Онлайн чтение книги Монолог в аптечной лавке The Pharmacist's Monologue
Глава 11 - Один день Ма Мэй

— Ну вот, с этим покончено.

Ма Мэй, закончив работу, потянулась. Гора документов, которую она распределила между теми, кто должен был ими заниматься, исчезла, и в кабинете Лунного господина стало заметно чище.

Сейчас в комнате были только Ма Мэй и ещё один человек. Её брат, Ма Лян, сидевший в отгороженном углу комнаты.

— Лян, заканчиваешь?

Поскольку они были одни, она говорила непринуждённо.

— Сегодня закончу.

Так как больше никого не было, Ма Лян тоже говорил непринуждённо. Он высунул голову, и его лицо было похоже на бледную тыкву-горлянку. Впрочем, этот брат, если рядом не было близких людей, не то что голоса, даже вида не показывал.

— Тут что-то не то попалось.
— Какое?

Ма Лян тихо передал ей один документ.

— Это дело не великого стратега Ханя?
— Ханя?..
— Из клана Ло.
— А, чудака-военного стратега.

Хоть её брат и был нелюдимым, он точно помнил, кто в каком ведомстве работает и как кого зовут. Может, это и семейная предвзятость, но голова у него работала отлично. Если бы сложить его ум с бессмысленной выносливостью другого брата и поделить пополам, было бы в самый раз.

— Если это не срочно, я отнесу позже.
— Вы уверены?
— Думаю, даже если отнесу, толку не будет.

Ма Мэй тихо достала из-за пазухи бумагу. На ней была напечатана программа «Турнира по го».

— А-а, так вот оно что.
— Он ведь организатор, так что работой, наверное, не занимается?
— …А это нормально?

Он снова спрятался за ширмой, и оттуда донёсся только обеспокоенный голос. Судя по шелесту перелистываемых бумаг, работу он бросать не собирался.

— Сам виноват, не так ли?

Чудак-военный стратег, он же Хань Ло Хань, похоже, был не в ладах с Лунным господином. Может, поэтому больше всего работы Лунному господину подкидывал именно Ло Хань. В последнее время работа Ма Мэй заключалась в том, чтобы возвращать ему горы разобранных документов.

Говорят, раньше уже несколько раз пытались протестовать, но их всегда умело обводили вокруг пальца. У него был хитрый подчинённый, который всегда его выгораживал.

Сейчас этого подчинённого, похоже, переманил другой важный чин. Благодаря этому Ма Мэй смогла без проблем передать документы.

Может, Лунный господин был этим разгневан? Недавно он сказал Ма Мэй: «Нельзя ли как-нибудь заставить его работать как следует?». Причём, не выбирая средств.

Если не выбирать средств, то у Ма Мэй было много способов.

Самый простой — использовать имя Лунного господина и придворных дам, но от этого она отказалась. Использовать своего господина она не могла.

Поэтому она решила использовать слабости Ло Ханя.

В основном, его дядю, Хань Ло Мэня. Старый лекарь с виноватым видом пошёл урезонивать своего прогуливающего племянника. В итоге, после введения наказания в виде морковной каши за прогулы, тот стал заметно тише.

Конечно, только этим дело не обошлось, и через несколько дней Ло Хань снова начал буйствовать, так что пришлось прибегнуть к другому методу.

Речь шла о сегодняшнем турнире по го. Сначала он самовольно решил провести его во дворце, но Лунный господин воспротивился. Вместо этого было предложено другое место, но проблема была в том, что оно находилось в городе, и стало ясно, что соберётся гораздо больше людей, чем ожидалось.

Поэтому он попросил использовать площадь рядом с местом проведения, но для этого требовалось разрешение государства. Печать должен был поставить Лунный господин, к тому же, до турнира оставалось всего несколько дней, и всё нужно было делать в спешке.

Видимо, желая, чтобы его собственный турнир прошёл успешно, он притих. Если он будет накапливать работу, то разрешения не получит.

Поэтому последние несколько дней он работал так усердно, что, казалось, с неба вот-вот посыплются копья, и в военном ведомстве на некоторое время воцарился переполох.

Благодаря этому Лунный господин мог раньше уходить с работы, а сегодня и завтра он взял выходные, впервые, наверное, за несколько месяцев.

— И всё-таки это странно.
— Что странно, Лян?

Переспросила она голос из-за ширмы.

— Почему турнир по го? Я думал, великий стратег лучше играет в сёги и больше их любит.
— …В го он ведь тоже силён?
— Силен. Говорят, его может победить только кисэй (прим.: высший ранг в го). Но…

Ма Лян на мгновение задумался.

— …в сёги ему нет равных. Он просто монстр.
— Монстр…

Словно он говорил о существе из другого мира.

— Великий стратег, наверное, видит мир не так, как мы. Сложный, странный и интересный. Поэтому окружающие люди кажутся ему слишком простыми по структуре, и он, возможно, не может их различать.
— Говоришь так, будто всё знаешь.

Ма Мэй заглянула за ширму к брату.

Ма Лян, окружённый документами, не останавливаясь, разбирал их.

— На государственных экзаменах таких людей полно. Я среди них чувствовал себя обычным человеком.
— Если ты обычный, то кто тогда я?
— Сестра — это сестра, жена и мать.
— Совершенно обычно, не так ли?

Сейчас она работала, но дома её ждали дети. Они привыкли к кормилице, и она их уже отняла от груди, так что проблем не было.

Её муж был военным, и она не знала, на работе ли он сейчас или смотрит турнир по го. Он был хорошим человеком, раз разрешил ей снова работать, так что она не стала его допытывать.

— Обычное — это сложно… Я очень завидую.

Ма Лян вздохнул и, достав из ящика бамбуковый стакан с чаем, отпил. Если бы это была чашка, он боялся бы её разлить.

— Поэтому я и не понимаю.

Ма Мэй хотела было спросить «что», но остановилась.

— Почему не-человек так зациклен на турнире, на том, что требует участия других?

Сказав это с искренним недоумением, Ма Лян снова принялся за работу, и Ма Мэй тихонько выглянула из-за ширмы.

— У меня сейчас другая работа, так что ты останешься один, ничего? Если что, скажи страже снаружи.
— …Знаю, сестра.

Немного беспокоясь, Ма Мэй вышла из кабинета.

Хотелось бы сказать, что на этом работа закончена, но оставалось ещё одно дело.

Она направилась во дворец Лунного господина. Приближаясь к внутреннему двору, она прошла через несколько ворот, показывая пропуск.

Простой на вид дворец мог показаться скромным для жилища младшего брата императора. Но все использованные материалы были высшего качества. Если бы какой-нибудь чиновник посмеялся над его простотой, это было бы равносильно публичному признанию в своём дурном вкусе и отсутствии чувства прекрасного.

Она показала лицо страже у дворца, и её пропустили.

Войдя, она почувствовала сладкий, ароматный запах. Следуя за запахом на кухню, она увидела пожилую женщину, которая готовила печенье в квадратной форме.

— Добро пожаловать.

Пожилая женщина, Суй Лянь, приветливо улыбнулась.

— Прошу прощения за беспокойство.

Вежливо поклонившись, Ма Мэй посмотрела на печенье.

— Выглядит очень вкусно.
— Да. Хорошо получилось, но я уже приготовила несколько и остужаю. Есть и те, что я сделала несколько дней назад, так что сравним, какое вкуснее.
— Вот как.

Для Ма Мэй это было приятным бонусом, но нельзя было забывать о работе. И ни в коем случае нельзя было думать о том, чтобы взять несколько штук в качестве гостинца для детей. Но при мысли о том, как обрадуются дети, её лицо невольно смягчилось.

— Что такое?
— Н-нет. Одни приготовлены на пару, а другие — испечены.
— Да, на пару форма получается лучше, но испечённые ароматнее.

Те, что с румяной корочкой, похоже, были испечены в формах для лунных пряников.

Суй Лянь тихонько отрезала кусочек и протянула ей.

Внутри было много сухофруктов, но текстура отличалась от лунного пряника.

— Вот, и это тоже.

Ей протянули то, что было приготовлено на пару. Оно было мягким и воздушным, но менее ароматным.

— А нельзя ли испечь так, чтобы было как на пару?
— Я тоже так подумала. И вот…

Суй Лянь принесла печенье в квадратной форме. Отрезав, она протянула Ма Мэй.

— Это то, что нужно.

Её лицо чуть было не расплылось в улыбке. Мягкое и воздушное, с хрустом грецких орехов, и постепенно раскрывающейся сладостью фиников и изюма. Вместе с ароматом сливочного масла чувствовался ещё один аромат.

— А теперь то, что пролежало три дня.

Ма Мэй попробовала. В этом фруктовый вкус пропитал всё тесто. Чтобы оно не высохло, поверхность была смазана сладким сиропом, что делало его ещё более влажным и вкусным.

— …Можно я возьму немного для детей?

Слова вырвались сами собой. «Ой», — подумала Ма Мэй и прикрыла рот рукой.

— Ох. Нет, это нельзя. А вот из этих бери сколько хочешь.

Сколько же она их наготовила? Открыв шкаф, она увидела ряды печенья, приготовленного по разным рецептам.

— То, что ты сейчас ешь, я подам завтра молодому господину.
— Д-да.

Ма Мэй, немного расстроившись, доела оставшийся кусочек.

— Я беспокоилась, какое лучше, но теперь всё в порядке. Спасибо.
— Не за что. Но на сегодня работа ведь закончена?
— Да. Отдохни немного. Дети хоть и не требуют много внимания, но если не будешь с ними видеться, они тебя забудут.

Это было больное место. Она любила работу, но, конечно, и своих детей она любила.

— А Лунный господин?

Если он здесь, она хотела бы поздороваться и уйти, но Суй Лянь покачала головой.

— Сегодня он весь день занимается с репетитором. Не мешай ему. Конечно, я позабочусь, чтобы он лёг спать пораньше, готовясь к завтрашнему дню, так что не волнуйся.
— А я-то думала, он пошёл смотреть турнир по го.

Ма Мэй знала, что он очень любит учиться, так что не нашла в этом ничего странного.

— А-а. Ну да, он ещё не ходил. Кстати, Ма Мэй, не хочешь стать служанкой у молодого господина? О твоей работе я могу судить по тому, как рано он стал возвращаться.
— …Служанкой, думаю, будет сложно. У меня дети.

Тогда ей пришлось бы постоянно быть с Суй Лянь. О том, что за человек Суй Лянь, она слышала много легенд от своей матери, которая тоже была кормилицей Лунного господина, так что она думала, что это невозможно.

— Жаль. Ну, тогда придётся искать другую служанку или кого-нибудь ещё.

Сказала Суй Лянь таким тоном, будто ей было не очень-то и жаль. Словно у неё уже был кто-то на примете.

Получив завёрнутое печенье, Ма Мэй вышла из дворца.

Из свёртка доносился приятный запах, но ей казалось, что он уступает тому, что она только что ела.

Удивляясь, она тихонько посмотрела на небо.

— Завтра, похоже, тоже будет солнечно.

Интересно, удался ли турнир по го, подумала она, глядя на свёрток с печеньем. При мысли о том, как обрадуются дети, её лицо само собой расплылось в улыбке.