Онлайн чтение книги Монолог в аптечной лавке The Pharmacist's Monologue
Глава 10 - Белая Змеиная фея, часть 1

Всё началось с разговора с одним из гостей.

— Вот я и думаю, почему в последнее время так мало клиентов!

Небрежно развалившись, госпожа Мэймэй расставляла камни на доске для го. Наблюдая за ней, приставленная к ней камуро, задумавшись, поставила камень. Они играли в цумэ-го (задача на мат в го).

— Высокопоставленные вельможи любят всякую диковинку, — сказала госпожа Дзёка, выпуская дым.

Маомао по просьбе госпожи готовила моксу для прижигания. У обеих дам были болезненные месячные, поэтому она время от времени стимулировала им точки акупунктуры, чтобы облегчить боль.

Вчера гость, с которым Мэймэй играла в го, рассказал им об этом. Якобы есть девушка, похожая на фею, ещё более необычная, чем три принцессы Гёкусэйкан.

— Наверное, мы им уже приелись. Раньше они обращались с нами, как с драгоценными камнями!

— Тьфу! — с досадой выплюнула Дзёка.

Маомао, поддакивая, уложила Дзёку на живот, положила моксу на кожу и подожгла. Послышался сладострастный вздох: — А-а-а… — и кончики её пальцев на ногах вытянулись. Хотелось сказать: 'Да ты ещё ого-го!', но она промолчала.

— Говорят, у неё белоснежные волосы. Если бы только это, то можно было бы сказать, что это просто седина.

— И глаза, говорят, алые, — добавила Мэймэй.

'Белые волосы и алые глаза'.

— Это редкость, — кивнула Маомао, готовя моксу для Мэймэй после Дзёки.

Мэймэй вытянула стройную ногу из-под подола кимоно. Маомао аккуратно подогнула подол, чтобы не подпалить его, положила моксу и подожгла.

— И волосы белые, и глаза алые? Тогда это альбинос?
— Наверное.

Госпожи озадаченно промычали. Камуро, державшая камни для го, не понимала, о чём речь, и дёрнула Маомао за рукав. Это была та самая девочка, которая недавно плакала, увидев, как Жэнь Ши ест саранчу. Её звали Цзылинь.

Маомао с досадой прищурилась, но, увидев испуганное выражение лица Цзылинь, вздохнула и открыла рот:

— Хоть и редко, но рождаются дети, у которых нет пигмента. У них белые волосы и кожа, а глаза кажутся красными, потому что сквозь них просвечивают кровеносные сосуды. Их называют альбиносами.

Такое бывает и у животных. Белых змей и лис считают священными и почитают как богов, но как насчёт людей? В далёких странах верят, что белые дети обладают целебными свойствами, и существует обычай их есть. Но это сказки. У них белые волосы и кожа, но это просто отсутствие пигмента, а суть не меняется, — так учил Маомао её отец, Ло Мэнь.

Маомао однажды поймала белую змею, и она действительно показалась ей странным созданием.

На этот раз, похоже, её почитают как фею из-за необычной внешности.

— Вельможи скоро ею пресытятся.
— А вот и нет, — возразила Мэймэй, вытягивая вторую ногу.
— Говорят, она и впрямь владеет волшебством!

От этих слов брови Маомао дёрнулись.

Эта фея якобы умеет читать мысли людей и создавать золото.

История попахивает обманом, но любителей диковинок она привлекает. Сначала она выступала в маленьком балагане, а теперь арендует столичный театр.

Неудивительно, что куртизанки из квартала красных фонарей жалуются – ведь богачи по вечерам собираются на её представления, которые дают лишь раз в день.

Им не нравится, что когда кавалеры, наконец, удостаивают их визитом, то взахлёб рассказывают о неземной красоте феи и превозносят её сверхъестественные способности.

Доходы старой хозяйки упали почти на четверть, и она со злостью выбивала трубку о край стола. Посещаемость куртизанок среднего ранга не изменилась, но Гёкусэйкан – высококлассный бордель. Прибыль сильно зависит от того, посещают ли его богатые клиенты.

— Если это представление, то достаточно посмотреть один раз.
— Не скажи.

На реплику Маомао отреагировал Укё, глава мужской прислуги. Этому мужчине под сорок, должно быть, сейчас непросто с Чжао Юем и Садзэном. Похоже, он, наконец, смог передохнуть перед тем, как зажгут фонари ночных лавок. Он уплетал большой мясной пирожок.

Маомао налила ему остывший чай, и Укё, сказав: — Спасибо, — взял чашку и запил пирожок.

— Ты же знаешь о даосской алхимии?
— Ну ещё бы!

Даосская алхимия – это искусство создания эликсира бессмертия. Неудивительно, что Маомао, услышав об этом от отца, загорелась идеей. И тут же получила нагоняй.

— Не вздумай этим заниматься! — сказал Ло Мэнь.

Другими словами, это очень подозрительное занятие.

— Ты хочешь сказать, что люди надеются обрести силу бессмертия?
— Вроде того. Мало того, что у неё необычная внешность, так она ещё и мысли читает.
— Хм-м.

Как отреагируют вельможи, пришедшие с сомнением, когда она вдруг прочитает их мысли? Возможно, их насмешливое отношение сменится благоговением.

И они могут поверить, что эликсир бессмертия действительно существует!

'Да не может быть такой чуши!'

Маомао знала человека, который в результате исследований эликсира бессмертия создал лекарство воскрешения. Он был отличным лекарем, но сейчас от него из-за побочных эффектов не осталось и следа.

Маомао крепко сжала кулаки. Она понимала, что сожалеть бесполезно, ведь если бы у него были знания, то можно было бы принять более эффективные меры против нашествия саранчи.

Но бедствие ещё не закончилось. Возможно, всё изменится, если действовать.

Жэнь Ши и его люди ломают голову над мерами против будущих бедствий, а беззаботные вельможи вызывают лишь вздох.

Однако, Маомао заинтересовало это представление.

— То есть эта фея заманивает клиентов сказками об эликсире бессмертия?
— Не знаю. Я только слышал разговоры слуг чиновников.

Сказав это, Укё засунул пирожок в рот и запил остывшим чаем.

Настало время зажигать фонари.

— Если тебе интересно, можешь сходить посмотреть.
— Я не потяну такую дорогую плату за представление.
— Тогда попроси кого-нибудь.

Сказав это, Укё умело подмигнул правым глазом и быстро удалился.

'Кого просить?'

Маомао раздраженно выдохнула, но в голове всплыло лишь одно лицо.

Было бы проще, если бы он сказал, что слишком занят.

Стоило ей только заикнуться, как он загорелся этой идеей. Более того, похоже, слухи уже дошли до ушей Жэнь Ши, и он заинтересовался.

Ей приказали немедленно готовиться к поездке.

Маомао надела куртку. Она получила её бесплатно от магазина одежды. Это была отличная стёганая куртка. Немного ярковата, но дареному коню в зубы не смотрят. А не использовать её было бы расточительством.

Когда она вышла на улицу в тёплой одежде, её ждала карета.

На улице уже стемнело, с неба падал мокрый снег. Чжао Юю лучше не знать об этом, иначе он будет канючить, чтобы его взяли с собой. К счастью, Укё уже накормил сорванца ужином.

— Поедем? — спросил Гао Шунь.

Войдя внутрь, она увидела Жэнь Ши без маски.

Маомао медленно поклонилась и, получив знак сесть, опустилась на сиденье кареты.

— Господин Жэнь Ши, вы поедете в маске?
— Разумеется.

Маомао удивлённо вскинула брови.

В ответ Жэнь Ши сохранял спокойствие.

— Всё в порядке. Проблем не возникнет.

Сказав это, он отдал знак кучеру.

Театр, где выступала фея, находился в центре столицы, чуть восточнее. Это самое оживлённое место в городе, где расположено множество магазинов, и вблизи находятся фешенебельные жилые кварталы.

Странно, что в этом месте, где обычно идут театральные постановки, проходит сольное выступление феи.

'Какая-то пошлая фея', — подумала Маомао.

Из-за своей внешности фею прозвали Бай Нян Нян (Белая Госпожа).

Когда они вышли из кареты, там уже выстроилась большая очередь. Человек у входа принимал деньги и пропускал внутрь.

'Ясно…'

— Проблем не будет, — сказал Жэнь Ши, и даже сквозь маску было видно его самодовольное выражение. Половина посетителей были в масках или вуалях. Гао Шунь, неизвестно откуда, достал вуаль и накинул её на голову Маомао.

Неужели богачи и вельможи настолько увлечены этим зрелищем, что опасаются показаться чересчур развязными? Или это тоже часть маскарада? Её чуть не захлестнула эта странная атмосфера.

В глубине театра возвышалась сцена, а перед ней стояли десятки столиков. С верхнего этажа тоже можно было смотреть представление, поэтому потолок был высоким. Одновременно могло поместиться больше сотни человек.

Здание в гареме было больше и вместительнее, но здесь, видимо, всё было спроектировано так, чтобы представление было видно всем. Резьба на колоннах и балках была тонкой и изящной.

С потолка свисали огромные фонари, и в их тусклом свете они пробирались вперёд.

Жэнь Ши занял второе место слева от сцены. Прямо перед ними, в центре, восседал дородный мужчина в окружении молодых девиц.

— Прошу прощения. Не удалось забронировать места в центре, — с сожалением пробормотал молодой человек, который незаметно присоединился к ним. По голосу было понятно, что это Ма Шань, даже несмотря на маску.

За столиком помещалось четверо, и с Гао Шунем все места оказались заняты.

— Да, пожалуй, лучше бы сесть чуть подальше, — заметил Гао Шунь. Действительно, даже если ты в маске, заняв хорошее место, можно легко вычислить уровень власти и богатства человека.

На вид мужчина, сидящий в центре, казался всего лишь богатым выскочкой. Кажется, недавно в квартале красных фонарей появился влиятельный торговец, очень похожий на него.

Как только они расселись, к ним подошли улыбающиеся служанки и принесли чаши.

Маомао их понюхала.

— Это саке, разве не будешь пить?

Она любила саке, но хотела трезво взглянуть на эту Белую Госпожу.

— Выпью позже. Или хотите, чтобы я проверила, нет ли яда?
— Нет, не стоит.

Жэнь Ши тоже, подражая ей, поставил чашу на стол. В таком случае Гао Шуню и Ма Шаню ничего не оставалось, как сделать то же самое. Судя по окружающим, саке в чашах было довольно неплохим. 'Как жаль, что они не могут выпить', — подумала Маомао, глядя на сцену.

В полумраке зала возник белый туман. И под звуки гонга из глубины, словно излучая свет, появилась главная героиня.

Это была девушка в белоснежном одеянии, с белой кожей и распущенными белыми волосами, ниспадающими на спину. В этой белизне выделялись лишь ярко-красные губы и глаза.

Под раскаты гонга Белая Госпожа остановилась в центре сцены. Там был установлен красивый столик.

Подойдя к нему, девушка показала заранее приготовленный лист бумаги. На нём была схема сцены и столика.

Затем на сцену вышел юноша в белом одеянии. У него были чёрные волосы, но в остальном он был одет так же, как и Белая Госпожа, и было понятно, что он её помощник.

Юноша взял у девушки схему и прикрепил её к стене. Затем он метнул в неё что-то.

Наверное, это было метательное оружие. Тонкий предмет пронзил бумагу и вонзился в стену. Стена была бутафорской, и в неё легко можно было что-нибудь воткнуть.

— Итак, кто сидит на этом месте?

В бумаге зияло отверстие.

Как раз на втором месте слева, если считать от сцены.

— Это мы.
— То есть мы, — подтвердили Маомао.
— Что будем делать?
— А что тут сделаешь?

Похоже, Жэнь Ши не хотел привлекать к себе внимание.

Гао Шунь тоже не в том возрасте, чтобы участвовать в таких забавах.

Что касается Ма Шаня…

Он немного заёрзал. Ему хотелось выйти, но он стеснялся предложить свою кандидатуру. Из-за своей серьёзности он не мог быть откровенным в таких вещах.

Но если никто не собирался выходить, то ничего не оставалось.

— Тогда я…
— Иди ты, — прервал её Жэнь Ши, указав на Маомао.
— У тебя будет шанс рассмотреть её вблизи.
— …

Ма Шань, который уже собирался встать, немного расстроился. Хотелось бы ловко отдать ему эту возможность, но Маомао не была из тех, кто так поступает.

— Тогда я пойду, — сказала Маомао и, бросив взгляд на поникшего Ма Шаня, направилась к сцене.

В мерцающем свете фонарей Белая Госпожа казалась ещё более ослепительной. Её слишком белая кожа просвечивала, и были видны вены. Было ясно, что это не просто белила.

— Напишите любую цифру от одного до десяти, — послышался тихий, почти исчезающий голос. Чтобы его усилить, юноша рядом громко повторил те же слова.
— Напишите так, чтобы я не видела, и сложите бумагу так, чтобы никто не увидел.

Белая Госпожа и юноша повернулись спиной. Тем временем Маомао быстро написала цифру на протянутой ей бумаге. В кисти было много туши, и из-за этого было немного трудно писать. Качество туши тоже оставляло желать лучшего. Чтобы не испачкать стол, под бумагу подложили подкладку.

Закончив писать, Маомао сложила бумагу.

— Готово.

Сказав это, Белая Госпожа и юноша обернулись. Юноша подкатил странную тележку. Вместо прежнего стола её увезли за кулисы.

На тележке стоял ящик, из дна которого торчали странные трубки. Их было десять в ряд и десять в столбик, всего сто штук.

— Поместите эту бумагу в любую из них.

Сказав это, Белая Госпожа и юноша снова повернулись спиной.

Впрочем, им не было нужды поворачиваться, зрители и так ничего не увидели бы.

Маомао скатала бумагу ещё меньше и сунула её в трубку. Бумага была мягкой, но трубка оказалась узкой, и ей пришлось приложить усилия.

Закончив, она накрыла трубку тонкой вуалью, чтобы её не было видно.

Затем юноша снова передвинул тележку, поставив ящик с трубками на другой стол, стоящий на краю сцены. Из-за своей лёгкости вуаль колыхалась.

— Готово, — произнесла Маомао.

Как только она это сказала, раздался оглушительный удар в гонг. Она невольно вздрогнула и широко раскрыла глаза, но хорошо, что на ней была вуаль.

Однако Жэнь Ши почему-то заметил это, и было видно, как он трясётся на своём месте от смеха.

Это очень раздражало.

Белая Госпожа улыбнулась и протянула руку.

Маомао послушно протянула свою, и холодная белая рука схватила её за запястье.

Зазвенели колокольчики.

Белая Госпожа пристально посмотрела на Маомао.

'Ах, вот оно что!'

Маомао поняла, что у неё плохое зрение. Время от времени её глаза двигались беспорядочно.

Впрочем, у неё, наверное, и так много неудобств из-за отсутствия пигмента в глазах.

Пока она думала об этом…

— Вы написали цифру семь, верно?
— !?
— Верно.

Красные губы изогнулись в усмешке. Увидев это в сочетании с алыми глазами, Маомао вспомнила белую змею, которую она поймала в детстве.

Она хотела зажарить её, но отец отругал её. Он сказал, что это посланник богов, но Маомао знала, что это не так. У отца белая кожа, никак не связанная с богами, но иногда он прибегает к подобной морали, и это раздражает.

Когда она чуть не утонула в круглых красных глазах, снова раздался звон гонга и колокольчиков.

Наверное, из-за тумана вокруг было жарко, и голова раскалывалась.

В ушах звенело, словно жужжали комары, и её охватило внезапное раздражение, как Белая Госпожа снова заговорила:

— Третья сверху, вторая слева.
— …
— Что скажете?

Мужчина снял вуаль и показал содержимое ящика зрителям. Затем он взял третью сверху и вторую слева трубку и сунул в неё тонкую палочку.

В трубке оказалась бумага. Развернув её, мужчина показал всем цифру "семь".

Само собой разумеется, её написала Маомао.