Онлайн чтение книги Даже если попадешь в историю о призраках, всё равно придётся идти на работу Got Dropped into a Ghost Story, Still Gotta Work
Глава 127

[– Какая странная постановка вопроса! Вы спрашиваете, был ли я счастлив? Конечно! Я артист, который наслаждается каждой ролью…]

– То есть, быть «Хорошим другом» не было особенно приятным, чем любая другая роль? Ни капельки?

[– ……]

Тело, контролируемое Ли Джа Хоном, оставалось совершенно неподвижным.

Затем загорелся гигантский экран телевизора.

[– Ах, я понимаю, что вы пытаетесь сказать.]

[– Вы хотите, чтобы я снова стал вашей доброй мягкой игрушкой и вашим «Хорошим другом»? Ха-ха-ха!]

[– Продолжать играть счастливую роль «Хорошего друга»?!]

Внутри гигантского телевизора появился плюшевый кролик, машущий рукой — совсем как в определённый момент месяц назад.

Но Ким Соль Ым остался невозмутимым.

– Это было бы здорово. Я скучаю по этому.

[– Ох, мистер Ким Соль Ым.]

Телевидение говорило преувеличенно весёлым тоном, почти насмешливым.

На экране плюшевый кролик нервно огляделся по сторонам, а затем свернулся в углу.

[– К сожалению, этот «Хороший друг» уже разорван на части и превращён в пепел! Вы больше никогда его не увидите!]

– Нет, это ты.

[– ……!]

– Плюшевое тело было всего лишь внешним видом.

Это верно.

В конце концов, тот, кто добровольно принял ограничения, связанные с темой, чтобы быть «Хорошим другом», и двигался внутри этого плюшевого тела... был ведущий, стоящий прямо перед ним здесь и сейчас.

Даже сейчас, показывая на экране плюшевого кролика...

– Это ты.

Он сам об этом говорил.

– Я уже слышал нечто подобное.

Спокойный голос Ким Соль Ыма заполнил пространство.

– Когда актёры играют глубоко запоминающиеся роли, даже после окончания спектакля им иногда трудно полностью выйти за рамки персонажа.

Потому что.

– Если роль была достаточно увлекательной или захватывающей, её следы остаются даже после её окончания.

[– ……]

Он вспомнил то, что видел ранее.

Ведущий замер, когда плюшевое тело Ким Соль Ыма разорвали на части.

«Честно говоря, он должен был знать, что я на самом деле не умру только потому, что плюшевая игрушка была уничтожена».

В конце концов, разве не он поместил его туда?

Более того, было бы странно, если бы ведущий ток-шоу допустил тишину в своём шоу только потому, что умер гость.

Такому существу, как он, следовало бы просто вывести на экран телевизора плачущий смайлик, на мгновение притвориться скорбящим, а затем превратить это в материал для следующего сюжета.

Но если бы он был достаточно напуган, чтобы попытаться удержать начинку внутри...

Это было определённо странно.

– Мне было интересно, относится ли то же самое к тебе.

[– О. Вы хотите сказать, что на этого замечательного ведущего, воплотившего эту роль в жизнь, повлияла всего лишь маска, которую он носил несколько месяцев... Вы думаете, что мой профессионализм настолько недостаточен?]

– Я не понимаю, почему, делая что-то подобное, ты к этому не привязался. Даже великие актёры иногда с трудом отделяются от своих ролей. Это просто означает, что они были глубоко погружены.

[– То есть…]

– Это правда, не так ли?

Ли Джа Хон продолжал отстранённо пересказывать слова Ким Соль Ыма.

– А в несколько ином случае… Я также нашёл много утешения в том, что ты мой «Хороший друг».

[– ……]

– Я ценю это. Спасибо, правда. В трудные времена, когда ты был другом, это очень помогало и успокаивало меня. И… было много забавных моментов.

Голос Ким Соль Ым нашёл отклик.

– Разве ты не чувствовал то же самое?

[– ……]

[– Боже мой.]

Голос ведущего слегка понизился.

[– Как неловко, но, полагаю, я должен это признать. Да. Это был действительно свежий и приятный опыт!]

[– Редко можно встретить человека с таким природным талантом как создателя и исполнителя. Наблюдать за вашим путешествием и вмешиваться в него было совершенно уникальным удовольствием…]

– Я понимаю.

Но.

– Именно поэтому я больше не хочу работать на этом ток-шоу.

Спокойный голос.

– Во-первых, это ток-шоу меня пугает. Не то чтобы оно мне не было интересным, но, честно говоря, мне здесь трудно работать. Ты же знаешь — это мой характер.

Одна только мысль о том, что люди умирают, вызывала у него озноб. Мысль о том, чтобы как-то способствовать этому, была ужасающей.

И Ким Соль Ым понял кое-что ещё.

«Даже если я попытаюсь убедить его, начнет ли он — ведущий — вдруг принимать этические решения?»

Конечно, нет.

Так же, как Ким Соль Ым, будучи тем, кем он был, всегда отказывался работать здесь в качестве члена съёмочной группы, ведущий никогда не испытывал внезапно моральных угрызений совести.

И что ещё страшнее, если он полностью потеряет чувство отверженности, если он больше не будет испытывать отвращения к этому месту, это будет означать нечто гораздо худшее.

Будь то промывание мозга или заражение, это означало бы стирание его собственной личности.

– Честно говоря, даже если ты называл меня партнёром, всё это было однобоко. Меня фактически заставили вступить в твою команду. Атмосфера даже заставила меня начать называть тебя «Господин Ведущий» по привычке.

Шуточное замечание с несомненной долей правды.

– В таком состоянии мы не можем оставаться друзьями. Я буду твоим подчинённым, если всё останется так. Я больше не буду действовать по своей воле.

Ким Соль Ым посмотрел дальше своего собственного видения.

– И когда это произойдёт, я тебе довольно быстро надоем.

[– ……]

– Поэтому мне пора возвращаться. …Тебе тоже так будет гораздо веселее.

По поверхности телевизора пробежал странный отблеск.

Ким Соль Ым предположил, что, возможно, именно поэтому ведущий хотел оставить его работать на ток-шоу — сохранить его как можно более нетронутым, не меняя слишком радикально его образ мышления.

Как будто кто-то медленно промокает насквозь из-за постоянного моросящего дождя.

«В какой-то степени это почти сработало… но не настолько».

Он не мог оставаться в этом жутком месте вечно.

Но всё же.

– Это не значит, что мы не можем быть друзьями.

[– …!]

– Ты помнишь, что я говорил раньше?

– Друзья стараются понять различия друг друга, и даже когда это не удаётся, они всё равно заботятся друг о друге.

– …Обсуждая вещи.

– Даже если мы не работаем в одном месте, мы всё равно можем быть друзьями, если разделяете повседневную жизнь друг друга.

Поскольку мост уже был сожжен, пришло время восстановить его по-другому, с помощью призванной им сущности.

Если вы не можете этого избежать, просто посмотрите правде в глаза.

– Тебе не обязательно быть «Хорошим другом». Просто другом будет достаточно.

Внутри телевизора плюшевый кролик, казалось, наклонился к экрану, как будто внимательно слушая.

Ким Соль Ым почти захотелось улыбнуться.

– Если тебя это устраивает, как насчёт того, чтобы попробовать?

[– Ух.]

[– А что, если меня это не устроит?]

Плюшевый кролик внутри телевизора колебался, но голос ведущего становился тише, хитрее.

[– Оглянитесь вокруг, мистер Соль Ым. Посмотрите, как ваш грубый наёмник разрушил декорации. Это пространство, построенное потом и слезами персонала, стоимость срыва трансляции…]

В тот момент.

*Бум! Бум! Бум!*

Внутри гигантского телевизора внезапно выскочил плюшевый кролик и начал бить по экрану своими мягкими лапами.

Как будто протестуя против его слов!

[– …! Боже мой, это же…]

Телевизор резко выключился.

Огромные руки ведущего в перчатках потянулись вверх, словно пытаясь настроить антенну, но экран замерцал, на мгновение открыв разъярённую игрушку «Хорошего друга» внутри.

В конце концов, ведущий разочарованно вздохнул и убрал руки.

А потом…

[– Ничего не поделаешь.]

*Мерцание.*

Все огни на сцене на мгновение погасли.

[– Хорошо.]

Прежде чем Ким Соль Ым успел это осознать, ведущий вернулся в свою прежнюю форму и встал прямо перед ним.

– …!

[– Да… Это правда, что наблюдать за вашими действиями и участвовать в них было невероятно приятно.]

[– Кто бы мог подумать, что моя маска станет такой неприятностью…]

Ведущий говорил изысканным, почти смиренным тоном.

[– Браун это признаёт.]

[– Что было волнительно и весело следить за вашими уникальными, креативными и захватывающими разработками…]

[– Что играть роль «Хорошего друга» было… необыкновенно приятно.]

– ……

Ким Соль Ым кое-что понял.

Было очевидно, что плюшевую игрушку внутри телевизора передвигал сам ведущий.

Это означало, что предыдущая вспышка гнева кролика...

Это было продолжением какой-то части ведущего, которая чувствовала то же самое.

Оставшийся след «Хорошего друга».

– ……

Бомбардировка, обрушившаяся на ток-шоу, в какой-то момент прекратилась.

Свет вернулся, и теперь, среди этих полуразрушенных декораций, которые каким-то образом всё ещё выглядели как часть шоу, Браун стоял, наблюдая за Ким Соль Ым.

Наблюдая за другом, который был вне его досягаемости.

[– Но теперь этого плюшевого тела больше нет.]

Да.

[– Конечно… У хорошего ведущего всегда есть план Б.]

С ловкостью фокусника пальцы ведущего в перчатке повернулись, и между ними замерцала серебряная монета.

Серебряная монета со змеёй.

– …!

Монета, которую Ким Соль Ым использовал ранее для вызова «Хорошего друга».

Тот самый предмет, который, как он думал, сгорел вместе с плюшевым телом.

Ким Соль Ым, наблюдавший за происходящим из-за своего тела, был явно потрясён.

– Я был уверен, что она сгорела…

[– Ха-ха, настоящий артист должен быть ещё и сведущ в магии! Простой маленький трюк.]

*Чинг.*

Монета выпала из руки Брауна в передний карман костюма Ким Соль Ым.

То самое место, где всегда находился «Хороший друг».

Палец в перчатке легонько постучал по карману.

[– Возьмите его. И если вы воспользуетесь соответствующим средством, чтобы снова позвать меня... Я приду, мистер Косуля.]

– ……!

В отличие от потрясённого Ким Соль Ыма, Ли Джа Хон спокойно передал свои слова вслух.

– Хорошо.

[– О, но этот друг может оказаться не таким «хорошим», как раньше.]

– Значит, ты всё ещё можешь им стать.

[– …Ах, друг, твои слова подобны волшебству волшебника!]

Экран телевизора оставался тёмным, ничего не отображая.

Но в отражении Ким Соль Ым увидел своё собственное лицо.

И он говорил с желанием улыбнуться.

– Увидимся снова.

[– Тизер продолжения!]

[– Вовсе не плохо.]

Ведущий поднял обе руки.

[– А теперь давайте поаплодируем нашему временному члену команды, который покидает эту великолепную, ослепительную студию, чтобы вернуться в ужасающую реальность своих испытаний!]

*ВАААА!!*

Ким Соль Ым удивлённо повернул голову.

Зрительские места были всё ещё заняты. Камеры всё ещё работали.

А на экране сцены светящиеся буквы гласили: «Специальный бонусный сегмент! За кулисами с ведущим (личная информация будет подвергнута цензуре)».

«Если подумать... у нас всё ещё рекламная пауза».

Значит всё это, тоже транслировалось…

«Он действительно любит своё шоу».

Ему оставалось только надеяться, что команда должным образом зацензурировала его личную информацию.

Ким Соль Ым не был уверен, хочет ли он вздохнуть или рассмеяться.

[– Теперь пора уходить.]

Ведущий протянул руку для рукопожатия.

Ким Соль Ым попросил «наёмника», контролирующего его тело, пожать её.

И тут он услышал это.

Тихий шёпот.

[– Мистер Косуля.]

[– Вам лучше быть таким же интересным, как вы обещали. Я буду следить, чтобы увидеть, действительно ли вы такой…]

– ……

Если бы он был в своём теле, его бы, наверное, прошиб холодный пот.

Но поскольку начальник отдела Ли Джа Хон контролировал ситуацию, он просто кивнул зрителям, прежде чем уверенно пройти через сломанный гостевой вход и выбежать.

[– Тогда желаю вам приятного пути!]

Он покинул ток-шоу.

На мгновение он мельком увидел зрителей. В отличие от прежнего, они больше не казались обычными людьми, а скорее чем-то… иным. Зрители другого рода…

Это тревожило, но, как ни странно, он чувствовал себя легче, чем когда-либо.

*ВААААААА!*

Позади него раздался живой, но жутковатый голос ведущего ток-шоу — его друга.

[– До сих пор… это было ночное ток-шоу Брауна!]

* * *

«……!»

Я открыл глаза.

Небо потемнело от первых лучей рассвета.

Рассвет, который я узнал… утро обычного мира.

«Я выбрался!»

– Ха.

Я глубоко вздохнул и растянулся на земле.

Я лежал на скамейке в парке, в незнакомом месте.

«Они оставили меня здесь?»

Чувство свободы было почти непреодолимым.

Тот факт, что я мог двигать своим телом. И тот факт, что я выбрался наружу, целый и невредимый...

Всё казалось правильным.

– Хууу…

Вернулся ли командир отряда Ли Джа Хон как следует?

А что ещё важнее, в порядке ли я на самом деле? Я не был уверен, как я могу чувствовать себя таким здравомыслящим и нормальным после всего, что произошло.

«…Подождите секунду. Может ли быть, что после того, как меня вырвало этим чурросом…»

Хм. Пока это только предположение, так что давайте отложим эту мысль в сторону.

Главное вот что.

«Я сбежал. Спустя целый месяц!»

– Хаааах…

Я вытянул руки и ноги.

И что теперь?

Я потерял все корпоративные вещи: свой «Собиратель Эссенции снов», служебное удостоверение, маску.

«Вероятно, мне следует сначала связаться с компанией...»

……

…Подождите секунду.

Я только что… пропустил работу на целый месяц без предупреждения?

Что означало...

«Они что… меня уволили?!»

А как же мои баллы?!

Осознание этого обрушилось на меня, как ушат ледяной воды.

Я встал.

«Мой телефон».

Мне нужно было проверить прямо сейчас.

К чёрту усталость и облегчение — моя кровь застыла в жилах, пока я пытался придумать, как с кем-то связаться.

А потом-

*Мерцание.*

Надо мной в воздухе что-то мерцало.

Я давно такого не видел.

___

[Коробка с оригинальными товарами <Записей исследований «Тьмы»>]

– Разблокирован новый товар! (!)

___

«…!»

А потом-

*Стук.*

Что-то упало мне в руки.

Я посмотрел на него, руки у меня дрожали. Это был совершенно новый, неоткрытый продукт, на котором всё ещё был прикреплён штрих-код с ценой.

Компактный, высококачественный предмет, изготовленный в небольших размерах для снижения затрат, но всё равно абсурдно дорогой из-за своей точной конструкции.

Цилиндр с металлическими вставками.

Я точно знал, что это было.

Собиратель Эссенции снов (издание Elite Team)

А внутри…

Цилиндр уже был полон блестящей золотистой жидкости…

Внутри мерцала светящаяся золотистая жидкость, отражающая свет, словно голограмма.

Я поднял его трясущимися руками.

С голографическим свечением, которого я никогда раньше не видел.

«Это…»

Уровень А или выше.