Онлайн чтение книги Монолог в аптечной лавке The Pharmacist's Monologue
Глава 10.5 - Интерлюдия

Ма Шань шёл по коридору.

Хотя сезон был душным и влажным, это крыло примыкало к внутреннему двору, и здесь хорошо проветривалось. Плакучие ивы, колышущиеся на ветру, своим видом создавали ощущение прохлады.

На полпути каменный пол коридора сменялся деревянным. Когда шёл Ма Шань, шагов не было слышно. Но стоило хоть немного расслабиться, как раздавался скрип половиц. По идее, в месте, где ходят знатные особы, не должно быть изъянов.

Пол был намеренно сделан так, чтобы издавать звук. Звук был рассчитан так, чтобы его было хорошо слышно в кабинете в глубине коридора.

Ма Шань знал об этом, поэтому ступал бесшумно. В каком-то смысле это тоже была тренировка. Стоило неосторожно нашуметь, как позже прилетал кулак его отца, Гао Шуня. Его отец был выдающимся человеком, преуспевшим и в науках, и в боевых искусствах, и жил отдельно с самого детства Ма Шаня. Это было ради охраны младшего брата императора, молочного брата Ма Шаня – той особы, чьё настоящее имя он никак не мог произносить. Ма Шань всегда хотел когда-нибудь стать таким же, как его отец.

Сейчас Ма Шань замещал отца, охраняя младшего брата императора. У Ма Шаня были старшие сестра и брат, но то, что выбрали именно его, а не брата, наполняло его одновременно и растерянностью, и рвением к работе.

И сейчас он направлялся как раз к месту своей службы.

Завернув за угол коридора, он увидел стайку, похожую на воробьёв. Это были молодые девушки, придворные дамы, служащие во дворце. Эти шумные девицы шныряли перед кабинетом господина Ма Шаня.

'Понятно, чего они хотят'.
'Их замысел – хоть сквозь щель в окне мельком увидеть младшего брата императора'.

'Какая жалость', — подумал Ма Шань.

Даже если в окне и была щель, за ней всё было тщательно заклеено. Это было сделано для того, чтобы наружу не проникали ни звуки, ни голоса. Из-за этого проветривание ухудшалось, и воздух быстро становился спёртым, но на этот случай были окна под потолком, которые можно было открыть.

Шумные девицы-воробьи, похоже, не замечали Ма Шаня. Вероятно, у них в головах был только тот, кто находился за стеной – особа, превосходящая всех положением, властью и внешностью.

В такой ситуации Ма Шаню становилось не по себе.

Ма Шань не любил таких женщин.

Вернее, не то чтобы не любил, а просто не хотел приближаться.

Но ему нужно было пройти дальше.

Ма Шань неохотно встал позади шумных придворных дам и нарочито кашлянул. Девушки проигнорировали его. Он кашлянул ещё раз, громче.

Прильнувшие к окну девушки вздрогнули и обернулись. На их лицах отразилось сильное раздражение. Но лишь на мгновение – тут же девушки расцвели улыбками, словно разбрасывая лепестки цветов.

— Господин Ма Шань. Доброго вам дня.
— А… а-а…

Было бы хорошо спросить, что они здесь делали, но Ма Шань всё ещё не привык к подобным вещам.

— Тогда мы вас покинем.

Придворные дамы, улыбаясь, поспешно удалились.

— …

Он протянул было руку, чтобы остановить их, но было уже поздно.

Хоть ему и было скоро двадцать, Ма Шань всё ещё не ладил с женщинами. Особенно с такими, как те девушки – с теми, кто был воплощением «женщины».
Уж лучше та девчонка-аптекарь, которая нравилась господину. Она, хорошо это или плохо, не была «женщиной». Формально она относилась к женскому полу, но сама не использовала это как оружие, а скорее воспринимала свой пол как биологическую категорию, вроде самца и самки у животных.

Поэтому с ней было нормально.

Он не любил женщин, которые использовали свою женственность как оружие.

Причина этого была не иначе как в том, что среди его родных были такие же.

Иными словами, он стал их не любить, наблюдая за своей матерью и сестрой.

Ма Шань собрался с духом, придал лицу строгое выражение и вошёл в кабинет.

Поклонившись и войдя в кабинет, он увидел странную картину.

Его господин сидел в окружении гор книг. Большинство из них должны были быть рабочими документами, но то, что он читал сейчас, было другим.

В последнее время в столице распространялись романы. Говорят, мода на чтение романов изначально пошла из заднего дворца, а теперь распространилась и среди горожан. Похоже, придворные дамы, научившиеся грамоте в заднем дворце, по окончании службы возвращались в город и распространяли эту моду.

Изначально романы считались пустыми выдумками, но всё же было немало тех, кто читал их тайком. Ма Шань был слегка шокирован мыслью, что его господин тоже был одним из них. К тому же, он читал так называемый любовный роман.

'Нет, этого не может быть. Только не он'.

Ма Шань помотал головой.

Пусть на его щеке и остался шрам, но красивее мужчины, чем его господин, в этой стране не было. Говорили, что его сияние не меркнет даже перед цветами заднего дворца (куртизанками и супругами императора).

'К тому же, он не стал бы читать такое во время работы', — подумал Ма Шань.

Изначально распространение романов было инициировано господином, в основном в заднем дворце, для повышения грамотности. Книга, которую он держал сейчас, вероятно, тоже была справочным материалом для этой цели. Содержание выглядело именно таким, какое могло бы понравиться придворным дамам.

'Он и так переутомлён, неужели всё ещё думает о заднем дворце?' — Ма Шань крепко сжал кулаки.

— Я вернулся, господин Жэнь Ши.

Ма Шань считал, что это имя уже не следовало использовать. Но Ма Шань не мог произносить имя младшего брата императора, а господин, похоже, сам предпочитал это имя, поэтому близкие к нему люди использовали его.

Господин, то есть Жэнь Ши, медленно поднял голову. На его переносице залегла морщинка, точно такая же, как часто бывала у его отца, Гао Шуня.

Ма Шань достал из-за пазухи документ и протянул его. Это было письмо, адресованное Ма Шаню, от аптекаря из квартала красных фонарей.

Обычно срочные сообщения приходили Гао Шуню. Но это не было причиной задерживать то, что предназначалось Жэнь Ши.

Жэнь Ши взял письмо. В письмо было что-то вложено. Похоже на какие-то семена, но было сказано, что опасности нет, поэтому он передал как есть.

Жэнь Ши прочитал письмо и осмотрел семена.

— Что там написано?

Он невольно спросил. Обычно эта аптекарша вытворяла всякие глупости. Неужели и на этот раз так же?

— Говорит, это семена табака. К сожалению, способ выращивания не описан.
— Табак… Сейчас ведь в ходу только привозной?

Семян было всего несколько штук, и неизвестно, удастся ли их вырастить. Весьма вероятно, что аптекарша прислала их, рассчитывая именно на это. Она сообщает, что достала семена, но как бы намекает, что выращивание – это за отдельную плату.

'Что эта аптекарша, что старуха-хозяйка борделя… в квартале красных фонарей одни скряги', — подумал Ма Шань.

— Если удастся наладить выращивание табака, он станет дешевле, чем раньше, но при чём тут это?

Если получится дёшево производить его внутри страны, можно будет обложить его высоким налогом как предмет роскоши. Может, в этом цель?

— Говорит, он эффективен для борьбы с вредителями.
— Вот как!
— Но если начать выращивать сейчас, то всё равно не успеем.

Вот почему письмо пришло Ма Шаню, а не Гао Шуню?

— Говорит, можно добавлять пепел от табака в состав инсектицида.

Это, вероятно, даст незначительный эффект. Но лучше, чем ничего. И даже если в этом году нашествия саранчи (бедствие, вызванное саранчой) не будет, неизвестно, когда оно может случиться – в следующем году, через год. Вероятно, она считает, что для этого стоит знать о способах использования табака.

— Действительно, ничего не упустит.

Хоть он и ворчал, уголки губ Жэнь Ши изогнулись в мягкой улыбке.

Спрятав письмо и семена в шкатулку для документов, Жэнь Ши снова стал серьёзным. Выражение его лица было предельно серьёзным, но на столе лежал любовный роман.

Опустив на него взгляд, Жэнь Ши сделал сложное лицо.

— Ма Шань, я хочу кое-что спросить.
— Что угодно?

Господин редко обращался к Ма Шаню с такими вопросами. Что же случилось?

— У тебя есть кто-то, кого ты непременно хочешь победить?

Весьма двусмысленный вопрос. Если так спросить, то можно сказать, что есть, а можно – что нет.

С детства на тренировках ему говорили, что нужно владеть собой. Поэтому его с давних пор учили, что противник, которого нужно победить, – это ты сам в прошлом. Жэнь Ши ведь тоже учился боевым искусствам у того же человека, то есть у Гао Шуня. И вот теперь он вдруг заговорил о таком.

Гао Шунь говорил, что Жэнь Ши превосходит Ма Шаня. И Ма Шань это прекрасно понимал. Ма Шань знал, что он неопытен, и из-за этого совершал ошибки.

Ладно бы он сам, но раз уж Жэнь Ши так говорит, неужели противник настолько силён, что его нельзя игнорировать?

Ма Шань сглотнул.

— Господин Жэнь Ши. Этот противник так искусен?
— Искусен, если можно так сказать. Он словно ива, сколько ни бейся, всё как об стенку горох (отсылка к идиоме «толкать норэн рукой», означающей бесполезные усилия) – никакой реакции.

Если не брать в расчёт общую силу, то технически Жэнь Ши был значительно искуснее Ма Шаня. Что же это за воин, способный уклоняться от атак такого Жэнь Ши?

Есть ли сейчас во дворце такой человек?

Возможно, есть какой-то мастер, о котором Ма Шань не знает.

Ма Шань крепко сжал кулаки.

Он считал себя его молочным братом. Несмотря на разницу в статусе, несмотря на отношения господина и слуги, он думал, что, не считая Гао Шуня, он был самым близким подчинённым Жэнь Ши. Ма Шань испытал сильное негодование оттого, что у Жэнь Ши был такой противник, о котором он ничего не знал.

Ему стало стыдно за свою неосведомлённость.

— …Прошу прощения за дерзость, но неужели меня недостаточно для тренировки с таким противником?

Жэнь Ши широко раскрыл глаза на предложение Ма Шаня.

— Это… для тебя это будет невозможно.

При виде Жэнь Ши, который как-то неловко отвернулся, Ма Шань почувствовал, как всё его тело вспыхнуло жаром.

— Я понимаю, что господин Жэнь Ши доверяет мне не так сильно, как отцу. Но неужели я настолько ненадёжен, чтобы вы сразу так решали?
— Ма Шань… раз ты так говоришь…

Жэнь Ши медленно встал и подошёл к Ма Шаню. Ма Шань был ниже Жэнь Ши примерно на три суня (около 9 см). Дело было не в том, что Ма Шань был низким, а в том, что Жэнь Ши был высоким. И при таком росте его путали с женщиной – оставалось только думать, что его внешность была даром небес.

— Не мог бы ты немного пригнуться?
— Вот так?

Как велел Жэнь Ши, он присел на полусогнутых ногах. Теперь разница в росте составляла почти сяку (около 30 см).

— Хорошо, так и смотри вверх.

Поза была довольно неудобной, но он посмотрел вверх.

И тут лицо Жэнь Ши медленно приблизилось.

Его лицо было настолько идеальным, что Ма Шань чуть не застыл в изумлении, но вовремя пришёл в себя. Он невольно закрыл приближающееся лицо руками.

— Ты что задумал?
— Это я у вас хотел спросить! Что вы?.. — Едва смог выдавить он в ответ, весь в смятении.

Но Жэнь Ши посмотрел на него со странным удовлетворением.

— Точно, похоже, реакция будет такой. Как и ожидалось.
— Э… э-э… О чём вы говорите?

Жэнь Ши крепко схватил его за плечи, пока тот всё ещё стоял на полусогнутых, и Ма Шань совершенно растерялся.
'Может, это какой-то неизвестный мне приём борьбы?'
'Нет, но зачем тогда приближать лицо?'

— А это может неожиданно пригодиться.
— Эм-м… Вы точно о чём?

Не понимая, что происходит, Ма Шань мог только уворачиваться в неудобной позе от Жэнь Ши, пытавшегося применить какой-то странный приём. Он не мог применить силу и был вынужден только защищаться.

И тут он заметил, что его прижали к стене.

— Дальше бежать некуда. Но он всё равно ускользает.
— …Э? Эм-м… Господин Жэнь Ши, господин Жэнь Ши!..

Жэнь Ши приподнял его подбородок, и Ма Шань мог только краснеть. Он не знал, что ответить, и растерянно смотрел, как вдруг, словно подгадав момент, дверь кабинета открылась.

Людей, способных бесшумно ходить по коридору, было немного, и, конечно же, вошедший был хорошо знаком Ма Шаню.

— …Я ничего не видел.

Сказав это, Гао Шунь тихонько закрыл дверь.