Онлайн чтение книги Власть книжного червя Ascendance of a Bookworm
742 Посвящение имени Эглантиной

Фердинанд, Сильвестр, Флоренция и я отправились в общую комнату общежития, чтобы начать инструктаж наших последователей. Все члены моей свиты собрались вокруг меня в ожидании дальнейших указаний.

— Хартмут, — обратилась я, — ты должен помочь организовать церемонию вручения, а также выступить на ней в качестве главного священника. Церемония состоится через четыре дня. Поскорее отправляйся в храм Эренфеста за церемониальными одеждами и прочими необходимыми вещами. Кроме того, с завтрашнего дня принц Анастасий будет обучаться у тебя ритуалам.

Хартмут согласился, излучая энтузиазм:

— Я позабочусь о том, чтобы церемония вручения Грутрисхайта воплощением богини прошла безупречно.

Я попросила взрослых рыцарей сопровождения, которые участвовали в церемониях академии под видом священников и священниц, тоже подготовиться.

— Нет никаких причин, по которым мы не могли бы служить вашей охраной во время церемонии, — заявила Леонора. — Но, если позволите, можно узнать, кто же получит Грутрисхайт?

— Госпожа Эглантина, — ответила я. — По правде говоря, я хотела бы, чтобы Хартмут обучал именно её, как будущую главу храма Центра. Однако у неё есть другие приоритеты, поэтому за организацию ритуала отвечает принц Анастасий.

Пока я вкратце рассказывала об итогах встречи, к нам подошёл Фердинанд и протянул Хартмуту несколько записок.

— Здесь подробно описана вся церемония, — объяснил он. — Если тебе требуется перемещаться между Эренфестом и храмом Центра из-за помощи принцу Анастасию, оставь Розмайн ключ, о котором мы говорили.

— Да, господин Фердинанд.

Хартмут снял ключ от священного писания со своей шеи и надел его на мою. Заглянув в полученные записи, он задал Фердинанду несколько дополнительных вопросов, после чего повернулся на пятках и удалился исполнять поручения.

— Мы тоже возвращаемся в Эренфест, — объявила я. — Юдит, Лауренц, Матиас, сопровождение на вас.

— Есть!

Корнелиус, Леонора, Ангелика и Дамуэль вслед за Хартмутом вышли из общего зала. Я проводила их взглядом, после чего вызвала Гретию и Лизелетту.

— Простите, что постоянно посылаю вас туда-сюда, но я должна попросить привезти из Аренсбаха мои церемониальные одежды и украшения для волос. Об обуви можете не беспокоиться: я сделаю её из магических камней.

— Как пожелаете, госпожа.

Пара тут же отправилась во дворец Адальгизы. Рихарда и остальные сегодня были в общежитии, так что недостатка в слугах у меня не будет. Юстокс тоже поспешил к выходу, очевидно, получив какие-то распоряжения от Фердинанда.

— Филина, отнеси эту рукопись в Эренфест и попроси мастерскую Розмайн пустить её в печать, — попросила я, передавая ей записи, копии которых мы должны были раздать после коронации нового зента. — Ауб дал своё одобрение. Перед началом работ обсуди всё с матушкой. Требуется около двадцати пяти экземпляров. Мы намерены раздать их во время собрания герцогов, так что эту задачу необходимо выполнить в приоритетном порядке. Матушка и Мюриэла могут разделить работу между собой и даже передать часть в монастырь в Хассе.

— Да, госпожа.

Родерих нервно наблюдал, как Филина уходит, сжимая в руках собственную рукопись:

— Госпожа Розмайн, а как же история о Дункельфельгере, которую я пишу?

— Ауб Дункельфельгер не займёт трон, так что нужды торопиться больше нет. Однако продолжай писать: ауб был в крайнем восторге от одного упоминания этой книги и заявил, что скупил бы все копии.

Получив больше времени, Родерих, рвавший на себе волосы из-за пятидневного срока, испытал явное облегчение. Мне было неловко обращаться к нему с такой неразумной просьбой, но он был единственным, кто мог её выполнить.

— Мне потребуется небольшой отдых, после чего я вернусь к работе, — выдохнул он.

— Но твоя паника придавала письму такое замечательное напряжение... — заметила Юдит, хихикнув. Она согласилась помочь Родериху, отвечая на его вопросы о диттере, и поэтому видела его мучения воочию.

— Что ж, пусть наша помощь не пропадёт даром, — с усмешкой добавил Лауренц, тоже наблюдавший за мучениями молодого служащего. — Закончи работу.

Как только я проинструктировала всех своих последователей, рядом со мной сел Фердинанд:

— Розмайн, что ты собираешься делать с Летицией? Если следовать аренсбахской традиции, её нужно будет разжаловать до высшей дворянки, когда ты станешь аубом. Однако у неё нет родителей, и поэтому ей придётся жить в приюте. От твоего ответа будет зависеть, сможет ли она присутствовать на церемонии вручения.

— Мы можем вернуть её в Древанхель? Думаю, она предпочла бы жить с родителями, а не оставаться в Аренсбахе...

— Возможно, если ты найдёшь способ расторгнуть договор об удочерении. Оба её приемных родителя поднялись по высокой лестнице. Кроме того, возможно, ты об этом не подумала, но я не уверен, что в Древанхеле будут приветствовать возвращение кандидата в аубы, создавшего проблемы в другом герцогстве.

— Но она же их дочь... — указала я.

Конечно, они не откажутся от неё.

— Да, я сомневался, что ты поймёшь... — пробормотал Фердинанд, скрещивая руки. — Летиция была крещена как кандидат в аубы Аренсбаха. Даже если биологические родители девочки захотят принять её, окончательное решение остаётся за аубом Древанхелем. В свете последних событий я сомневаюсь, что кто-либо из правителей примет члена бывшей герцогской семьи Аренсбаха. Возможно, ради обеспечения связи с тобой, но в таком случае она будет лишь источником проблем для нас в будущем.

К моему удивлению, Фердинанд, похоже, действительно беспокоился о Летиции. 

— Считаете ли вы, что для неё будет лучше остаться в новом герцогстве в качестве кандидата в аубы? — уточнила я. — Если вы предпочитаете держаться от неё на расстоянии, мы можем поселить её где-нибудь в отдалении. Позвольте мне поставить ваши нужды на первое место.

Независимо от моего мнения о Летиции, нельзя забывать, что именно её действия привели Фердинанда на грань жизни и смерти. Летиция — милая девочка, но в моём списке приоритетов она, физически почти не пострадавшая в войне, несомненно занимала более низкое место.

— Прежде всего, я хочу кое-что уточнить... — начал Фердинанд. — Ты намерена воспитывать детей тех, кого убили ланценавцы, в приюте, верно? И дочь Альстеды здесь не станет исключением?

— Да. Эти дети не сделали ничего плохого. 

Как и в Эренфесте, я планировала отправить в приют детей как преступников, так и жертв. В дальнейшем, как ауб, я стану их опекуном.

Фердинанд осторожно кивнул, указав, что для реформирования приюта перевезёт Франа и остальных из Эренфеста, после чего вернулся к обсуждению судьбы Летиции:

— В таком случае поручи её мне. — Моё лицо, должно быть, выдало возникшие опасения, потому что Фердинанд поднял бровь и медленно добавил: — Нет нужды выглядеть такой обеспокоенной: я не сделаю ничего, что могло бы сильно тебя расстроить. Даже если что-то случится, тебе достаточно будет приказать мне остановиться.

Затем Фердинанд встал и начал проводить медицинский осмотр. Он потрогал мою шею, затем нахмурился:

— У тебя небольшой жар. Ты накопила слишком много магической силы?

— Возможно. Я была немного эмоциональна.

— Немного? — язвительная ухмылка появилась на его лице, прежде чем он приказал Брюнхильде приготовить ещё серебряной ткани, которую он начал оборачивать вокруг меня.

— Господин Фердинанд, что вы делаете? — спросила я.

— Ближайшие дни ты проведёшь в своей комнате. Тебе будет полезно выпустить часть магической силы. Я также хочу посмотреть, сколько божественной силы будет утеряно в процессе.

Вскоре серебряная ткань закрыла мне глаза, погрузив в темноту. Кто-то подхватил меня, заставив вскрикнуть, одновременно с тем я услышала, как Фердинанд велел моим рыцарям сопровождения, посвятившим имена, отправиться за ним.

— Господин Фердинанд, все рыцари, посвятившие имя, — мужчины! — воскликнула Кларисса. — Позвольте мне пойти с вами!

— Но ты же служащая, Кларисса! — попыталась остановить её Юдит.

— Служащие могут пойти, если они посвятили имя, — подчеркнул Фердинанд.

— Гаххх! Но я же рыцарь сопровождения! — воскликнула Юдит. — Почему меня всегда оставляют в стороне?! Может, мне тоже стоит посвятить имя...

Я не хотела, чтобы она принимала поспешные решения. Фердинанд обращался к последователям, посвятившим имена, только тогда, когда собирался отправиться в место, о котором нельзя рассказывать другим, или сделать что-то тайно. Для психического здоровья вредно хранить столько секретов. Я не хотела, чтобы Юдит совершила что-то, из-за чего её яркая улыбка могла навсегда померкнуть.

***

Я ничего не видела, однако чувствовала, что меня куда-то несут. Вскоре разум подсказал мне куда: судя по тому, что Шварц и Вайс приветствовали меня, мы прибыли в библиотеку. Фердинанд попросил Соланж очистить здание, после чего поднялся по лестнице.

— Мы здесь, Розмайн, — сказал он в конце концов. — Ты можешь стоять?

— Да, я справлюсь.

Моё тело наклонили, и вскоре я коснулась ногами пола. Серебряную ткань убрали, и стало ясно, что мы действительно находимся в библиотеке, перед статуей Местионоры. Дальше можно было идти только в одно место.

— Господин Фердинанд, не говорите мне...

Приказав рыцарям повернуться, он протянул мне инструмент для защиты от подслушивания и кивнул:

— Я собирался сам окрасить основание, но из-за резкого изменения твоей магической силы меня теперь признают аубом Аренсбаха. Основание отказало мне. Единственный оставшийся вариант — это ты с силой богини. Объём основания достаточно велик, чтобы ты могла выпустить столько силы, сколько нужно.

По сути, мы убивали двух зайцев одним выстрелом, окрашивая основание настолько, чтобы Эйвермин перестал жаловаться, и одновременно позволяя мне высвободить излишек магической силы.

— Так вот почему Хартмут дал мне ключ от священных текстов? — спросила я.

— Я также беспокоился о том, что он будет носить его рядом с принцем Анастасием. Предстоящие церемонии покажут тебя как воплощение богини с ещё более высоким статусом, чем у королевских особ — кто знает, какие опасности могут последовать за этим?

Фердинанд открыл обложку книги в руках статуи Местионоры, чтобы явить замочную скважину, а затем призвал меня использовать ключ и направить магическую силу в основание. 

— Выпусти только лишнюю, — напомнил он. — Если перестараешься, у госпожи Эглантины возникнут проблемы с перекрашиванием.

Я вставила ключ в книгу Местионоры, и статуя без единого звука отъехала в сторону. Спускающаяся за ней лестница привела к радужному барьеру, который вёл в комнату, точь в точь похожую на ту, где хранилось основание Аренсбаха.

— Это место огромно... — размышляла я вслух. — Думаю, это не должно удивлять меня, ведь я иду к основанию страны. Ух ты, оно действительно почти пустое... Неудивительно, что Эйвермин в панике.

Я некоторое время любовалась основанием, которое было в несколько раз больше того, что я видела раньше, а затем постепенно начала вливать в него магическую силу. Осторожность была важна как никогда: при окрашивании основания Аренсбаха мне пришлось использовать лекарства восстановления, а потеря сознания здесь могла привести к огромному количеству проблем.

К тому времени, когда я выпустила достаточно магической силы, чтобы чувствовать себя комфортно, основание не было заполнено даже на одну шестую. Однако этого явно было достаточно, чтобы стране больше не грозило скорое уничтожение. Я взглянула на семь разноцветных магических камней, кружащихся в воздухе, и заметила, что теперь они вращаются быстрее.

— Ну что ж, этого должно хватить, — заявила я, когда моя магическая сила истощилась чуть больше чем наполовину. Я вернулась к остальным: — Извините за ожидание.

Не успела я закрыть книгу Местионоры, как статуя вернулась на прежнее место. Фердинанд подождал, пока она остановится, а затем дал указание последователям, посвятившим мне имя, которые снова накрыли меня серебряной тканью и вернули в общежитие.

Хотя у меня было четыре свободных дня, я не могла отправиться в библиотеку читать. Ужасно.

***

Избавившись от избытка магической силы, я немного отдохнула, попрактиковалась в танце посвящения и приняла участие в собраниях, посвящённых предстоящим церемониям.

«Господин Фердинанд сказал, что мой танец “несомненно удовлетворителен”! Неплохо, Розмайн. Совсем неплохо!»

***

Казалось, дни пролетели в мгновение ока, и вскоре настало время церемоний. Мои последовательницы осмотрели меня в церемониальных одеждах главы храма и вздохнули с благоговением. Мне казалось, что я выгляжу так же, как и всегда, но, опять же, я не могла ощущать свою божественную силу.

— Госпожа Розмайн, пожалуйста, вытяните руки, чтобы мы могли надеть на вас эти украшения, — попросила Бертильда, подходя с ящиком амулетов и украшений. Я сделала всё, как было велено, и терпеливо ждала, пока Лизелетта медленно надевала их на меня.

— Никогда раньше я не видела амулетов с таким количеством магических камней... — заметила я.

Лизелетта кивнула:

— Господин Фердинанд сделал их специально, чтобы они не мешали вам танцевать. 

Они напоминали мне перчатки, только были сплетены из крошечных, но тонких цепочек, которые тянулись от тыльной стороны ладони до верхней части руки. На них поблескивали радужные магические камни, превращённые в бусины. Внутри каждого из них находился защитный магический круг.

— Он делал их вместо сна? — пробормотала я, поджав губы. — Он обещал отдохнуть, но эти амулеты слишком сложны, чтобы их можно было сделать за три-четыре дня... 

Как только церемонии закончатся, мне нужно будет «поощрить» его благословением Шлафтраума.

Кларисса хихикнула:

— Он просто хочет быть готовым ко всему. По его словам, эти меры предосторожности необходимы для того, чтобы богиня не вернулась в ваше тело, когда вы будете танцевать. Я бы с удовольствием стала свидетелем столь божественного зрелища... но поскольку вы теряете память в процессе, я обойдусь без этого.

«Мне и в голову не приходило, что мой танец посвящения может снова призвать Местионору…»

Я погладила лёгкие цепочки, покрывавшие мои руки, размышляя о потерянных воспоминаниях. Возможно, эти амулеты защитят мои мысли, даже если богиня вернётся.

— Матиас, это Леонора. Наш путь обезопасен?

Ордоннанц вылетел из комнаты, после чего вернулся с подтверждением от Матиаса. Сегодняшний план состоял в том, чтобы выйти через нашу комнату для чаепитий и с помощью тайных проходов, предназначенных для королевских особ, добраться до комнаты ожидания рядом с лекционным залом. Насколько мне было известно, это была та самая комната, которой когда-то пользовались сами короли. Юдит, Лауренц и Матиас пошли вперёд, чтобы убедиться, что всё чисто.

— Госпожа Розмайн, раз уж вы готовы... — Ангелика, одетая в голубое одеяние священницы, накрыла меня серебряной тканью и подняла на руки в тысячный раз.

— Хартмут вложил много труда в сегодняшние церемонии, — объявила Кларисса, выпятив грудь. — Он организовал принца Анастасия, дворян Центра и всех в храме, чтобы всё было готово для вас. 

Как я поняла, она пыталась произвести на меня впечатление, но я больше беспокоилась за всех, кто был вынужден терпеть энтузиазм этого фанатичного служащего.

***

Вскоре мы прибыли в комнату ожидания, где нас был готов принять Хартмут. Вскоре также появились Эглантина и Анастасий. Увидев меня, они резко вдохнули, после чего преклонили колени, признавая мой статус. Эглантина и Анастасий сейчас были одеты в наряды, в которых они праздновали окончание дворянской академии.

— Госпожа Розмайн, — приветствовала Эглантина, — я была одета в эту же одежду, когда вышла на выпускную церемонию, и вы благословили меня. Я надеюсь снова получить ваше благословение и заслужить внимание богов, надев божественный цвет сезона моего рождения.

Я любовалась её нарядом, испытывая лёгкую ностальгию, когда к нам подошёл Хартмут:

— Корнелиус, оставь здесь Матиаса и Лауренца и отправляйся в зал. Я хочу, чтобы ты и другие рыцари сопровождения госпожи Розмайн провели последние проверки.

Члены королевской семьи утверждали, что проблем нет, но, возможно, кто-то из соучастников Раоблута всё ещё скрывается в рыцарском ордене. По крайней мере, мои рыцари скептически относились ко всему, что сообщала нам королевская семья. Вероятно, быть бдительнее, помимо прочего, их заставляла огромная работа, которую проделал Фердинанд, изготавливая защитные амулеты для меня и предпринимая прочие меры предосторожности.

Корнелиус, облачённый в голубые одежды священника, ответил Хартмуту строгим кивком и вместе с остальными направился в зал. Анастасий обратился к своим рыцарям с той же просьбой:

— Отправляйтесь в зал и проведите последние проверки. Оставьте столько рыцарей, сколько нужно для моей защиты. Церемония вручения должна пройти без происшествий.

За всю долгую историю Юргеншмидта ни разу кандидат в аубы Эренфеста, служащий воплощением Местионоры, не даровал Грутрисхайт новому зенту. Приглашённых нами дворян держали в неведении, и многие хотели знать, почему Трауквал не получил Грутрисхайт и эта священная книга была пожалована Эглантине, когда есть другие, более достойные кандидаты.

— Те, кто непосредственно участвует в церемонии, пройдите в заднюю часть комнаты, — попросил Хартмут. 

В передней части находилась зона ожидания для последователей королевской семьи, а в задней — для самих королевских особ.

Я отошла в конец комнаты вместе с Хартмутом, Эглантиной и Анастасием, который сопровождал свою жену. Затем Хартмут снова обратился к нам.

— Давайте совершим посвящение имени перед церемонией вручения. Мы с принцем Анастасием будем наблюдателями.

— Хорошо.

Хартмут и Анастасий наблюдали, как Эглантина достала небольшую белую шкатулку и протянула её мне. На мгновение мой взгляд привлекли роскошные золотые локоны девушки, но я быстро сконцентрировалась. Внутри шкатулки лежал разноцветный магический камень всех атрибутов, а на нём золотыми буквами было написано имя Эглантины.

«Мне не очень это всё нравится, но что ж…»

Я уже говорила это раньше и повторю ещё раз: держать в руках жизнь другого человека — ужасает.

Беспокойство Бонифация о том, что мы искажаем смысл церемонии посвящения имени, всплыл в моей голове. Тем не менее Фердинанд решил, что это необходимо для того, чтобы Эглантина не пострадала во время церемонии от моей божественной силы, и чтобы гарантировать её молчание по различным вопросам. Кроме того, это был хороший способ предотвратить попытки Эглантины однажды злоупотребить своей властью и отдать Фердинанду новые необоснованные приказы. Она была из тех, кто сделает всё, чтобы защитить покой Юргеншмидта.

«Я не собираюсь отдавать ей никаких приказов. Я просто обеспечиваю безопасность», — успокаивала себя я.

Анастасий переводил взгляд между нами с неописуемым выражением лица. Он хотел остановить это, но понимал, что ничего не может сделать. Я представила себе, сколько всего он сказал, чтобы отговорить Эглантину, пока она создавала свой камень посвящения.

«Возможно, он не хочет, чтобы моя магическая сила окружала его жену».

Я носила метку Эйвилиба, так что цвет моей магической силы, вероятно, вернётся к цвету Фердинанда, когда церемонии завершатся и божественное влияние угаснет. Анастасию это покажется отвратительным, но ему придётся научиться с этим справляться.

«Разве что… может статься, что люди с меткой Эйвилиба остаются с божественной магической силой навсегда?»

Эта мысль пугала, но я старалась не зацикливаться на ней. Фердинанд уверял меня, что божественная магическая сила рано или поздно исчезнет. Мне хотелось верить, что он прав.

— Эм… Можем начинать, госпожа Розмайн?

— Да.

Эглантина встретила мой взгляд, затем глубоко вдохнула и склонила голову:

— Я, Эглантина, клянусь стать верным вассалом госпожи Розмайн, воплощения богини мудрости Местионоры, и посвятить свою жизнь Юргеншмидту в качестве его нового зента. В доказательство своей решимости я даю вам своё имя и умоляю всегда держать его при себе. Взамен я прошу, чтобы вы даровали мне Грутрисхайт и показали, как привести Юргеншмидт к лучшему будущему.

Её изящные руки медленно протянули мне шкатулку, в которой лежал камень посвящения. Я приняла её и начала наполнять своей магической силой.

— Гх...

Эглантина схватилась за грудь и издала слабый, полный боли стон, почувствовав сопротивление. Анастасий вскрикнул и бросился к ней, но Хартмут поймал его за руку.

— Вы не должны вмешиваться, принц Анастасий. Ритуал не закончен, пока камень не будет полностью окрашен. Судя по опыту ранее посвятивших имя, процесс проходит тем более болезненно, чем больше разница в объёме магической силы между посвящающим и принимающим. Госпожа Эглантина страдает меньше всех из тех, кто посвятил имя госпоже Розмайн.

Я влила свою магическую силу в камень Эглантины и положила конец посвящению. В ответ она издала болезненный вздох.

— Вы здоровы, госпожа Эглантина? — спросила я.

— Да, теперь я в полном порядке, — ответила она с улыбкой, похожей на распустившийся цветок. — Я очень благодарна вам за беспокойство.

Я положила камень с её именем в клетку на бедре, затем села и жестом пригласила всех остальных присоединиться. 

***

Прозвенел третий колокол, и мы перешли к главной церемонии этого дня.