Онлайн чтение книги Конец злодея – это... The Villain's Ending
133 Закат

Я обнял Серафину и долго успокаивал её. Через руки ощущалось, как мелко дрожат её плечи.

Когда её плач наконец стих, я собрал с пола осколки стекла и выбросил их в мусорное ведро. Один острый край слегка порезал палец, но я почти ничего не почувствовал.

Чтобы хоть как-то сменить мрачную тему, я заговорил первым:

— Кстати, Линетта… выглядит на удивление нормально.

— Нормально?

Переспросила Серафина, её голос всё ещё звучал немного хрипло.

— Ну… после встречи с еретиками у неё бывали приступы. Она не ведёт себя странно?

— …Об этом можешь не переживать. Мы уже всё уладили.

Мне показалось, что Линетта вздрогнула, но я сделал вид, будто не заметил.

Серафина всхлипнула, вытерла глаза и тихо сказала:

—Лицо… не болит?

— А, я позже зайду к Эстель и попрошу, чтобы подлечила…

Серафина тут же резко оборвала, и взгляд её вновь стал острым.

— Эстель? Это ещё кто такая?

— Святая.

— А… святая? Ты знаком с той самой святой?

— Да, знаком.

— С каких это пор ты стал таким набожным прихожанином?

— Я всегда старался придерживаться праведной жизни.

Серафина прищурилась и уставилась на меня так, что я предпочёл закрыть рот. Если скажу хоть слово, то целым отсюда я точно не вернусь.

Хорошо, если отделаюсь пощёчиной, а не каким-нибудь заклинанием, прилетевшим откуда-нибудь сбоку. Не хватало ещё, чтобы она спалила всё это общежитие. Делать из своей невесты сумасшедшую поджигательницу – идея такая себе.

— Тебя всегда окружают одни лишь женщины.

Мне нечего ответить, поэтому я мог только неловко почесать свою шею.

— Линетта, выйди. Нам нужно поговорить наедине.

Услышав слова Серафины, Линетта со странно довольным лицом ответила и очень быстро вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

Почему-то и мне тоже захотелось выйти, и, долго глядя на дверь, я заметил, что Серафина подошла ближе.

Она взяла меня за лицо обеими руками, заставив смотреть прямо ей в глаза. Когда её ладони коснулись рассечённой щеки, я почувствовал лёгкое жжение.

— Та девчонка, что ты притащил, другие девушки, что увивались вокруг тебя, пока ты творил всякие глупости, теперь ещё и твоя сестра, и, наконец, сама святая. Пускай она вряд ли в тебя влюбится, но ведь, как ни крути, рядом с тобой всегда оказываются только женщины.

— Я ведь не специально ищу женщин.

— Знаю, но я всё равно волнуюсь. Я верю тебе, я люблю тебя… и всё же постоянно боюсь. А я устала бояться.

Серафина потянула меня за руку, заставив подняться. Теперь она стояла передо мной, глядя снизу вверх.

— Не могу сказать, что мне всё равно на то, что ты встречаешься с другими женщинами или даже спишь со своей сестрой. Но если ты меня любишь, если правда любишь…

Не закончив предложение, Серафина крепко обняла меня.

— То позволь мне первой родить от тебя ребёнка. А после, даже если будешь спать с кем-либо, люби больше всех моего ребёнка. И меня.

Серафина, сказав это, крепче сжала моё лицо в ладонях, не обращая внимания на рану на щеке. Затем, шагнув вперёд, зацепила ногой и повалила меня на кровать.

Она медленно забралась сверху.

Я должен был остановить её.

Я не был уверен, что смогу остановить демонов в этот раз, поэтому сейчас нельзя. Может быть, после – когда они будут повержены… но не сейчас.

Поэтому я схватил за запястье Серафину, которая, оседлав меня, на ощупь пыталась снять с меня одежду.

И в тот же миг она застыла.

С окаменевшим лицом Серафина, сидевшая у меня на животе, смотрела на меня сверху вниз. Так мы и смотрели друг на друга, в полном безмолвии.

Её голубые глаза смотрели прямо на меня. Тусклый свет в комнате отражался на их поверхности, поблёскивая крошечными искрами.

Кроме этого, не было ни малейшего движения. Губы иногда приоткрывались, будто мы оба собирались что-то сказать, но до слуха доносилось лишь наше дыхание.

Её запястье, сжатое в моей руке, было тонким. Я чувствовал под пальцами слабый пульс, более быстрый и сбивчивый, чем обычно.

В комнате стояла тишина. Как же мне хотелось, чтобы её не было — от неё казалось, будто я задыхаюсь.

Снаружи доносился лёгкий шум ветра и далёкий крик какой-то птицы. Но даже моё сердце билось громче.

Не знаю, сколько времени прошло. У уголка её правого глаза появилась крошечная слеза. Она висела, вот-вот готовая сорваться, и вскоре, не выдержав тяжести, скатилась вниз.

Слеза медленно прокладывала путь по её щеке, достигла подбородка, задержалась на миг и капнула на мою рубашку.

На ткани появилось маленькое тёмное пятно.

А следом с левого глаза скатилась ещё одна капля.

Серафина начала плакать, но беззвучно. Её плечи не дрожали, лицо не исказилось в гримасе. Просто слёзы текли, одна за другой, без остановки.

Они падали на мою рубашку, образуя всё более широкое, расплывающееся пятно.

Моя рука, сжимавшая её запястье, невольно стиснулась крепче.

— Если бы только можно было повернуть время назад. Если бы тогда я не испугалась Левины, если бы смогла помочь тебе, когда ты, не решаясь переступить порог особняка, водился с уличными хулиганами, если бы не позволяла словам окружающих так легко на себя влиять…

С этими словами Серафина резко вырвала свою руку и левой рукой сжала мне горло. Пальцы её дрожали, поэтому она не перекрыла мне весь воздух, но и вырваться я не мог.

— Кажется, будто это только моя вина. Потому что я тебе не верила, ты мне перестал верить. Вот поэтому ты оказался рядом с кем-то другим. Но всё равно… всё равно это ты плохой. Это ты виноват.

Нечто давило мне на грудь.

— Равин, я скажу ещё раз. Разве ты не можешь любить только меня? Не можешь смотреть только на меня? Я не прошу, чтобы я была твоей самой любимой – я спрашиваю, разве ты не можешь любить только меня?

Я не знал, что ответить, и лишь слабо улыбнулся.

— Если и это невозможно, тогда сделай со мной то же, что ты делал с той сумасшедшей женщиной, Левиной.

После этих слов тяжесть, давившая на тело, исчезла. Серафина также ослабила руку, сжимавшую мою шею.

Пальцами она медленно, начиная с рубашки, расстёгивать одежду и дошла до брюк. А я лишь смотрел на неё, не делая ничего.

Серафина прикусила нижнюю губу и начала мелко дрожать. Зубы впились в плоть, и на губе выступила кровь.

И снова что-то сдавило всё тело.

Серафина подняла правую руку и начала яростно бить меня по лицу.

Я пытался хоть как-то противостоять её магии, заставляя тело двигаться, но нечто, сотканное из маны, крепко держало мои ноги.

Я хотел поднять руку, но боялся, что, если случайно толкну Серафину, она упадёт и ударится.

В итоге я просто терпел, получая удар за ударом. Лицо распухло, нос, кажется, сломался, глаза едва открывались. Дышать становилось всё труднее.

Когда я, тяжело хватая воздух, закашлялся, кровь изо рта брызнула ей на лицо. И только тогда Серафина остановилась.

Давившая на меня тяжесть и сила её руки, сжимавшей моё горло, ослабли.

С трудом подняв правую руку, я коснулся её лица.

Серафина посмотрела на меня сверху и, ничего не говоря, крепко обняла. Так она и оставалась в таком положении какое-то время. Она собиралась снять мою рубашку до конца, но замерла, когда я схватил её за запястье.

— Нет мужчины отвратительнее тебя.

— Я тоже хочу иметь с тобой ребёнка, пожениться и жить долго и счастливо.

Выплюнув слюну, я произнёс это.

— Тогда!…

— Но если всё это однажды исчезнет в одно мгновение – я больше не выдержу. Лучше пусть ты будешь меня оскорблять и бить, чем это произойдёт. Даже если ты меня убьёшь – это всё равно будет лучше.

Серафина ничего не ответила. Она просто подошла ближе и вновь сжала мне горло.

Последнее, что я успел увидеть, – это как Серафина плакала и смеялась одновременно.

****

Когда я открыл глаза, передо мной оказался удивительно знакомый потолок.

Это была моя комната.

К счастью, я проснулся не на стуле, не в вонючем от табака и пропитанном мерзким запахом спирта помещении, как бывало раньше. Честно говоря, я был уверен, что умру.

Проведя рукой по лицу, я не почувствовал боли. Похоже, сюда уже заходил священник.

— А, наконец-то очнулся.

Прозвучал знакомый голос.

Я повернул голову – Эстель сидела в моём кресле, том самом, где я обычно сидел.

— Не знаю, что нужно сделать, чтобы человек, которого ты называешь любимой невестой, избил тебя почти до смерти, но раз уж я тебя вытащила из того света, может, хоть «спасибо» скажешь?

— Как я здесь оказался?…

— Твоя сестра принесла тебя. Лицо у тебя так распухло, что я даже сразу не узнала тебя.

У меня опять появилось ощущение, что со мной опять сделали что-то без моего ведома. Что же тогда случилось той ночью?

Как бы то ни было, я остался жив.

Эстель, прищурившись, посмотрела на меня, потом встала и подошла ближе. Я встретил её взгляд и сказал:

— Можешь обнять меня?

— Мы ведь пока не в таких отношениях, разве нет?

Я ничего не ответил. Эстель молча посмотрела на меня, а потом всё же обняла.

Обнимая Эстель, я думал лишь о том, как помириться с Серафиной.

Серафина не сможет жить нормально без меня. Так же, как и я – без неё.

После того как я переспал с сестрой и, чувствуя какую-то пустоту, попросил обняться с другой девушкой, я всё равно думал только об этом.

А время неумолимо шло. Скоро придут демоны.

Я должен взять их всех с собой прямо в то дерьмо, кишащее демонами. И при этом умудриться никого не бросить.

А ещё нужно как-то привести Кайла в порядок.

Нет ничего важнее любви, хотел бы я сказать, но в мире чересчур много вещей, которые важнее любви.

Я выглянул в окно – на дворе стояла ночь.

Судя по виду Эстель, похоже, Кайл так и не приходил. Я решил ещё немного остаться в объятиях в Эстель, а когда немного успокоюсь, то схожу помочь ему с тренировкой. Заодно и выпущу пар.