услышал, что ты пришла в себя. Хотел сразу выехать, но тут дел невпроворот — не могу просто так сорваться.]

Письмо начиналось с расспросов о здоровье, но быстро перешло к описанию хаоса в альянсе, из-за которого дедушка не мог уехать.

После победы в битве с Небесным Демоном Мурим был занят тем, что преследовал и уничтожал остатки демонических сект.

А теперь они положили глаз на гору Десяти Тысяч Демонов — цитадель культистов. Дедушка не вдавался в подробности, но суть была ясна.

В Гробнице Небесного Демона не оказалось никаких сокровищ, на которые рассчитывал альянс.

Ни эликсиров, ни техник, ни оружия, ни золота. Ничего.

Они понесли огромные потери, не получив никакой награды — победа, обернувшаяся лишь убытками.

Естественно, следующей целью стала цитадель культа. К тому же...

[...Оставшиеся культисты раскололись на три фракции: сторонники Главнокомандующего, приверженцы первого господина (прежнего наследника) и Дворец Пяти Лун.

Дворец Пяти Лун объявил о независимости от культа. Они отказались следовать воле Небесного Демона и теперь хотят закрепиться на севере.]

И без того ослабленный демонический культ теперь ещё и раскололся на три части — грех упустить такую возможность.

А ведь Дворец Пяти Лун — это та самая ветвь, к которой принадлежала моя мать.

В письме также упоминалось, что именно они собрали раненых и побеждённых после битвы в ущелье.

[Внутри Мурим шли споры — признавать ли их независимость или всё же считать частью демонического культа. В итоге решили пока считать их нейтральной стороной и дать им шанс.

В любом случае у Мурим сейчас нет времени заниматься Дворцом Пяти Лун.

Так что всех, кто начнёт болтать о твоей матери твоём происхождении, убивай без колебаний.]

Я не сдержала смех.

— Пф-хах, ну и дедушка… Убивай, говорит…

Дальше он писал, чтобы я берегла себя, доверилась тем, кто рядом, и спокойно отдыхала.

Я снова вернулась к началу письма, как вдруг почувствовала приближение кого-то.

— На улице всё ещё прохладно.

— Просто здесь душно.

За окном стоял Намгун Рю Чен с веткой цветущего персика в руках — будто только что сорванной.

Пока я была без сознания, незаметно пришла весна.

Он протянул мне веточку.

— Вот.

— Какая красивая. Спасибо.

Я улыбнулась, принимая её.

«Так вот куда ты уходил…»

Намгун Рю Чен никогда не интересовался такими вещами, как цветы.

— Ты любишь персиковые цветы?

— Угу.

— Почему?

Лицо Намгун Рю Чена вмиг посерьёзнело. Его уши слегка порозовели.

— Не задавай вопросы, на которые знаешь ответ.

Я прикусила губу и опустила голову — чтобы он не увидел моей улыбки.

Он всё ещё помнил наше обещание — вместе посмотреть на цветущие персики [1].

— Что у тебя в руке?

Когда я подняла взгляд, он смотрел на письмо, которое я держала в другой руке.

— От дедушки. А, кстати, там упоминался глава семьи Намгун. Кажется, у него всё в порядке.

— Правда?

Брови Намгун Рю Чена едва заметно дёрнулись.

Я посмотрела на него и неуверенно заговорила:

— Ещё... там была пара слов о матери.

Слово «мать» прозвучало настолько неестественно.

— Говорят, они откололись от демонического культа и собираются обосноваться на севере.

— Ты в порядке?

— А с чего бы мне быть не в порядке?

Она справится и без меня. Честно говоря, сейчас у меня вообще нет никаких чувств по этому поводу.

— …

— Или… может, она что-то передала для меня?

— Нет, ничего не было…

На его каменном лице появилась тень грусти.

Я едва заметно усмехнулась — неужели ему печальнее, чем мне? — и продолжила:

— Если судьба сведёт нас — тогда и встретимся. Просто… пусть у неё всё будет хорошо. Вот и всё.

В этот момент я почувствовала лёгкое движение — кто-то маленький явно собирался на меня прыгнуть. Намерение читалось совершенно отчётливо.

Я быстро подняла ввысь ветку с цветами, и белый комочек пронёсся прямо под моей рукой.

Я громко выкрикнула:

— Ты! Опять, опять, опять! Я же сказала, нельзя! Почему ты всегда пытаешься съесть именно те цветы, что дарят мне?!

Гёль, будто бы ни при чём, шлёпнулась на подоконник и вдруг начала вылизывать лапу, как ни в чём не бывало.

— Ха!

Тут Намгун Рю Чен сказал:

— «Опять»? То есть, она и раньше пыталась?

— Э? А… ну… это…

После того как мы с ним расстались в детстве, каждую весну, когда цвели персиковые деревья, он присылал мне письма с засушенными цветами. И каждый раз Гёль каким-то чудом находила их — то съедала, то разрывала.

Сообразительный Рю Чен, похоже, уже всё понял по моей запинке.

Он взглянул на Гёль с ледяным выражением лица.

И, видимо, она тоже это ощутила — мельком посмотрела в его сторону, потом фыркнула (да-да, действительно фыркнула) и потёрлась об меня.

Я слегка прикрыла её и сказала:

— У неё просто... характер такой. Не злая она.

Намгун Рю Чен вскинул брови, но в конце концов только тяжело выдохнул.

— Ладно. Всё равно теперь я могу дарить тебе их сколько угодно.

Я на миг распахнула глаза от удивления, а потом тихонько улыбнулась.

Позвала Ким Сэ, чтобы та поставила веточку на видное место, а сама подняла Гёль на руки. Она весила куда больше обычной кошки.

— Кажется, ты потяжелела... Гёль, где ты вообще всё это время была?

Я чувствовала нашу связь — она жива, да. Но такая слабая, что понять, где она находится, было невозможно.

Я не заставляла её возвращаться. Боялась, что её появление вызовет у меня дурные мысли, да и сама я тогда была в полном смятении.

Намгун Рю Чен сказал:

— Да понятно же, где. Она всё это время, скорее всего, была с главой дома Чжагэ. Она же не твоя кошка.

— А…

Я слегка прикусила губу. Помолчала и осторожно спросила:

— Хва Му... его похороны уже прошли?

Намгун Рю Чен взглянул на меня так, будто я сморозила что-то странное.

Ах… правда ведь. Никто не знал, что он умер. В его последние мгновения рядом была только я.

Где-то в груди болезненно кольнуло.

Выходит, кроме меня, некому даже помнить о нём.

Я заставила себя вспомнить то, что так упорно пыталась вытеснить из памяти — обрывки воспоминаний, оставленные Чжагэ Хва Му.

Намгун Рю Чен тяжело вздохнул и сказал:

— Этот тип ещё жив. Как можно устраивать похороны живому?

— Что…?

Я не поверила своим ушам.

Что он сейчас сказал?

Я растерянно переспросила:

— Чжагэ Хва Му… жив?

— Да. Без сознания, но жив.

— Чего-о-о?!

Гёль, что всё это время сидела у меня на руках, вдруг спрыгнула и стремглав убежала куда-то прочь.

Примечание:

1. В детстве Ён и Рю Чен поднимались на гору Чхонамса, где росли персиковые деревья (глава 98). Но тогда цветы не распускались. Когда деревья зацвели, Ён не удалось полюбоваться ими вместе с Рю Ченом. С тех пор персиковые цветы стали важной частью сюжета: засушенные цветы в письмах и подарках, украшения в виде персиковых цветов, чай из персиковых цветов.