Онлайн чтение книги Конец злодея – это... The Villain's Ending
87 Замешательство

Прямо у меня на глазах Кайл рухнул наземь. На его лице застыло выражение полного неверия.

Он попытался что-то сказать, разомкнув губы, но изо рта вырвались лишь кровавые пузыри.

Кайл лежал передо мной, захлёбываясь собственной кровью. На его спине, обратившейся кверху, зияла дыра.

Я посмотрел на него сверху, затем опустил руку и направил револьвер прямо в его голову, взвёл курок и выстрелил.

*Бах!*

Но пуля не вошла в его череп. Будто ударившись о невидимую стену, она пошла по странной дуге и вонзилась в пол.

Только тогда остальные, словно очнувшись, бросились к Кайлу и окружили его. Они перевернули его на спину, отчаянно пытаясь зажать рану на груди, но это было бесполезно.

Алая кровь просачивалась сквозь их пальцы и туго прижатую ткань.

Некоторые из них то и дело бросали взгляды то на меня, то на Серафину. Наверное, они решили, что именно я добил Кайла выстрелом.

Знакомая рыцарша схватила Серафину за грудки. Но она уже была совсем непохожа на ту сбегающую девчонку, что я видел в цикле с моим сожжением.

— Почему!?

Её голос дрожал от гнева.

— Я… я не хотела… Я просто хотела остановить его… но оно само… получилось…

Серафина всё ещё плакала и бормотала что-то сбивчиво. Её голубые глаза были полны ужаса и смятения.

— Как ты могла… как ты могла так с нами поступить? Кайл был нашей последней надеждой! Это всё из-за того бывшего жениха, выбросившего тебя, словно мусор? Ты, чёртова сука!

Рыцарша закричала, её лицо перекосилось от ненависти.

— Нет… нет… я не хотела этого… прости, прости…

Серафина, с безумно дёргающимися глазами и сбившимся дыханием, словно одержимая, повторяла только слова извинения.

От этих слов лицо рыцарши ещё сильнее исказилось.

Она выхватила меч, а затем ударила коленом в грудь Серафины, которая всё ещё стояла, будто окаменев.

В тот же миг Серафина, захрипев, рухнула на пол. Когда она, задыхаясь от боли, подняла глаза на бывшую подругу, та уже занесла меч, собираясь отрубить ей голову.

Увидев это, я поднял револьвер, навскидку прицелился и нажал на спуск. Очередь выстрелов прокатилась по коридору.

Рыцарша машинально взмахнула клинком и отбила пули.

Раздался резкий звон металла. Она даже не дрогнула и с таким же хладнокровием отразила оставшиеся выстрелы. Мечом. Просто-напросто мечом, будто это было в порядке вещей.

С меня невольно сорвался горький смешок – до того нелепым и невозможным выглядело происходящее.

Рыцарша, лицо которой всё ещё было искажено яростью, метнула в меня кинжал и, сжимая меч, рванулась вперёд.

Боясь, что застывшая передо мной Линетта может попасть под удар, я резко дёрнул Линетту за воротник, отбрасывая её в сторону. Сам тоже попытался уйти, но плечо пронзила острая боль – кинжал глубоко вошёл в моё тело.

Наверное, именно потому, что в голове я был готов к смерти, боль ощущалась не так сильно.

Она мчалась на меня с поднятым мечом. Когда её клинок опустился, я выдернул кинжал из собственного плеча и успел им парировать удар. Но разница в силе была слишком велика.

Кинжал, который я сжимал в руке, вылетел в сторону. Когда клинок снова обрушился на меня, он вдруг разлетелся на куски прямо у меня перед глазами.

Это была Эстель. Она ударом ноги отбросила женщину-рыцаря, схватила её за волосы и коленом вогнала удар прямо в живот.

Рыцарша рухнула, даже не успев вскрикнуть. Эстель, не разжимая хватки, потащила её за волосы по полу, медленно приближаясь ко мне. Звук, с которым лицо несчастной терлось об каменный пол, был невыносимо отчётливым.

С появлением Эстель все вокруг застыли. В коридоре воцарилась гнетущая, удушающая тишина.

— Я примерно поняла, что тут происходит, но сделаю вид, что ничего не видела. Так что не делайте глупостей и возвращайтесь на фронт.

Голос Эстель звучал так же лениво, как обычно, но в нём слышалась приглушённая угроза.

— Если мы вернёмся туда… мы все умрём…

Рыцарша, которую Эстель держала за волосы, простонала от боли. Голос её был слаб и надломлен.

— Останетесь здесь, и вас будет ждать та же участь.

Ответила Эстель низким голосом.

— Пожалуйста… хотя бы Кайла… вылечите его… без него фронт рухнет в один миг…

Один из людей рядом с Кайлом взмолился. Он подошёл к Эстель, опустился на колени и умолял о помощи.

Эстель, выслушав его, приказала тем, кто находился возле Кайла, отойти. Она долго осматривала его рану на теле и место, где некогда была рука.

А потом просто подняла ногу и раздавила его голову.

*Хруст*

Неприятный звук прокатился по коридору.

— Пёс, который осмелился напасть на герцога Эдельгарда, а когда всё пошло не по плану, попытался его прикончить, не заслуживает, чтобы его оставили в живых.

Сказала Эстель и лениво вытерла окровавленный носок туфли о пол. Затем она пальцем указала на Серафину.

— Это ты сделала?

От этих слов Серафина начала дрожать, оглядываясь по сторонам и не в силах контролировать трясущиеся руки.

— Ты можешь остаться.

Губа у неё была прокушена до крови. Она замялась, но всё же медленно сделала шаги вперёд и направилась ко мне.

****

На выстрелы, помимо Эстель, пришла и Левина. Переглянувшись между собой, они обменялись несколькими словами и, даже не согласовавшись, велели паре рыцарей вывести нападавших за пределы особняка силой.

Обе сказали, что те не решатся вернуться, к тому же там, где их оставят, им несомненно придёт конец.

Левина указала рукой на изуродованный труп Кайла.

— Этого ублюдка надо было оставить в живых. Что бы он ни сделал, но только он мог бы выиграть нам ещё несколько лет…

— Он уже был мёртв.

Эстель перебила Левину. Та, выслушав её, поморщилась, прижимая пальцами переносицу, а потом заметила Серафину.

— Серафина? А она-то чего там делает?

Серафина вздрогнула от этих слов, но оборачиваться не стала.

Она лишь рассеянно наблюдала, как со сложным выражением лица слуги вместе с Линеттой, сдерживая рвотные позывы, убирали тело Кайла и вытирали с пола кровавые следы.

Сказав Левине разобраться с беспорядком, Эстель подошла к Серафине и, крепко обняв её, произнесла:

— Спасибо, что спасла Равина.

Потом она посмотрела на меня:

— Равин, вы ведь давно не виделись. В знак благодарности побудь с ней хотя бы ненадолго и поговори. А то ты выглядишь так, что вот-вот пойдёшь и где-нибудь умрёшь.

Услышав это, я посмотрел на Серафину. Жёлтая рвотная жидкость у рта, слёзы, вытекающие лишь из одного глаза – поскольку левого больше не было, мелкие шрамы, покрывающие тело и лицо. Трудно было поверить, что это та же самая девушка, что была со мной до нашей разлуки.

— Если возможно, я хотела бы, чтобы ты мне не изменял.

Добавила Эстель с улыбкой. После этого она схватила Серафину за руку, которая никак не реагировала на её зов, и насильно потащила её в гостиную.

Посадив на диван, Эстель велела слугам подать чай и сладости.

Когда на столе появились печенье, пирожные и чай, единственный глаз Серафины заметно округлился.

— О-оказывается, тут до сих пор такое осталось.

Я не ответил. Серафина уже потянулась к печенью, но остановилась на полпути и так и не взяла его.

— Печенья тут много, можешь есть сколько захочешь.

Однако Серафина покачала головой.

— Аппетита нет… всё нормально.

— Даже спросить, как ты жила всё это время, – как-то неловко.

— Я… я хотела встретиться с тобой. Но не знала, как это сделать, и не находила причин, по которым ты вообще согласился бы увидеться со мной. Поэтому просто жила, лишь думая о тебе…

С этими словами Серафина дрожа сжала правый указательный палец так сильно, что он почти выгнулся.

— Я так хотела тебя увидеть… но не так, как сейчас.

— Что такого в том, что мы встретились вот так?

— Я… я, даже при всём, что творилось, не думала… что К-Кайл поступит так.

— А для меня он как раз был другом, от которого и стоило такого ждать.

Чай в её чашке успел остыть, поэтому я перелил его в пустую чашку рядом, и налил горячего из чайника и придвинул чашку к ней.

Серафина осторожно взяла чашку и, оглядываясь, сделала несколько глотков. Выпив чай до конца, она глубоко вздохнула и заговорила:

— Ра… Равин. Если ты останешься здесь, то скоро умрёшь. К-Кайл мёртв.

С этими словами она поднялась и подошла ко мне.

— З-знаю, сейчас это прозвучит безумно, в-ведь ты тут так мирно живёшь… н-но давай сбежим! Если с нами пойдёт и святая, м-мы сможем уйти д-далеко!

Серафина села рядом, схватила меня за руку, прижалась ко мне всем телом и, единственным глазом глядя с отчаянием, с заиканием проговорила, будто в бреду.

— Куда?

— К-куда угодно! Я не хочу, чтобы ты не умер! Поэтому… поэтому я сражалась там… н-но я… я опять… опять всё испортила своими руками…

Я слегка отстранил Серафину и поднялся на ноги.

— Кажется, я всегда всё довожу до такого… всё в итоге рушу собственными руками. Но всё равно я не хочу, чтобы ты умер.

Я надолго замолчал, а потом ответил:

— По крайней мере, в этот раз – ты не виновата.

Похоже, я снова испугался того, что она так сильно готова приблизиться ко мне. У меня в горле будто что-то застряло, я сделал глоток чая и снова заговорил:

— Я ведь уже говорил тебе, что сделал слишком много неверных шагов. То, что ты стала такой… что мир оказался в таком состоянии… что Эстель, даже находясь рядом со мной, страдает – во всём виноват только я.

Сказав это, я взял с тарелки шоколадное печенье, то самое, к которому Серафина так и не решилась прикоснуться, и протянул ей.

Она колебалась, но всё же взяла его и медленно стала есть.

Долго, словно это единственное печенье в мире было для неё чем-то бесценным.