Онлайн чтение книги Власть книжного червя Ascendance of a Bookworm
483 Приватное обсуждение итогов (второй год) (❀)

— Я очищу комнату, — сказал Сильвестр, — Все выйдете, — он прогнал всех последователей и плюхнулся в кресло. По его позе и острому блеску темно-зеленых глаз я поняла, что он в очень плохом настроении. — Шевелитесь, — прорычал он уже в нашу сторону, когда все слуги вышли.

— Я могу поговорить с Фердинандом позже, думаю мне не стоит мешать вам, — предложила я, пытаясь сбежать от этой удушливой атмосферы... Но Фердинанд схватил меня за плечо и удержал на месте. Он наклонился поближе к моему лицу, все еще удерживая свою фальшивую улыбку, от которой у меня по коже бежали мурашки.

— Останься, — сказал он. — Я полагаю, что и ты, и Сильвестр будете задавать одни и те же вопросы, поэтому я сэкономлю время, если расскажу сразу вам обоим.

Нееет! Мой план побега был разорван в клочья!

Довольно скоро все лишние люди наконец покинули комнату, оставив меня на милость Фердинанду. А мне оставалось лишь с тоской смотреть, как закрывается дверь.

— А теперь, говори, — приказал Сильвестр. — Что тебе сказали, когда король вызвал тебя к себе? Почему вопрос брака был решен без консультации со мной?!

— Что? Наш ауб отсутствовал?! — воскликнула я. Для заключения брака между герцогствами обязательно одобрение ауба, а так как Фердинанд является членом семьи герцога, то отсутствие Сильвестра при обсуждении этого вопроса было и вовсе немыслимо.

— Если бы ты не был так глуп и не согласился во время приватной беседы, то я мог бы придумать тысячу поводов для отказа, — сказал Сильвестр. — Но из-за твоего согласия вопрос был решен еще до того, как я узнал об этом.

К моему удивлению, во второй раз Фердинанда вызвали в академию под предлогом обсуждения потерь, которые были понесены во время нападения танисбефаленов на церемонии награждения. И именно во время этой встречи король затронул тему брака. 

— Это нормально, когда ради следствия людей допрашивают по одному, — продолжил Сильвестр. — Это была единственная причина, по которой я не задумываясь позволил тебе пойти туда. Если бы я знал, что это лишь предлог Аренсбаха для обсуждения брака, я бы никогда не отпустил тебя. Я не хочу, чтобы ты страдал еще больше, чем сейчас, Фердинанд!

Полный тревоги голос Сильвестра, заставил мое сердце сжаться в груди от волнения, но Фердинанд, казалось, был совершенно невозмутим. Он скрестил руки на груди и холодным взглядом посмотрел на ауба.

— Я сделал все самостоятельно именно потому, что знал, что ты будешь возражать, как и сейчас. Даже после получения прямого приказа от короля. Ты должен знать, как это глупо — бросать ему вызов. Или что, ты собирался подвергнуть риску все герцогство ради меня? Боги... Ты все так же мягок с членами своей семьи, как и всегда. Ты ничего не вынес из того инцидента, который вынудил тебя осудить собственную мать? — он сделал паузу в своей речи, на мгновение закрывая глаза, а после пробормотал. — Не было другого выбора, кроме как подчиниться приказу короля. Ты понимаешь это, Сильвестр, не так ли?

— Если бы ты не согласился так поспешно, то мы могли бы найти несколько причин для отказа, — продолжил настаивать Сильвестр. После он начал перечислять те самые предлоги, которые они использовали, когда подобное предложение поступило от Аренсбаха в первый раз. 

Фердинанд скрестил руки на груди и усмехнулся.

— Слова о том, что мы храним нейтралитет, могут быть приятны для слуха, но учти вот что: Эренфест быстро поднялся в ранге и не предпринимал никаких действий для поддержания короля. Между тем, Аренсбах страдает от нехватки маны и был вынужден лишить двух своих кандидатов в аубы их статуса, записав их в высших дворян. Тут даже не нужно думать, чтобы понять, на чью сторону встанет король.

В Юргеншмидте последнее время говорили, что такой стремительный взлет Эренфеста связан с тем, что герцогство избежало чисток благодаря своему нейтралитету и за счет этого имело возможность для роста. Мы вызывали раздражение у тех герцогств, которые проиграли в гражданской войне и пострадали от чисток, а также у победителей, которые все еще мучались из-за недостатка маны и были вынуждены отдавать своих дворян в Центр. Все это, а еще то, как быстро росло наше влияние, вместе с недоказанной верностью королю, заставляло их относиться к нам с опаской.

— Важно, чтобы мы продемонстрировали нашу верность королю, чтобы он не сомневался в том, что мы не намерены идти против него, — заключил Фердинанд.

— Но даже это не достаточная причина, чтобы заключать брак с Аренсбахом. Почему именно ты?! — продолжал протестовать Сильвестр. — Есть много герцогств, которые выше Эренфеста по рангу и которые могли бы предоставить прекрасных мужей. У них должны быть юноши, более подходящие по возрасту и не имеющие на себе клейма священника.

Это несомненно было фактом. Другие герцогства могли предоставить более подходящих кандидатов. все-таки многие до сих пор кричали о том, что успех Эренфеста — временный, и скоро мы снова скатимся вниз. Многие, несомненно, сочли бы великое герцогство, принявшее супругу из Эренфеста, очень ненадежным в долгосрочной перспективе.

— Моя связь с храмом тоже была проблемой, о которой хотел поговорить король. Похоже до него дошли слухи, что со мной плохо обращаются, — сказал Фердинанд. Не смотря на то, что во время учебы в академии, он каждый год был первым на курсе, после возвращения в Эренфест он оказался заперт в храме. А потом появилась я. Я тоже служу в храме, несмотря на то, что так же занимаю первые места на курсе и удочерена герцогом.

— Король услышал довольно много обращений к нему, — продолжил Фердинанд. — «Эренфест никогда не отправляет детей от первых жен в храм, но все остальные оказываются подвержены гонениям. Немыслимо, что они так жестоко топчут молодые таланты. Пожалуйста, спасите их от тирании Эренфеста». Похоже эти слова показались королю вполне убедительными.

Вильфрид и Шарлотта помогали с весенним молебном и праздником урожая, но эта информация не была широко известна даже на территории герцогства. Не говоря уже о том, что Фердинанд и я рвались обратно в храм при первой же возможности. Я наслаждалась расслабляющей атмосферой этого места, а Фердинанд получал достаточно свободы, чтобы наслаждаться своим хобби — исследованиями.

— Я полагаю, что другие герцогства никогда не поймут, что мы отклоняем просьбы о том, чтобы проводить больше времени в замке, ради собственного комфорта, — сказала я. — Тем не менее, от кого исходили эти просьбы к королю?

— Мне сказали, что просителей было много, было множество обращений из Дункельфельгера и Древанхеля, — ответил Фердинанд. — Король окружен влиятельными людьми, и многие из них просили его спасти меня из храма и через брак переселить в более крупное герцогство, чтобы я снова мог занять достойное место.

Ладно, я думаю, что они действовали из лучших побуждений... но эти добрые намерения определенно будут иметь неприятные последствия. Я прекрасно понимаю, что мое мнение о храме отличается от общественного, но мне бы хотелось, чтобы они занимались своими делами и не лезли куда не просят. Я так же чувствовала, что Эренфесту не хватает навыков работы с информацией, нам явно не удается распространять слухи среди других герцогств так, чтобы это шло нам на пользу.

— Если бы ты проигнорировал волю великих герцогств и выступил против брака, которого желает сам король, твоя репутация, как ауба Эренфеста, резко бы упала, — заметил Фердинанд. — Ты, конечно же, понимаешь возможные последствия подобного.

Глаза Сильвестра широко распахнулись от шока.

— Неужели тебя больше волнует моя репутация, чем брак, в котором ты проживешь остаток своей жизни?! Начнем с того, что мне трудно поверить, что ты позволил бы таким слухам оказать ключевое влияние на этот вопрос. Ты бы опроверг их на месте. Ты что-то скрываешь. Что-то произошло после того, как ты в первый раз отказался от этого брачного предложения, не так ли? Поделись этим. У тебя есть крайне дурная привычка взваливать все на свои плечи.

Фердинанд вздохнул и отвел глаза.

— Я бы предпочел не обсуждать это, так как достоверность этой информации крайне сомнительна.

— Хватит тянуть. Говори уже.

— Эту информацию я получил от Юстокса, а тот собрал эти слухи из непроверенных источников, поэтому я не могу быть уверенным в их точности, — наконец заговорил Фердинанд, но его ответ, на удивление, был куда более многословным, чем это было необходимо. После он огляделся и тихо продолжил. — Ауб Аренсбаха... ему осталось недолго жить в этом мире. Если то, что сказал мне Юстокс верно, то он, скорее всего, поднимется по высокой лестнице еще до того момента, как мой брак будет официально заключен.

— Что? 

Фердинанд и Дитлинда будут помолвлены всего один год. Другими словами, у ауба Аренсбаха действительно было совсем мало времени.

— Напоминаю, у меня нет возможности подтвердить этот слух. Однако, если предположить, что это правда, то я могу понять, почему ауб Аренсбаха решился использовать короля как основное оружие. И это же объясняет его желание забрать меня в свое герцогство через брак.

В самом деле, если ауб Аренсбаха умрет до замужества Дитлинды, то правящая семья герцогства будет состоять только из несовершеннолетней девушки, которая вот вот должна закончить академию, девочки-кандидата в аубы, которая еще слишком юна для того, чтобы посещать академию и овдовевшей первой жены. В таких обстоятельствах поддержка великого герцогства будет чрезвычайно сложным делом.

— Должно быть, Аренсбах отчаянно нуждается в неженатом, взрослом кандидате в аубы, который обладает большим запасом маны и навыком управления, необходимым для того, чтобы удерживать позицию правителя, — заключил Фердинанд. Конечно, единственным человеком в Юргеншмидте, который соответствовал всем этим условиям, был он. Во всей стране чувствовалась нехватка дворян, она достигала такого уровня, что все кандидаты в аубы и высшие дворяне были должны жениться и заводить детей почти сразу же после окончания академии.

— Чтобы набраться решимости обратиться напрямую к королю, ауб Аренсбаха должен был действительно чувствовать себя загнанным в угол, — продолжил мужчина. — Я предполагаю, что сейчас их земля не соответствует даже минимальным требованиям по мане. Вы ведь видели границу во время церемонии звёздного сплетения Лампрехта, верно? Вероятно, что подобная картина наблюдается по всему Аренсбаху.

Я вспомнила, как четко была видна граница между Эренфестом и Аренсбахом. Разница в густоте зелени была видна невооруженным глазом.

— Аренсбах сейчас в ужасном состоянии, — сказал Фердинанд. — Сейчас, без сомнений, для ауба бывшая территория Веркштока находится в самом низу приоритета по обеспечению маной, если вообще не исключена из него. Учитывая, что после недавнего нападения, Веркшток снова стал рассматриваться как рассадник угрозы, я могу понять, почему король хочет как можно быстрее решить эту проблему.

— Может ли Центр забрать территории бывшего Веркштока под свое управление? — спросила я.

— Они бы уже это сделали, если бы могли, — ответил Сильвестр. — У королевской семьи и служащей им знати должно быть точно так же не хватает ресурсов. У нас нет и пятой доли от того количества членов королевской семьи, которое было до гражданской войны. И даже пожелай они заняться этим вопросом — у них нет нужных инструментов.

Похоже нехватка маны, от которой страдает Юргеншмидт, еще хуже, чем я думала.

— Проблема общая, но по правде говоря, меня не волнуют проблемы связанные с маной, которые испытывают Аренсбах или Центр, — со вздохом признался Фердинанд. — Проблема в том, какие будут последствия. Кто в Аренсбахе обретет наибольшую власть после того, как нынешний ауб поднимется по высокой лестнице, оставив за собой двух несовершеннолетних кандидатов? Думаю вы уже знаете ответ.

Сильвестр замолчал и посмотрел на Фердинанда. Очевидно, что власть окажется в руках первой жены ауба — Георгины.

— Можете ли вы предугадать ее действия после того, как после смерти ауба Аренсбах будет еще сильнее страдать от нехватки маны? — ровным голосом, словно бы это какая то неважная вещь, спросил Фердинанд. — Думаешь она проявит к Эренфесту хоть какое-то милосердие, если даже супруг для ее дочери будет из другого герцогства? В наших же интересах иметь там хоть кого-то, кто сможет собирать информацию, и пусть и незначительно, но сдерживать ее порывы.

— Вот почему ты идешь на это? — фыркнул Сильвестр. — Соглашаешься на переезд в Аренсбах, хотя одно только название этого герцогства заставляет тебя морщиться? Женишься на девушке, которая так похожа на матушку, что, как ты сказал, тебе больно даже смотреть на нее?

— Да. Учитывая, что я должен подготовить здесь преемников для себя и одновременно разбираться с текущим положением дел в Аренсбахе, то у нас очень мало времени. И самое главное, я сделал вывод, что я лучший человек для этой работы.

— Если тебя не принуждают к этому, и ты принял это решение, потому что считаешь что это лучший вариант... тогда я больше ничего не скажу. Пусть я и не в восторге от того, что ты все так же пытаешься утаивать проблемы и тащить их на себе.

— Я рад, что ты наконец-то понял, — сказал Фердинанд. Похоже он был более-менее доволен тем, как закончился разговор. Но пусть Сильвестр и принял его точку зрения, я определенно не была с этим согласна. Эренфесту это может быть и выгодно, но что на счет самого Фердинанда? Именно его счастье было для меня важнее всего.

— Я понимаю, что ты лучше всего подходишь для этой работы, Фердинанд. Но ты действительно этого хочешь? — спросила я.

— Мы продемонстрируем нашу лояльность королю, заслужим благосклонность как Аренсбаха, так и Центра, а также получим возможность сдерживать Георгину. Кроме того, мое положение, как мужа будущей герцогини Аренсбаха, скорее всего побудит бывшую фракцию Вероники самостоятельно прийти ко мне и подать руку. Не заблуждайтесь, я не собираюсь оставлять Эренфест в таком подвешенном состоянии с этой так и не решенной угрозой. Я получу необходимые доказательства, а потом окончательно уничтожу угрозу. Это пойдет на благо герцогства.

Я чувствовала, что с каждым сказанным им словом, гнев во мне закипает все сильнее. Ведь Фердинанд продолжал перечислять преимущества для герцогства, сохраняя на своем лице всю туже фальшивую улыбку. Он снова игнорировал собственные нужды и собственный комфорт, выискивая плюсы для одного только Эренфеста.

— Господин Фердинанд, я не спрашивала, о преимуществах для Эренфеста.

— Что? — удивленно посмотрел на меня Фердинанд, как будто говоря, что он не понимает о чем я говорю.

— Я хочу знать хотите ли этого брака вы.

— Я...— его фальшивая улыбка стала еще шире, когда наши взгляды столкнулись. Этот идиот. Он планировал обмануть меня, чтобы уйти от ответа.

— Если вы пытаетесь сказать, что действительно желаете этого брака, то для начала хотя бы уберите эту фальшивую улыбку, — сказала я, и подражая Рихарде, указала пальцем на его лицо. — Вы очень сильно ошибаетесь, если считаете, что можете провести меня этой гримасой.

— Ты сама говорила, что тебе нужен Аренсбах, не так ли? Я просто возьму его, как ты и просила, — сказал Фердинанд, и теперь на его лице была улыбка «Владыки Зла».

— Я говорила о рыбе, а не... О, и об их книгах, но... Постой, ты же знаешь, что я не это имела в виду! И мои желания тут не имеют никакого значения! Главное — это твои истинные чувства!

Фердинанд усмехнулся, а потом вздохнул.

— Я действительно хочу отправиться в Аренсбах, чтобы лучше понять их ситуацию и рассказать о ней Эренфесту, но я не хочу самого брака. Однако он необходим, чтобы достичь поставленных целей. И я пойду на это, потому что должен. И я хотел бы, чтобы ты это поняла.

Теперь прозвучала правда. Фердинанд редко озвучивал свои истинные мысли, так что частично его ответ меня удовлетворил. Но только частично. Его фальшивая улыбка снова расцвела на его лице, после того как мы обменялись колкостями, так что я не могла отделаться от ощущения, что он все еще пытается что-то скрыть.

— Сильвестр, у меня есть много вопросов, которые я должен решить со своим приемником, поэтому мы с Розмайн на какое то время вернемся в храм, — сказал он. — Пришли ордоннанц, если что-то потребуется.

— Хорошо, — согласился Сильвестр.

Похоже наша беседа подошла к своему логическому концу, но с губ Фердинанда все еще не сходила его фальшивая улыбка. Я пристально посмотрела на него, и тут он выгнул бровь, словно вспомнил еще кое что. Он посмотрел на Сильвестра и сказал:

— Пришло время для Эренфеста наладить отношения с другими герцогствами через браки, мы должны тщательно взвешивать влияние, которое они смогут оказывать на нас. Тебе нужно взять вторую или даже третью жену, даже если ты этого и не хочешь. Тщательно обдумай этот вопрос.

— Ага. Я подумаю. А теперь проваливайте уже, — Сильвестр нетерпеливо махнул рукой, чтобы выставить нас из кабинета.

Дамуэль и Ангелика ждали меня снаружи, охраняя двери как мои рыцари сопровождения. И как только я вышла, девушка тут же пошла в комнату отдыха, чтобы позвать остальных моих последователей. Я осталась с Дамуэлем, пока они не подошли, а Фердинанд попытался спешно уйти в сопровождении Экхарта и Юстокса. Но я схватила его за рукав, не давая сбежать.

— Розмайн, такое поведение не соответствует твоему статусу.

— Итак, господин Фердинанд... Думаю после того, как мы вернемся в храм, нам будет уместно побеседовать наедине, — сказала я.

Выражение его лица немного ожесточилось, придавая ему еще более настороженный вид.

— Это дурной тон, когда два помолвленных человека остаются наедине. Забудь об этом, — но что бы он не говорил, я не собиралась уступать.

— Кажется, Сильвестр был доволен твоими аргументами, но я-то нет. В моем сердце так много сомнений и подозрений, и если мы не решим их, то я могу почувствовать необходимость разрешить их, начав расспрашивать окружающих. О, о, вы знаете что-то о семени Адаль...что-то там. Вы уверены, что нам не о чем говорить?

Это была очевидная попытка шантажа, которую я провела с самой понимающей улыбкой. Это было просто внутреннее ощущение, но мне казалось, что «семя Адальгизы», о котором упоминал Раоблут, было как то связано с отданным королем приказом.

Фердинанд уставился на меня с исключительно раздраженным видом. Как и ожидалось, в той беседе было что-то большее, чем он сообщил Сильвестру.

— Только один раз после возвращения в храм, — сказал он. — До этого больше не поднимай эту тему.

— Конечно.

Он с сомнением посмотрел на меня, но я заметила, что он наконец-то перестал лживо улыбаться. По правде говоря, этот факт принес мне настоящее облегчение.