Онлайн чтение книги Бабочка сквозь туман A Butterfly Through the Mist
1 - 124

Взгляд Айлекса устремился в прошлое, где ее не было.

Три года назад, когда он отпустил Тилию, словно отрубив себе руку. Отчаянно желая узнать хоть какие-то новости о ней, он намеренно искал место, где могла быть Джуди Уэллс.

Присутствуя на светском мероприятии, полном неприятных взглядов и приторных запахов, Айлекс заметил подругу Тилии, сидевшую в углу с соком, и подошёл к ней. Затем, надев маску безразличия, он поинтересовался, знает ли она что-нибудь об исчезнувшей Тилии Эмброуз.

Девушка, на лице которой на мгновение отразилось недоумение, словно она не ожидала, что он заговорит с ней, вскоре мрачно покачала головой.

Она сказала, что тоже не знает, сказала, что отчаянно хочет узнать, - и по ее лицу было видно, что она не лжет.

И все же, услышав это, он ощутил в своем сердце смесь разочарования и удовлетворения, которая была совершенно отвратительной.

Тот факт, что даже Джуди Уэллс, которая, казалось бы, была неразрывно связана с Тилией, не получила от нее вестей, был крайне неприятен.

Однако осознание того, что Тилия не просто отвергла его, а что она хотела прекратить все контакты со всеми в Акансисе, принесло низменное, отвратительное чувство облегчения.

Да, Тилия просто ненавидела всё, что связано с Акансисом. Дело не в том, что она ненавидела его конкретно. Не то чтобы он был особенно отвратителен. Она просто находила все, что связанно с Акансисом отвратительным.

Именно эта мысль позволила Айлексу стоять перед пустым почтовым ящиком.

Поэтому, естественно, он думал, что она будет несколько равнодушна к Джуди Бартлетт, когда снова с ней встретится.

- …Тебя это так сильно беспокоит?

Однако лицо Тилии выражало беспомощную тревогу за свою старую подругу.

Был ли профиль, который он видел погруженным в глубокие раздумья, на самом деле связан с Джуди Бартлетт?

Почувствовав слабый, нарастающий дискомфорт, Айлекс нежно погладил ее белый живот.

- Насчет того, что было ранее. Джуди…

Но Тилия, даже не заметив молчаливого протеста, призывавшего ее прекратить говорить об этой женщине и посмотреть сейчас на него, снова подняла эту тему.

- Разве она не казалась очень злой на меня?

- Конечно, она будет сердиться.

- Почему?

- Потому что ты ушла, не сказав ни слова.

Рука Айлекса переместилась с её живота на мягкую кожу чуть ниже груди. Его тон был несколько небрежным, но острота чувств, которую он не смог скрыть, проступила, когда он заговорил.

- Подруга, которая жила, думая, что ты скорее всего мертва, потому что не отправила ни единого письма, вдруг видит, что ты жива и здорова, конечно, она почувствует себя преданной.

- Но это было не специально…!

Услышав голос Айлекса, в котором невольно прозвучала насмешка, Тилия быстро повернула голову и попыталась возразить.

- Разве это не так?

Но она не смогла закончить предложение; она лишь крепко прикусила губу и снова посмотрела прямо перед собой.

- Если это не так, то что же тогда, Тилия?

- …Она ждала достаточно долго? До такой степени, что все еще злиться?

- Полагаю, да. Но что ещё важнее, если это не было специально, то что это было?

Несмотря на его постоянные настойчивые просьбы, она не отвечала.

Айлекс, пытаясь остудить свое раздражение, остановил руку, лениво поглаживавшую ее нежную кожу, и посмотрел на нее сверху вниз.

Она выглядела так, словно даже не замечает его позади себя. Ха. Когда Айлекс снова это осознал, уголок его рта изогнулся вверх, словно кто-то силой вытянул их в кривую улыбку.

Он был равнодушен ко всем остальным, но когда дело касалось Тилии Эмброуз, Айлекс становился гиперчувствительным. Поэтому он не мог не заметить смысла в её молчании, скрытого смысла слов, которые она проглотила, не сказав ему.

Она написала письмо.

Она написала письмо, но по какой-то причине оно не было доставлено.

В отличие от него, она написала письмо Джуди Бартлетт собственной рукой...

Иллюзия, за которую он цеплялся, разлетелась на куски, и его пальцы, лежавшие на ее теле, снова начали сжиматься.

Айлекс, проводя языком по внутренней стороне щеки, смотрел на лицо Тилии, погруженное в глубокие раздумья.

Три года. То время, когда у него не было другого выбора, кроме как провести вдали от нее, погрузило его сердце в глубокую трясину тревоги.

Тилия думала, что он испытывает это беспокойство из-за сомнений в ее прошлом.

Но нет, это неправда.

Ибо, как только у него появилась возможность вздохнуть спокойно, вдали от глаз отца, первое, что он сделал, - отправил информатора в Онтароа, чтобы тот доложил о Тилии.

Благодаря скрупулезно составленным отчетам Айлекс полностью осознал, что все это время она оставалась безразличной ко всем остальным.

Таким образом, причина, по которой он был одержим в течение трех лет, проведенных в разлуке, заключалась не в подозрениях.

Настоящая причина, по которой он был так охвачен ревностью, - одно-единственное письмо, которое Тилия написала своей подруге.

Истинная причина, по которой в нем возникло такое острое раздражение.

Потому что он не мог быть уверен, был ли за эти три года хоть один день, когда она думала о нем с такой же интенсивностью, как он думал о ней.

По правде говоря, это всегда его беспокоило. Тилия ни разу не сказала ему, что он ей нравится.

Сколько бы раз он ни шептал слова любви она словно не слышала, а ответ всегда был равнодушным. Никогда не достаточным, чтобы быть уверенным.

Не то чтобы он сомневался в её сердце. Если бы он ей не нравился, Тилия никогда бы не позволила ему такой близости.

Если бы он мог вернуться на три года назад - или хотя бы на год назад - его прежняя версия была бы безмерно довольна и восторженна уже одним этим состоянием. Он бы ликовал, говоря, что большего и желать нельзя.

Но люди - неблагодарные существа: они просят позволить им лечь, если им разрешили сесть.

Завоевав место рядом с Тилией, он начал жаждать её тепла. Завоевав её расположение, он жаждал чего-то большего.

Эта жажда наполнила Айлекса нетерпением и тревогой. Она сделала его жадным. Она заставила его, молить о любви и испытывать ревность, словно кто-то украл ту привязанность, которая могла бы принадлежать ему.

- Кажется, ты написала письмо миссис Бартлетт, а?

Но в то же время Айлекс знал.

Он знал, что даже эта хандра была чем-то дозволенным в пределах, допускаемых Тилией.

Если она была по-настоящему недовольна и показывала хоть малейший признак того, что собирается забрать обратно все, что дала ему, он тут же, не колеблясь, поджимал хвост и подставлял животик, как будто никогда и не рычал.

- В отличие от меня, ты сама написала письмо, да?

И вот, хотя он знал, что ему следует сдержаться, извращенные чувства в его сердце отказывались утихать.

Айлекс начал массировать ее грудь, сжимая сильнее, чем обычно, в отличие от нежных прикосновений, которые он обычно использовал.

- Мммм.

Поражённая внезапным натиском, Тилия издала гнусавый стон. Поняв, что в этом звуке слышны нотки удовольствия, Айлекс, не раздумывая, потер ее набухший сосок.

- А, ха, п-подожди…

Тилия, с лица которой быстро спала задумчивость, вздрогнула и попыталась обернуться. Но мужчина уткнулся лицом ей в затылок, чтобы она не видела его лица.

Он не хотел, чтобы она видела это выражение. Не хотел, чтобы она увидела детское лицо, искаженное ревностью и завистью. Вместо этого Айлекс изобразил возбуждение и свободно скользил по её телу.

- Хаа, ммх, ах…

Прежде чем она успела опомниться, тело Тилии, уже привыкшее к его поведению, начало издавать влажные звуки.

Видя, как глаза Тилии начинают загораться от удовольствия, Айлекс раздвинул ей ноги, проявив меньше терпения, чем обычно.

- П-подожди, ааа, т-так быстро...! Ааахк!

Конечно, это была всего лишь маленькая часть, но для той, кто должна была принять его большой член, это было не просто “немного”.

Уф. Но хорошо натренированная дырочка приняла его, даже когда была растянута до предела, сжимая и засасывая все глубже. Ее гладкие стенки вели его внутрь, словно врата рая.

Ощущение было такое, будто его член обхватывали тысячи горячих языков.

Удерживая её сзади, Айлекс надавил на спину Тилии, заставив ее лечь лицом вниз. Затем он вошёл, медленно вращая бёдрами, словно пытаясь растянуть её изнутри.

Ах, ммм. Он чувствовал, как белая спина под его грудью содрогается при каждом толчке, и довольная улыбка незаметно для него скользнула по его губам.

- Тилия.

При звуке ее имени ее внутренние стенки сжались в ответ.

Сделав еще один горячий вдох, он ласково пососал покрасневшую раковину ее уха и прошептал:

- Завтра я буду спать в кабинете.

П-подождите. Осознав смысл этого почти объявления войны, тело Тилии дернулось в знак протеста.

Но это было бесполезно - она и так была поймана в ловушку его объятий, как крыса в ловушке. Айлекс крепко обхватил ее тонкую талию обеими руками и начал резко двигать бедрами.

- Ах, хаа, с-стой, ахк, хик…!

Не думая о том, чтобы ограничивать себя, он безжалостно бил по тем местам, где она чувствовала сильнее всего. Айлекс жестоко рассмеялся, сильно надавив на ее живот, пока Тилия боролась с внезапно нахлынувшим оргазмом.

- Хх, ххк. Ах, аааах…!

Ночь наполнилась криками наслаждения, похожего на боль.

Охваченный жгучей ревностью, которая сжигала его изнутри, Айлекс в ту ночь нарушил четырнадцать из пятнадцати правил, обещанных Тилии.