Онлайн чтение книги Высшее общество High Society
Глава 44

Аделаида вела себя куда умнее, чем он ожидал.

Чтобы выйти в свет, нужна хотя бы такая политическая хватка.

Его сестра прекрасно справилась с первым испытанием на светской арене, доказав тем самым, что и его взгляд на людей оказался верным.

«Герцог Чезаре, без сомнения, человек изумительный. И вы действительно прекрасно подходите друг другу».

При этом она сумела доказать, что не испытывает ни малейшего интереса к Чезаре Буонапарте.

Одним заявлением — два доказательства. Впечатляющая эффективность.

Чезаре вдруг вспомнил ту улыбку Адель, когда они танцевали. И еще, как она грозилась воткнуть в него ножницы.

Определенно. Если она так категорична...

Адель Виви никогда не полюбит Чезаре Буонапарте. И именно этого он всегда хотел.

«Я, конечно, уважаю вас, дорогой брат, но с кем вы встречаетесь, меня не касается».

С сигарой, догоревшей в зубах, Чезаре тихо усмехнулся.

— Почему же тогда это так мерзко ощущается...

В карете по дороге к поместью Делла Валле Лукреция задумчиво смотрела в окно. Ее седая горничная Анес, носившая очки, и молчаливый оруженосец с оливковыми волосами не прерывали тишину.

— ...Анес, — внезапно заговорила Лукреция. — Аделаида сказала, что поможет мне чаще встречаться с Чезаре. Думаешь, она говорит правду?

Горничная Лукреции, Анес, вздрогнула, но промолчала. Анес недавно назначили служить в поместье Делла Валле. Раньше она просто убирала дом, и новое назначение казалось ей чересчур почетным.

Она не так давно попала в дом, но уже понимала, что это назначение необычно. Анес знала и то, что предыдущая горничная Лукреции, Хейзел, исчезла бесследно.

Никто в поместье не говорил о Хейзел. Но даже несмотря на то, что женщина понимала — лучше не задавать лишних вопросов, — она в ту же ночь пошла к старшей горничной.

— Мадам, вы знаете, что меня назначили служить леди Лукреции?

— Знаю.

— А что стало с прежней горничной, Хейзел?

Старшая горничная резко изменилась в лице.

— Анес. Ты ведь понимаешь, что мы с тобой видим вещи, скрытые от остальных?

— Да.

— И от нас требуется только одно.

— ...

— Омерта.

Закон молчания.

Анес стало страшно, что никто не спрашивает о Хейзел, но работа в доме Делла Валле была для нее слишком хорошей, чтобы отказаться от нее.

— Возможно, она просто хочет успокоить вас? — осторожно ответила Анес, которая уже знала, что Аделаида не родная сестра герцога Буонапарте.

Лукреция оторвала взгляд от окна и посмотрела на служанку. Ее светло-лиловые глаза мерцали, словно покрытые перламутром.

— Думаешь? Но взгляд был другой...

— Взгляд?

Лукреция проигнорировала вопрос и снова посмотрела в окно. Ей вдруг вспомнился тот самый взгляд, с которым Аделаида смотрела на Чезаре.

Наверное, она... не любит Чезаре.

Это был именно такой взгляд. В ее янтарных глазах, каждый раз, когда она глядела на Чезаре, сквозила глубокая отчужденность, легкий налет мрачности и декаданса. Ее манеры тоже не походили на поведение влюбленной женщины. Лукреция предполагала, что это всего лишь притворство перед Евой Буонапарте, но даже при прощании Аделаида оставалась холодной.

Женщина, которая не любит Чезаре? Это вообще возможно?

Едва она думала о нем, тело охватывала дрожь, а внизу возникало сладкое напряжение.

Наверное, Аделаида либо глупа, либо слепа, либо слишком хорошо понимает свое место.

— Говорят, мадам Флавия исчезла. Значит, Аделаида точно не родная сестра герцога Чезаре. Флавия Лорендан просто заплатила за нарушение омерты. Жаль, конечно… — Анес, чей голос дрогнул на последних словах, ответила со смирением, почти раболепием.

— Значит, если она не его сестра, выходит, Аделаиду привезли только из-за обещания, данного семье Делла Валле.

— Похоже на то.

— Благодаря этой договоренности я могла бы выйти замуж за герцога Чезаре...

Разумеется, идеальным выходом было бы исчезновение Аделаиды.

Однако Лукреция заметила за спиной Аделаиды знакомую фигуру с рыжими волосами.

Это был Эгир Коррер, один из самых доверенных людей Чезаре. О нем говорили, что он умело решает любые проблемы. Возможно, с Аделаидой нельзя будет расправиться так, как прежде.

— Может быть, стоит раскрыть истинную личность Аделаиды перед высшим обществом? — предложила Анес, тихо размышлявшая вслух.

Лукреция мягко улыбнулась.

— Анес, если я сделаю это, герцог Чезаре всерьез решит избавиться от меня. И не только мне, но и семье Делла Валле это повредит.

Это наихудший сценарий для Лукреции — чтобы Чезаре всерьез захотел ее отвергнуть.

— Мне нравится, как есть сейчас. Он всего лишь немного тяготится мною, и это хорошо. Так я могу медленно и осторожно приближаться к нему. Да, сердце болит, но ради нашего будущего... придется потерпеть.

Анес, задумчиво глядя в сторону, вдруг спросила:

— Значит, вы собираетесь сотрудничать с Аделаидой?

— Если удастся доказать, что она не любовница Чезаре, то это будет лучше всего, правда?

Лукреция, вспыхнув от волнения, приложила ладони к щекам. Мысли о Чезаре вновь принесли ей чувство блаженства.

— Если это правда, то я смогу встречаться с ним чаще. С тех пор, как я была взаперти и не могла его видеть, мне хочется восполнить упущенное...

— Но, госпожа...

— Да?

Анес замялась, но продолжила:

— Если так, это значит, что Аделаида станет полноценной частью высшего общества... и по уговору выйдет замуж за молодого господина Эзру?

— Так и будет, — спокойно ответила Лукреция.

— Вы уверены, что это вас не беспокоит?

— Что именно?

Лукреция склонила голову на бок, улыбаясь так, словно вопрос был совсем незначительным.

Анес начала потеть от смущения.

— Она ведь не из благородного рода... И такая женщина выйдет замуж за вашего брата?

— Эзра сам решит, что ему делать, — весело ответила Лукреция, как будто все было в порядке.

— Брат меня поймет, — добавила она с уверенностью. — Он добрый человек и всегда меня поддерживает. А Аделаида, по крайней мере, выглядит как достойная дама. Думаю, этого будет достаточно, разве нет?

— ...

— Но, конечно, лучше не упоминать о ее происхождении. И ты, Анес, не должна рассказывать об этом брату, хорошо?

Анес потеряла дар речи.

Неужели она правда не возражает против того, чтобы ее брат женился на девушке низкого происхождения, лишь бы ее собственные чувства к Чезаре были удовлетворены?

Лукреция, явно не замечая смятения Анес, продолжила:

— Кроме того, если она действительно чужачка, привезенная извне, то в конце концов...

— Что? — спросила Анес, пытаясь понять, что Лукреция имеет в виду.

Лукреция вдруг остановилась, заметив внимательный взгляд Анес. На мгновение на ее лице отразилась ледяная сдержанность высшего света.

— Ничего, — сказала она, вновь мягко улыбнувшись.

Лечением ран Чезаре снова занялся врач Джотто Гримальди.

Адель это вполне устраивало. Она хотела избегать любых встреч с ним. После вальса она отчетливо поняла — Чезаре Буонапарте похож на бурный поток, который легко может поглотить ее.

Нет, я этого не хочу.

Судя по всему, Чезаре получил выговор от врача и по поводу их танцев.

Прямо перед тем, как направиться на урок в «Зал Арии», одна из служанок принесла Адель записку.

Моей дорогой сестре Аделаиде.

Я с глубоким сожалением вынужден сообщить, что по настоянию доктора Джотто мы больше не сможем танцевать вместе.

Если природа или искусство создают ловушки в телах людей или на картинах, чтобы пленить глаза и сердца, то все они ничто по сравнению с радостью, которую я ощутил, когда видел твое улыбающееся лицо.

Чезаре Буонапарте.