Онлайн чтение книги Счастливая психопатка Merry Psycho
Побочная история 2 (18)

Чхан На инстинктивно прикрыла рот ладонью и украдкой взглянула на Ли У Шина. На его лице застыло недоумение — будто он ещё не успел осмыслить то, что только что увидел. В неподвижном взгляде человека, столкнувшегося с чем-то совершенно непредвиденным, переплелись шок и растерянность, отчего черты заострились, стали пугающе жёсткими. Если даже у неё, стоявшей в стороне, по спине катился холодный пот, то что уж говорить о муже, который уже несколько дней разглядывал это в увеличении, на мониторе… Чхан На оцепенела, стараясь не издать ни звука, и только глаза беспокойно метались.

И хуже всего было то, что его рука, осторожно лежащая на огромном животе, выглядела… очень трогательно.

Пиздец, — выругалась она про себя, болезненно поморщившись. — Хуже работы и не придумаешь… Служишь начальнику, который вот-вот взорвётся, следишь за каждым шагом его жены и при этом умудряешься выживать рядом с таким темпераментом. Чем это отличается от ребёнка, забившегося под кровать от жестокого родителя? Да ничем… Мужик должен быть мягче…

С этими мыслями она заранее зажмурилась. Сейчас начнётся — крики, ругань, полный пиздец. Она уже приготовилась. Но вместо этого прозвучал удивительно ровный голос.

— Значит, директором он стал не через постель.

— …Простите?

— Такой метод, пожалуй, даже эффективнее, чем с придыханием уговаривать пленных перейти на другую сторону. Лучше, когда идёт гражданское лицо, а не правительственный агент. И лучше вдвоём, чем поодиночке.

Он снова был холоден и спокоен. И всё же, заметив, как у него подрагивает челюсть, Чхан На невольно отвела взгляд. Просто смотреть на него было тревожно.

— В лагере для военнопленных даже умыться — роскошь. А значит, самое действенное — прямо или косвенно показать то, о чём в таких условиях нельзя даже мечтать. Когда человека на несколько дней запирают в тесной, грязной клетке без солнечного света…

Широкие плечи, напряжённые руки… И вдруг Чхан На заметила: он затаил дыхание. Усилие, с которым этот мужчина удерживал себя в рамках разума, делало воздух в комнате почти удушающим.

— Горло пересыхает.

Потускневший взгляд скользнул по экрану.

— Захочется чего-нибудь… и начнёшь мечтать, как идиот. Тот ублюдок, что показал ей этот несбыточный сон, — он и виноват. Хотя… этот директор соображает неплохо. Я бы, пожалуй, сделал так же.

Нужно использовать всё, что есть. Ли У Шин пристально смотрел на Тхэ Му Гёна, отражённого на экране. Раньше он почти не интересовался начальником Совы — знал лишь сухую анкету. Но теперь в его взгляде появилось что-то цепкое, мрачное. И Чхан На сразу поняла: сейчас он начнёт требовать от неё всё, что можно выяснить о Тхэ Му Гёне.

— Убедить военнопленных будет несложно.

Значит, и задание скоро завершится. Ли У Шин потер переносицу и пробормотал себе под нос. Если Сова быстрее вернётся домой — это хорошо. Это ведь хорошо… Он дышал неглубоко. И всё же принять маскировку Совы под беременную он не мог. Проигнорировать её — тоже. Пока единственным выходом было подавить бурлящие внутри чувства. Это было его мгновенное, но самое рациональное решение.

— А? Подождите, шеф! Биосигналы сестрёнки…

В этот момент сердцебиение Совы резко подскочило. Директор Тхэ что-то говорил, надавливая на силиконовый живот, словно проверяя, настоящий ли он. Холодные глаза без малейшей тени тепла смотрели сквозь экран, будто пронзая и живот, и саму Сову. Сердцебиение и температура Со Рён продолжали расти — явные признаки сильного волнения.

— Чего стоишь, Со Рён. Отбивайся, блядь.

Он пробормотал это, как зловещее заклинание. И в тот же миг Сова резко отшвырнула руку директора. Чхан На приоткрыла рот и с глуповатой ухмылкой подумала: настоящие супруги и правда как одно целое…

После этого Ли У Шин продолжал смотреть на экран так, будто собирался его разбить. Казалось, ещё немного — и он захлебнётся собственным дыханием, но наружу не вырвалось ни звука. Лишь потом он провёл рукой по лицу и внезапно развернулся. Без единого слова, широкими шагами, почти бегом, вышел из тренировочной комнаты. Ошарашенная Чхан На поспешила за ним.

— Вы что, бросаете женщину в положении? Куда вы собрались в таком виде?!

— Пойду умоюсь и вернусь.

— Так облейтесь холодной водой и мозги себе вправьте как следует! И… кхм…

Попытка сказать хоть что-нибудь утешительное вышла неловкой.

— Просто… считайте, что это была тренировка… Даже с животом она такая красивая…

— Скажи ещё хоть слово.

Ли У Шин метнул на неё ледяной взгляд и вышел, оставив за собой ощущение холода.

Бах! Дверь хлопнула с такой силой, что едва не слетела с петель.

Чхан На поспешно закрыла рот.

Облившись водой, Ли У Шин вернулся и с этого момента действовал холодно и стремительно. Он разом пробил больше пяти путей отхода, которые раньше создавали массу проблем, и даже нанял бывшего пилота за сумму, в десятки раз превышающую обычную. Он ушёл в работу так глубоко, что перестал ощущать течение времени. Настолько, что даже обычно строгая Хо Чхан На смягчилась и попросила его хоть немного отдохнуть.

Сова, каждый раз отправляясь в лагерь для военнопленных, снимала кольца, часы, аксессуары. У входа в дом она вспоминала лицо Тхэ Му Гёна — равнодушное, когда он указал на её кольцо и заменил его маскировочным обручальным.

От этой мысли скрипели зубы, но У Шин гнал её прочь. Перед выходом Со Рён неизменно останавливалась перед зеркалом и, шевеля губами, тихо извинялась: мол, забыла упомянуть о беременности. Она кусала нижнюю губу с растерянным видом.

Не кусай. Будет ранка.

Слова, которые он не мог ей передать, накапливались. Пусть тебе не будет стыдно. Видеть, как ты принижаешь себя, — вот что невыносимо. И всё же она, уже на «позднем сроке», явно чувствовала дискомфорт: одной рукой поддерживала спину, другой — живот. Это движение стало таким привычным, что он снова прикрыл глаза ладонью.

Он горел от ярости, но прежде всего нужно было добраться до неё. Когда они встретятся, он сам разрежет эту чёртову силиконовую штуку на мелкие куски. Гнев придёт потом.

Иногда Со Рён писала короткие записки — «прости», «скучаю», «люблю» — на тонкой бумаге, показывала их в камеру и тут же уничтожала. После душа, когда зеркало запотевало, выводила буквы пальцем и стирала.

А Ли У Шин, глядя на обнажённую кожу жены и мокрые волосы в зеркальном отражении, лишь сильнее стискивал челюсть.

Он хотел сказать: выходя из ванной, не показывай ни одной мокрой пряди. Это было не наставление — угроза. Когда она решила показать лицо и повернула камеру кулона, в кадре на миг мелькнула её пышная грудь. Ли У Шин уткнулся лбом в стол. В этот момент он уже не мог сдерживать тоску. Такие муки возвращались снова и снова.

— Господин директор, да отдохните вы хоть немного! Человеку же надо спать. Да вы на себя посмотрите…

Он пришёл в себя только тогда, когда за окном уже занимался рассвет. Красное небо заливало офис, но Ли У Шин даже не пошевелился. Он не мог признаться, что всю ночь следил за мониторами, боясь, что Тхэ Му Гён войдёт в комнату жены. Так он работал день и ночь, пока всё не было готово. Сова, за которой Хо Чхан На следила почти по минутам, была в безопасности, и всё шло без сбоев. Он был в этом уверен.

— Вылет этой ночью.

Шлёпая босыми ногами по мокрой плитке, Ли У Шин остановился перед зеркалом. Капли воды стекали по рельефному телу, прочерчивая тонкие линии. Он на мгновение задержал взгляд на отражении и поднял маскировочную маску к лицу.

Тонкий эластичный материал, неотличимый от кожи. Длинные пальцы аккуратно прошлись по краям, другой рукой он пригладил область глаз и подбородка, добиваясь плотного прилегания. Маска легко слилась с ещё влажной кожей, полностью скрывая его настоящее лицо.

В зеркале стоял другой человек. Ли У Шин медленно повернул голову, внимательно изучая новое лицо. Самое обычное. Лицо, которого он давно не видел, теперь смотрело на него. Морщины, поры, крошечные родинки — всё воспроизведено с пугающей точностью. Вот блядь… Не время. Почему это ощущается как влюблённость?.. Он неожиданно усмехнулся.

Но лицо в зеркале оставалось холодным — без эмоций и сомнений. Из Кореи в Москву — двенадцать часов. Из Москвы до Курской области — ещё восемь. Там находился лагерь для северокорейских военнопленных; дроны, артобстрелы, постоянные столкновения. Попасть туда было крайне опасно. Но Ли У Шин заранее отправил охранную группу из сотрудников «ЮЗ Компани», а сам собирался войти в район последним — туда, где жила Сова.

По дороге в аэропорт он надел зимнее пальто и потянул за собой чемодан. Всё время до стоянки он проверял сигнал Со Рён на планшете. За последние дни это стало чем-то вроде рефлекса — как дыхание. Машина неслась по идеально прямому шоссе. Стрелка спидометра ползла вправо, руль в его руках сжимался всё крепче. Он неосознанно напевал что-то себе под нос, когда…

Из планшета вырвался резкий тревожный сигнал. Связанные с ним часы так сильно завибрировали, что впились в запястье. В довершение всего зазвонил телефон.

Всё обрушилось разом. Ли У Шин нахмурился и посмотрел на экран — и лицо его стало ещё мрачнее.

С тех пор как Со Рён устроилась в Национальную разведку, а он ушёл в бизнес, они намеренно держались на расстоянии. Поводов связываться быть не должно.

— [Командир… п-прошу прощения… Мы из Национальной разведки…]

Холодок тревоги пробежал по телу. Голос с сдерживаемыми слезами принадлежал На Вон Чхану — он всё ещё не мог отучиться от прежнего обращения. Я знаю, что ты из разведки. Но если ты вдруг говоришь официально…

— [Мы решили связаться с вами первыми…До того, как об этом напишут в СМИ...]