Онлайн чтение книги Высшее общество High Society
Глава 106

Она вздрогнула, но, к счастью, на лице Эзры не было слез.

— Леди Аделаида… Вчера… случайно…

— Никаких недоразумений не возникло, — быстро перебила она.

Эзра снова тяжело усмехнулся:

— Простите… хотя знаю, что ничего такого не случилось…

Адель промолчала. Она ждала, пока он справится с собой.

Эзра, наконец, поднял голову. Адель различила в его чертах горькое страдание.

— Не могли бы вы дать мне хоть какую-то уверенность?

«Уверенность»?

Прежде чем она успела понять, о чем идет речь, Эзра протянул руку и кончиками пальцев осторожно коснулся ее щеки. Они оказались неожиданно твердыми и холодными.

Ах…

Адель невольно отпрянула от легкого неприятного ощущения.

Эзра замер, а затем, мучительно улыбнувшись, посмотрел ей в глаза.

Его вид заставил ее собраться.

«Хотелось бы однажды приехать сюда с вами».

Он был первым, кто говорил с ней о будущем. Она не хотела его ранить.

Все равно когда-нибудь это должно было случиться…

Адель позволила Эзре приблизиться. Почти закрыв опущенные глаза, она все же бросила последний взгляд на сад и увидела дальний фасад внутреннего дворца.

Если задуматься, этот сад, скорее всего, видно из окна комнаты Чезаре.

Мелькнувшая за широкими стеклянными окнами тень показалась ей знакомой.

Но прежде чем она успела что-то разглядеть, губ коснулось горячее прикосновение, заставив Адель закрыть глаза.

Джиджи осторожно ступал по коридору дворца Буонапарте, стараясь не шуметь. У него были срочные новости для герцога.

Его шаги замерли у коридора, ведущего к покоям Чезаре. Двое слуг стояли у двери спальни.

— Мисс Джейн… мистер Оливер? — окликнул он.

Они обернулись, их лица были напряженными.

— Сэр Манфреди. Сегодня вы рано…

— У меня срочные новости. Что случилось?

— Мы не знаем… Раздался громкий звук, мы пришли, но нам велели уйти…

— Громкий звук? — нахмурился Джиджи.

— Да… И на полу было немного крови…

— Понятно.

Джиджи почесал щеку свободной рукой.

Это из-за Эзры?

Вчера вечером, едва вернувшись, герцог узнал, что Эзра его искал, и сразу направился в гостевые покои. Джиджи не пошел за ним — у него уже закончился рабочий день

Думал, все обошлось…

— Я войду. Позовите врача Джотто, — велел секретарь, пытаясь унять их волнение.

— Будьте осторожны.

— В первый раз, что ли! — отшутился он и открыл дверь.

Тяжелый запах табачного дыма обрушился на него. В темноте комнаты, едва освещенной красным тлеющим огоньком сигары, сидел Чезаре.

Повсюду валялись осколки разбитого фарфора. На ковре виднелись пятна крови, словно кто-то ходил по осколкам босиком. Секретарь заметил, что исчезла ваза с горы Сорек, стоившая девять тысяч золотых, которая раньше стояла в углу.

Что же случилось? Он не из тех, кто просто так срывает злость…

Осторожно двигаясь к окнам, Джиджи увидел три сада, освещенных утренним солнцем. На одной из аллей он заметил удаляющиеся фигуры Адель и Эзры.

Так вот оно что…

Когда Джиджи устало потер лоб, Чезаре вдруг заговорил:

— Убирайся.

— У меня есть новости, Ваша Светлость.

Чезаре молчал, его широкие плечи медленно поднимались и опускались, как у зверя, готовящегося к прыжку.

Но Джиджи прекрасно знал: герцог, хоть и производил впечатление человека, живущего, как ему заблагорассудится, был невероятно ответственным лидером. Он никогда не отворачивался от своих обязанностей, даже если этого ему совершенно не хотелось.

— Что?

Джиджи горько усмехнулся.

— Во-первых, я уже послал за доктором Джотто, так что вам нужно пройти обследование. Во-вторых, Кажется, Клариче Донати снова приходила к парадной двери, но уже ушла.

— Пусть ее убьют.

Черт… он и вправду в ярости…

Потерев щеку, Джиджи предложил:

— Как ваш секретарь, рекомендую сначала ее припугнуть. Кто поверит словам девушки из Киморы? Сама замолчит.

Чезаре молчал.

— И, может, стоит отменить свадьбу? Все равно только нервы себе портите.

Чезаре вдруг осмотрелся, явно ища, что бы бросить. Но рядом ничего не оказалось.

Ну, хоть тут повезло…

Джиджи с трудом сдержал смешок, но тут Чезаре поднял с пола крупный осколок фарфора.

— Простите! — взвыл Джиджи и бросился под кровать.

Он ждал, что Чезаре что-нибудь бросит, но вместо этого тишина сдавила комнату.

Неужели передумал?

Осторожно выглянув, он увидел, как Чезаре крепко сжимает фарфор в руке. Кровь струилась по пальцам, но герцог, словно этого не замечал.

— Господин! — вскрикнул потрясенный Джиджи, выскакивая из укрытия.

Чезаре медленно разжал окровавленные пальцы. Осколок глухо упал на ковер.

— Наконец-то прихожу в себя, — пробормотал он, стряхивая капли крови. Золотистые глаза, словно объятые пламенем, рассеянно скользнули по полу.

— Проводи помолвку. Как можно скорее.

Лукреция снова разорвала в клочья письмо от Северино Мудо.

Мерзкий ублюдок. Подлая свинья. Сдох бы уже!

Она не могла отказаться от помолвки — такова была цена спасения семьи от финансового краха.

Лукреции устроила демонстративную истерику, и с трудом смогла отбиться от попытки навязать ей скорую свадьбу.

Это было отвратительно, но выбора не оставалось. Оресте, наследник Делла Валле, стоял на своем, отец смотрел в сторону, а Эзра был поглощен Аделаидой.

Только когда письмо превратилось в мельчайшие обрывки, Лукреция поднялась на ноги и встала на колени у окна, озаренного лунным светом.

Как же больно...

Сложив руки, она закрыла глаза.

О, Богиня, почему Ты меня испытываешь? — горячие слезы покатились по щекам. — Не допускай, чтобы меня и дальше унижали... Пусть герцог Чезаре скорее встанет на путь праведный...

Позади раздался скрип двери.

— Элоди?

— Да, миледи! — в комнату вошла новая горничная Элоди, заменившая ушедшую Анес.

— Кто-то только что оставил это у задней двери! — сказала она, протягивая маленький сверток.

Наконец-то.

Глаза Лукреции широко раскрылись.

— Дай сюда.

Сдерживая дрожь, она спокойно взяла записку. В лунном свете проступили краткие строки:

«Женщины по имени Адель/Аделаида, соответствующей этим условиям, не существует».

Лукреция смяла бумагу в руке.

Почему?!

От боли и ярости тело словно разрывалось на части. Слезы текли без остановки.

О, Богиня... Спаси меня из этой бездны испытаний...

Лукреция долго плакала, не обращая внимания на встревоженные взгляды Элоди. Придя в себя, она поднялась, вытирая нос, и поднесла бумагу с информацией о Киморе к огню свечи.

Я ошиблась в направлении? Нет... След обязательно должен быть!

Когда бумага превратилась в пепел, ее глаза сверкнули холодным блеском.

Мне нужно больше улик.

Три дня спустя, накануне помолвки, семьи Делла Валле и Мудо собрались на званый ужин.

Едва войдя в зал, Адель застыла от изумления — расположение гостей за столом было странным.

Кто это придумал...

За главным местом восседала Ева, рядом с ней — Лука, Оресте и Лукреция.

На противоположной стороне, между Эзрой и Чезаре, посадили Адель. Чезаре оказался ближе к самому концу стола.

— ...

— ...

Они встретились взглядами, но даже не кивнули друг другу.

Лучше бы я прикусила язык и потеряла сознание...

Сохраняя невозмутимость, Адель тихо опустилась на свое место.

К счастью, шеф-повар превзошел себя, и гастрономические изыски быстро отвлекли ее от напряженной атмосферы.

Ужин начался с панцанеллы — свежего салата из хлеба, томатов и лука под оливковым маслом и уксусом. Затем подали ломтик панеттоне, котеккино, салат из морепродуктов, пьядину с анчоусами и сыром, ризотто с баклажанами и пармезаном, равиоли с креветками и копченую поркетту, а также флорентийский стейк с жареным шпинатом и белой фасолью.

К каждому блюду подбиралось вино. Лука Делла Валле, сияя, то и дело восторгался дороговизной напитков, стоивших по пятьсот золотых за бутылку.

Молчаливее всех был Чезаре. Его рука была забинтована, а взгляд — столь холодным, что к нему боялись обращаться.

Он ни разу не взглянул на нее.

Если он намеренно меня игнорирует, то это даже к лучшему. Адель, отвечая на вопросы Эзры, сосредоточенно наслаждаясь едой.

Когда подали десерт — малиновый макарон, канноли с кремом из сливочного сыра и шоколад, — она обрадованно потянулась за ним.