Онлайн чтение книги Конец злодея – это... The Villain's Ending
57 Бегство

После этого я ел только то, что приносила Левина, разговаривал только с ней и читал лишь те книги, что она вручала, улыбаясь и называя их интересными.

Еда всегда оказывалась вкусной.

Каждый день Левина приходила вместе с одной из служанок и приносила разные супы, свежеиспечённый хлеб, нежное мясо. Порой к этому добавлялись странные на вид фрукты, которых я раньше никогда не пробовал, или сладкие десерты.

Со временем её визиты становились всё дольше. Сначала она просто ставила еду и, сказав пару слов, уходила. Но вскоре стала ждать, пока я поем, усаживаясь на стул рядом.

А потом и после трапезы не спешила уходить – сидела и вела лёгкие, ни к чему не обязывающие разговоры.

— Говорят, сегодня в столице поставили новую оперу. Отзывы неплохие. Может, как-нибудь вместе сходим посмотреть?

— Ещё я наняла одного талантливого художника. Думаю попросить его написать твой портрет. Хочу сохранить тебя таким, какой ты сейчас.

Левина говорила без остановки, неважно отвечал я или молчал. Иногда, когда я кивал или бросал короткий ответ, её лицо озаряла лёгкая улыбка.

Стоило мне как-то обмолвиться, что скучно, на следующий же день в комнате появилась новая книжная полка. На ней теснились разные романы.

Книги, что она приносила, в основном были о любви. Иногда попадались провокационные истории о запретных отношениях, но и они читались на удивление легко.

И в этих историях все герои, кем бы они ни были и что бы с ними ни происходило, в конце концов находили своё счастье. Не то, что кое-кто другой.

Иногда, с позволения Левины, я встречался с Линеттой, и мы обедали вместе.

Мы гуляли по оранжерее или проходили по тропинкам за особняком, делясь рассказами о том, как проходили наши дни. Тему деревни мы обходили стороной, будто её никогда и не существовало.

И сегодня мы снова гуляли по оранжерее.

На Линетте было белое платье. Длинная юбка, чуть задевающая землю, мягко колыхалась при каждом её шаге.

— Равин.

Вдруг спросила она, пока мы шли.

— Вы счастливы?

Я остановился. Тёплый и влажный воздух оранжереи липнул к коже, тяжёлый аромат неизвестных цветов обволакивал дыхание.

Я задумался. И всё же… по крайней мере сейчас, несчастным себя я не чувствовал.

— Когда я рядом с тобой.

Щёки Линетты порозовели.

— Я тоже. Больше всего мне нравится, когда я рядом с вами, Равин.

Сказала Линетта с застенчивой улыбкой.

— Наверное, если бы мы встретились в деревне как обычные люди, то давно бы уже поженились, правда?

— Скорее всего, да.

— Сейчас мы бы либо только-только сыграли свадьбу, либо у нас уже было бы один-два ребёнка. А я, будучи такой доброй, стала бы примерной женой и матерью, которая без злости приняла бы всё, что сделали бы вы, Равин.

Мы снова двинулись вперёд.

— Всё сейчас так прекрасно, что мне страшно: будто всё может исчезнуть в один миг. Так же, как быстро исчезли те дни, когда мы вместе провели в флигеле.

Линетта посмотрела на растения вокруг. Она протянула руку и легко коснулась раскрытых лепестков ярко-зелёного цветка.

— Поэтому я не хочу, чтобы вы когда-нибудь забыли меня – именно такой, в этот самый миг, когда я всё ещё прекрасна.

Её голос был тихим, словно шёпот, но я услышал каждое слово отчётливо.

— Да… я не забуду.

— Ах, кстати, я должна переодеться перед ужином.

— Зачем? Это платье и так тебе идёт.

— Нет, оно немного промокло от пота… Мне немного стыдно. Идите в столовую, я скоро приду.

Слегка покраснев, сказала Линетта. Я кивнул и направился к столовой.

В столовой уже был накрыт ужин. Пар от горячего супа поднимался лёгкими клубами, а блестящий сок на стейке переливался в свете свечей. Как и говорила Левина, трапеза выглядела куда роскошнее обычного.

Я сел за стол и стал ждать Линетту.

Но она так и не пришла. Суп остыл, а на стейке жир начал белеть и застывать.

Я поднялся. Возможно, она задержалась в ванной или где-то ещё? С этой мыслью я направился к её комнате.

*Тук-тук*

Я постучал в дверь. Ответа не последовало.

— Линетта, ты там?

Позвал я, снова постучав. Но и на этот раз изнутри не донеслось ни звука. Может, она всё ещё выбирала платье? А может, едва войдя в комнату, просто уснула от усталости?

*Скрип*

Дверь отворилась, и мне открылся вид на её комнату.

Линетта была мертва.

К хрустальному кольцу люстры на потолке была привязана тонкая полоса ткани, сплетённая в подобие верёвки. На её конце, покачиваясь, висела Линетта.

Её босые ноги медленно вращались в воздухе – то вправо, то влево, словно стрелка компаса, потерявшая север.

На ней было белое платье. То самое, в котором я видел её в последний раз.

Её шея была вывернута под неестественным углом, а лицо набухло, налившись тёмно-багровыми и синими пятнами. Из приоткрытого рта безжизненно свисал язык.

Глаза были широко раскрыты, устремлённые в пустоту, но без малейшего проблеска жизни. Они совсем не походили на те ясные зрачки, что смотрели на меня в оранжерее несколько часов назад, — теперь это был мёртвый, стеклянный взгляд, словно у гниющей рыбы.

Каждый раз, когда ветер сквозил через окно, её тело едва заметно раскачивалось, как качели.

*Скрип-скрип*

Звук кольца люстры, выдерживающего её вес, наполнял комнату.

Я смотрел на это какое-то время, затем молча отступил назад, вышел и закрыл за собой дверь.

В коридоре я снова остался один. Старинные портреты на стенах продолжали безразлично глядеть на меня своими пустыми глазами.

Я сел, прислонившись спиной к двери. Дыхание сбилось, грудь сдавило, в голове всё закружилось.

Сделав несколько коротких вдохов, я ударил затылком о стену. Зажал голову руками и снова с силой стукнулся.

Что-то было не так. Наверное, мне показалось. Мне, наверное, просто всё это почудилось.

Возможно, моё прошлое «я» наложилось на реальность. Я ведь не впервой вижу галлюцинации – как горю заживо, как вешаюсь.

Может я просто снова схожу с ума из-за стресса, что я получал от Левины в последнее время.

В этот момент по коридору шла одна из служанок. Заметив меня, она на миг замерла, но, не поприветствовав, попыталась пройти мимо, бросив лишь короткий, косой взгляд. В её глазах смешались презрение и лёгкий страх.

Мне не понравилось, как она посмотрела на меня этими чёртовыми глазами.  Я оторвал голову от стены и шагнул к ней. И взмахнув рукой, ударил её по лицу.

Звонкий шлепок прокатился по коридору. Голова служанки резко дёрнулась в сторону, на щеке проступил яркий отпечаток ладони.

— Убирайся.

На её лице застыл ужас. Она, пошатываясь, почти бегом скрылась вдали.

Я слушал, как её шаги постепенно стихали, и снова оказался один перед комнатой Линетты. Я начал кружить на месте, будто загнанный зверь, всё у той же двери.

Я боялся открыть дверь. Мне не хотелось снова видеть то, что видел раньше. Я хочу думать, что всё это оказалось лишь галлюцинацией.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я снова повернул ручку.

Но внутри всё оставалось таким же. Ничего не изменилось. Линетта всё так же висела там, неподвижная.

Я вошёл и прикрыл за собой дверь. И затем провёл ладонями по лицу, словно пытаясь очнуться.

На полу валялся опрокинутый стул, на который она наверняка взбиралась, чтобы затянуть петлю. Я поднял его.

*Скрип*

Резкий, неприятный звук был необычайно громким.

Рядом со стулом лежала пара белых туфель, которые она сняла заранее. Я поднял их и аккуратно поставил вместе.

Затем сам встал на стул. Лицо Линетты оказалось прямо передо мной.

До носа донёсся слабый фруктовый запах.

Я обнял её за талию одной рукой.

Она ещё не успела остыть… но и тепла уже не было.

Другой рукой я попытался ослабить верёвку, сжимающую её шею. Но узел был затянут так крепко, что никак не поддавался.

Пытаясь одной рукой зацепить узел, мой ноготь сломался, кожа на пальце содралась, но верёвка даже не дрогнула.

В конце концов я сдался и обеими руками принялся развязывать её. Весь вес Линетты тянул всё вниз. Это было тяжёло.

Спустя некоторое время мне наконец удалось ослабить один из узлов. В тот же миг натянутая верёвка ослабла, и тело Линетты резко рухнуло вниз.

*Тудух*

Она безвольно повалилась на пол. Я спустился со стула и уставился на её распростёртое тело.

Я поднял Линетту на руки – она оказалась удивительно лёгкой – и аккуратно уложил на кровать.

Потом несколько раз провёл ладонью по её лицу и, заметив широко раскрытые глаза, осторожно закрыл их. Пришлось провести пальцами по векам несколько раз, прежде чем они окончательно сомкнулись.

Я сел рядом с ней и затем прикрыл свои глаза ладонью. В темноте перед глазами рябили и гасли цветные точки.

Слёз не было. Я даже грусти не чувствовал.

Возможно, в тот день, когда мы снова встретились с Линеттой, у меня уже было предчувствие, что всё закончится именно так.

Ведь у неё были те же самые глаза, что я видел перед собой в зеркале.

Линетта исполнила своё желание.

Я никогда не смогу забыть её последний образ.