Онлайн чтение книги Конец злодея – это... The Villain's Ending
70 Замешательство

Я не стал садиться в карету. Мне просто хотелось пройтись пешком.

Шаги вели меня в сторону общежития, но в голове было пусто. Даже мысли о том, куда идти и что делать, не возникали.

Шум людной улицы постепенно остался позади. Смех прохожих, стук колёс по мостовой, крики торговцев — всё это звучало гулко и искажённо, будто доносилось сквозь толщу воды.

Когда я оглянулся, небо уже успело потемнеть, и вдоль дороги один за другим зажигались фонари. Их тусклый оранжевый свет вытягивал длинные тени.

Бездумно переставляя ноги, я вдруг оказался перед своей дверью. Я даже не понял, как дошёл до сюда.

Дверь распахнулась, и навстречу вышел знакомый запах комнаты.

Внутри всё было чисто и аккуратно убрано. Но радости это почему-то не приносило.

Всё это фальшь. Просто искусственно наведённый порядок, который рано или поздно всё равно превратится в хаос, даже если убирать каждый день.

Пальцы едва заметно дрожали.

Я вынул из-за пазухи трубку, дрожащей рукой набил её табаком и посыпал порошком. Крошки трав и щепоть вещества соскальзывали с кончиков пальцев, осыпаясь на пол.

Я попытался чиркнуть спичкой, но руки дрожали так сильно, что я раз за разом мазал мимо. Спички ломались, соскальзывая в сторону.

Наконец, мне кое-как удалось высечь огонь. Вспыхнувшее оранжевое пламя тут же принесло с собой смутное ощущение горящей плоти. Запах жжёного мяса, собственный крик, и равнодушные лица людей, что лишь смотрели на меня.

Я поднёс огонь к трубке, зажёг табак и торопливо втянул дым. Но дым так и не прошёл в лёгкие. Он лишь крутился во рту, а затем рассеивался.

В памяти всплыл тот день, когда я, сгорая заживо, вдыхал дым, не имея возможности умереть сразу. И всё, что я мог – только издавать хриплый звук.

Дрожь не утихала. И, казалось, она лишь усиливается.

Я отложил всё ещё дымящуюся трубку на стол.

Взяв попавшуюся под руку пепельницу, я долго держал её в руках, а затем со всей силы метнул в стену.

*Дзынь!*

Звук разбитого стекла ударил по ушам. Осколки разлетелись во все стороны.

Стакан с водой. Подаренная Серафиной картина. Бутылки со спиртным в углу.

Всё, что попадалось под руку, я хватал, швырял и ломал. Комнату наполнили звуки бьющегося стекла, трескающегося дерева и расплёскивающейся жидкости.

Спустя какое-то время от двери раздался стук.

*Тук-тук-тук*

*Бах! Бах!*

Стук в дверь становился всё грубее. Я, тяжело дыша, подошёл и резко распахнул её.

На пороге стояла студентка из соседней комнаты. Она вечно неодобрительно цокала языком в мою сторону. Впрочем, а кто так здесь не поступает? Но сегодня в её взгляде усталость читалась особенно отчётливо.

— Тише будь. Ночь на дворе…

И в тот миг образ Линетты наложилось на её лицо. Передо мной появился испуганный взгляд, который не признал меня.

Не дав ей договорить, я схватил её за грудки.

— Почему ты меня не узнаёшь?! Я и сам не хотел родиться таким ублюдком! Я сам… сам, чёрт возьми, не хотел жить в этой грёбаной дыре! Почему я?! Почему только я вынужден вот так жить в этом мире?!!

Моё дыхание сбивалось, горло сжимало, а голос надрывался и ломался.

И вдруг её лицо начало таять, словно воск от пламени свечи. В следующую секунду передо мной уже стояла Левина. Тот самый взгляд, в котором сквозил снисходительный холод, и рот, спокойно выговаривающий мерзости после того, как она сама же натворила дерьма. Всё в ней меня раздражало.

— Если бы я родился не этим бастардом, а обычным простолюдином, то не жил бы так, как сейчас! Я мог бы сделать всё! Слышишь? Всё, абсолютно всё! Или если бы только тебя не было, я был бы счастлив!! Так почему же, чёрт возьми, только я вынужден так жить?!

Голова кружилась. Я опустил взгляд вниз – на полу вперемешку валялись осколки стекла, разлитое вино и разодранное полотно картины.

Когда же я снова поднял глаза, передо мной оказалась Серафина. С заплаканным лицом, полным непонимания.

— Всё из-за тебя! Тебе нужно было просто поверить мне! Хоть ты-то должна была в меня поверить!!!

Я понимал, что это всего лишь галлюцинация. Знал, что если продолжу так срываться, то всё окончательно сломается. И всё же остановиться я не мог.

Держа за грудки, я смотрел на испуганную студентку, что глядела на меня как на сумасшедшего, и грубо оттолкнул её.

Она пошатнулась и ударилась о стену коридора. А я захлопнул дверь и вновь остался один в комнате.

*Бах!*

Волна отвращения к самому себе накрыла меня.

Я тупо уставился на разгромленную комнату.

Я прикрыл глаза ладонью. Слёзы так и не выступили, но лёгкий зуд в уголках глаз всё же ощущался.

Я опустился на диван, и в тот же миг боль кольнула в бедре. Поднявшись, я заметил торчащий мелкий осколок стекла.

Выдернув его, я небрежно швырнул в сторону. На пол капнула кровь.

Снова упав на диван, я потянулся за трубкой, оставленной на столе. В ней ещё теплился слабый жар.

Я взял коробочку с порошком, подаренным Левиной, и высыпал прямо на табак. Густая, липкая масса осела поверх трав, образовав небольшую горку.

Я чиркнул спичкой и зажёг. Порошок начал тлеть, и в воздухе поднялся едкий запах. Не обращая на него внимание, я глубже обычного втянул дым.

Я примерно догадывался, что это за дрянь. Но без неё я бы вряд ли смог притворяться нормальным на виду у всех.

Я снова и снова вдыхал и выдыхал. Дым застилал глаза, наполнял комнату, и вместе с ним поочерёдно гасли все всплывающие мысли. Лица одно за другим исчезали в этой пелене.

Тело постепенно расслаблялось. Тупая боль в висках ушла.

Даже дрожь в руках утихла.

Не хватало лишь смелости. Так было всегда.

Поэтому я решил хлебнуть зелье храбрости.

Подняв из угла ещё целую бутылку, я сорвал пробку, высыпал внутрь щепоть порошка Левины, и, прикрыв горлышко пальцем, как следует встряхнул. Жидкость и порошок перемешались, став мутного цвета.

И когда я осушил бутылку залпом, внутри будто разлилось чувство уверенности.

Сейчас мне казалось, что я способен на всё.

Я швырнул пустую бутылку на пол и поднялся на ноги.

****

Я и сама не знала, почему вдруг захотела остаться именно в этой маленькой церкви. Наверное, Господь, который всегда только отнимал, на этот раз решил что-то подарить мне.

С первой встречи с ним у меня в сердце поселилось странное чувство – словно я повстречала родного, любимого человека, которого потеряла. И в то же время это ощущение сопровождала щемящая печаль.

Иногда мне даже казалось, что меня околдовали. Но будь это чары еретиков, как говорил Равин, или же искушение дьявола – мне было без разницы. Я не собиралась отпускать из мыслей Равина, что поселился в моём пустом сердце.

Оставаться в церкви скучно: ни людей, ни развлечений. Но если только здесь я могла ждать его редкие визиты, тогда это уже не казалось таким плохим. Иногда ожидание может быть даже слаще самой встречи.

Я стояла у алтаря, жонглируя тремя яблоками. Алые плоды чертили в воздухе плавные круги.

В этот момент раздался скрип входной двери.

*Скрип*

И в церковь вошёл Равин. Но в этот раз он выглядел как-то иначе.

Его взгляд был чуть расфокусирован, щёки были слегка красные. Губы и кончики пальцев казались ненормально синими. Лицо побелело, а всё тело покрывал пот.

Его шаги были неуверенными и шаткими. Носки ботинок всё время цеплялись за пол, и стопы нередко соскальзывали в сторону.

Лицо оставалось мертвенно-бледным, и капли пота стекали по вискам. Он открыл рот, будто собирался что-то сказать, но слова невнятно срывались с губ, распадаясь в воздухе.

Равин, похоже, и сам понимал, что говорить не может, но всё равно медленно подошёл ко мне, а затем просто обнял. И держал в своих руках очень долго.

Я ясно ощущала, как его сердце бешено колотится, прижимаясь к моей груди. И вдруг он, всё ещё удерживая меня в объятиях, взял моё лицо в ладони и поцеловал.

Я думала, он лишь прикоснётся губами. Но когда Равин внезапно ввёл язык, я распахнула глаза от изумления. Смущение и удивление вспыхнули во мне одновременно, однако я его не оттолкнула. Не могла оттолкнуть.

В тот миг, когда наши языки соприкоснулись, помимо привычного винного оттенка во вкусе появилось что-то иное — странный, горький, землянистый привкус.

Я никогда не представляла, что первый поцелуй может быть не сладким и томным, а таким горьким. И всё же это был поцелуй с Равином, и от этого моё сердце наполнилось радостью.

Хотя его вид был далёк от нормального, я была счастлива от мысли, что в тяжёлые времена она искал поддержки именно у меня.

Во рту не осталось ни сладости, ни лёгкого винного аромата – лишь зловеще тяжёлый привкус. Тягучий, порочный вкус.

Чтобы избавиться от него, я откусила кусочек яблока. А потом подошла ближе и вложила целое яблоко прямо ему в ладонь, поскольку мне показалось, что если брошу его, он не поймает.

Равин взглянул на него и по-детски улыбнулся.

— Спасибо.

Он стал медленно жевать яблоко. Затем, будто погружённый в свои мысли, опустился на длинную скамью и позвал меня:

— Эстель.

— Д-да?

— Поцелуй… каким он был?

— Не таким, как я себе представляла.

Ответила я, смущённо запинаясь и чувствуя, как горят щёки.

— Но всё равно… он мне понравился.

— Вот и хорошо.

Равин отложил недоеденное яблоко в сторону и снова крепко прижал меня к себе. Его тело едва заметно дрожало.

— Тогда… выполнишь мою просьбу?

— …Просьбу?

— Ты же сказала, что сделаешь для меня всё.

— …А, д-да.

— Можешь привести сюда герцогиню Эдельгард? Только так, чтобы никто не узнал?

От этих слов я на миг задержала дыхание.

— Я смогу для тебя сделать всё, что угодно. Даже больше, чем просто поцелуй. Только, пожалуйста. Прошу, приведи её.

Равин обнял меня так крепко, словно умолял. Он даже почти опустился на колени.

Я в смятении поспешила поднять его.

— Если я приведу её… ты снова станешь прежним?

На это Равин поднял на меня затуманенный взгляд. И ответил удивительно спокойным голосом:

— Но я же и так в порядке.