Онлайн чтение книги Высшее общество High Society
Глава 65

Аделаида ответила мягко, но не без доли уверенности:

— Вы имеете в виду кольцо с овальной огранкой, обрамленное лепестками?

— Да, именно его.

— Кажется, оно у меня есть. Но чтобы сказать наверняка, придется заглянуть в шкатулку с украшениями. Брат считает, что мне больше идут зеленые и синие камни, поэтому я чаще открываю шкатулку с сапфирами и изумрудами.

Дамы на мгновение замерли в недоумении. Разные шкатулки для разных видов драгоценностей? Такой ответ нарушал привычные представления.

— У вас, должно быть, много украшений, — заметила одна из них.

— Достаточно, чтобы украшать себя должным образом.

— Слышала, что при первом визите на улицу Белластелла вы приобрели украшения на 1,5 миллиарда золотых в «Боттега Девисио»...

— Брат очень заботится обо мне.

Ох, она оказывается не так проста.

Эйвери, и остальные дамы улыбнулись.

Но жители Форнатье, потомки мореплавателей, привыкли к трудностям и не сдаются так легко. Эйвери вновь мило улыбнулась:

— Вы приехали в Форнатье из Каполло. Не чувствуете ли вы неловкости или трудностей?

На краю утеса возвышался маяк — низкий и небольшой, вероятно, построенный лишь для того, чтобы обозначить ориентир.

Дамы вышли на деревянную смотровую площадку, наслаждаясь свежим морским ветром.

Аделаида, поблагодарив спутниц за чудесный вид, отошла к маяку, чтобы побыть наедине. Она сделала вид, что смотрит на горизонт, и только тогда почувствовала, как напряжение немного отпускает.

Эти разговоры выматывают до изнеможения...

От напряжения у нее разболелись десны. Она даже не помнила, как оказалась здесь. Осталось лишь ощущение, будто она изо всех сил пыталась сохранить достоинство под градом беспощадных вопросов.

Речь дам была вежливой и нейтральной, но за их словами невозможно было уловить истинные намерения. Их смех был добрым, но глаза оставались холодными. В то же время, в них не было и явной враждебности.

Надеюсь, я все сказала правильно...

Ей необходимо было выполнить обязательство — выйти замуж за Делла Валле. Свадьба такого масштаба требует времени, так что начнут с помолвки. И если за это время она допустит какую-либо ошибку в светском обществе, все планы могут пойти прахом.

Кажется, я отвечала неплохо.

Вопросы, которые задавали дамы, в основном касались Чезаре и Эфони, и их было легко предвидеть. Подготовленные ответы оказались полезными.

Однако, в отличие от слов Эфони, Лукреция почти не вмешивалась. Причину Адель могла себе представить: сейчас она использовала ее как средство для связи с Чезаре, но когда дело дойдет до переговоров о браке с Делла Валле, Лукреция, вероятно, увидит в Аделаиде препятствие.

Это обязательство... чертово обязательство...

Когда Адель мысленно выругалась, дамы уже готовились к дальнейшему пути. В этот момент Лукреция подошла к ней.

— Леди Аделаида, не хотите ли еще немного полюбоваться морем вместе со мной?

Нет, не хочу.

Но, сдержав это желание, Аделаида улыбнулась:

— Конечно, с удовольствием.

Лукреция позволила остальным дамам идти вперед, сама же остановилась на смотровой площадке, глядя на море.

Ее высоко собранные волосы развевались на ветру, а солнечный свет мягко ложился на жемчужно-белую кожу. Ее красота была завораживающей, но вид этот не внушал Адель спокойствия. В молчании Лукреции было что-то тревожное, особенно сейчас, когда впереди был обрыв.

«…»

Адель, не раздумывая, сделала шаг назад.

Лукреция мельком посмотрела на нее и улыбнулась тонкой улыбкой.

— Вы великолепно держались, — неожиданно произнесла она.

Адель озадаченно взглянула на нее.

— И ответы ваши были на высоте. Настоящая Буонапарте, — продолжила Лукреция.

— Благодарю за столь лестное мнение.

Лукреция, не отводя от нее взгляда, вдруг рассмеялась своим детским смехом. Но Адель заметила, что в ее светло-фиалковых глазах промелькнула скрытая настороженность.

— Леди Аделаида, мне кажется, мы могли бы стать хорошими подругами. Не так ли?

— Конечно. Но это звучит как-то неожиданно.

— Вы ведь поддерживаете мои чувства. Поэтому я хочу поддержать вас.

Лукреция, говоря это, оглянулась на тропу, по которой они пришли.

— О, кто-то приближается.

— …?

— Это мой брат. Надеюсь, вы проведете с ним приятное время. Спокойствия вам. И еще…

Лукреция, склонив голову, быстро подошла к Адель.

— Так будет лучше, — шепнула она.

— …!

Прежде чем Адель успела среагировать, Лукреция толкнула ее, сбив с ног.

Вот чертова…

Не успев опомниться, Адель увидела, как Лукреция быстро исчезла, ступая по тропинке вниз.

Что, черт возьми, она сделала?

Оставшись лежать на земле, Адель ошеломленно смотрела вслед.

Раздались шаги, и кто-то внезапно появился на смотровой площадке. Взглянув на Адель, мужчина расширил глаза.

Светло-каштановые волосы, светло-фиалковые глаза.

Это был Эзра Делла Валле.

Увидев Адель, он слегка вздрогнул и нахмурил изящные брови. Плотно сжатые губы выдавали его неудовольствие.

Эзра оглядел площадку, будто кого-то искал. Однако, кроме Адель, здесь никого не было. Он не мог просто уйти или проигнорировать ее, но и не знал, как вести себя дальше.

Говорили, что он джентльмен. Похоже, это не совсем так.

Или, возможно, их взгляды на балу не произвели на него должного впечатления?

Может, нужно пересмотреть план?

Адель попыталась встать, но вдруг почувствовала боль в лодыжке. Вероятно, неудачно оступилась, когда падала.

Надо было взять с собой Эгира.

Прихрамывая, она сделала шаг. Когда Адель направилась к лестнице, перед ней неожиданно возник Эзра, который тяжело вздохнул.

Он смотрел на нее сверху вниз немного смущенно. Вблизи второй сын Делла Валле оказался выше, чем она ожидала, хотя не дотягивал до Чезаре. Его мягкие черты лица, слегка опущенные глаза говорили о человеке, неспособном на резкость, хотя сейчас он выглядел раздраженным.

Интересно. У Чезаре тоже опущенные глаза, но от них ощущение совершенно иное.

Пока Адель раздумывала об этом, Эзра внезапно заговорил:

— Вы ранены?

Она молча посмотрела на него.

Когда леди сделала шаг, пытаясь его проигнорировать, Эзра снова встал у нее на пути, будто сам был недоволен тем, что ему приходится это делать.

— Вы ранены? Что-то с лодыжкой?

Аделаида тяжело вздохнула и холодно посмотрела на него.

— Вы, кажется, забыли о манерах. Это ли подобает джентльмену — сначала задавать вопросы, не поздоровавшись с дамой из рода Буонапарте?

Эзра слегка вздрогнул и нахмурился.

— Я не по своему желанию с вами заговорил. Лукреция меня позвала, но ее здесь нет…

— Тогда, может, вам стоит подождать леди Лукрецию? Это ведь не дает вам права быть грубым со мной.

— И оставить раненого человека?

— Пожалуйста.

Эзра коротко усмехнулся:

— Разве не для этого вы и остались здесь?

— Что? — Аделаида приподняла бровь.

— Вы же сами попросили Лукрецию устроить эту встречу.

Аделаида удивленно рассмеялась:

— Что заставило вас так думать?

— Вы притворяетесь? У нас ведь есть обязательство.

— Вы имеете в виду договор между Буонапарте и Делла Валле?

— Да, — ответил Эзра с явным раздражением. — Герцог Чезаре вас сюда привел, чтобы самому избежать брака с моей сестрой. И вы с этим согласились, не так ли? Весь мир говорит, что мы с вами скоро поженимся. Но знайте, я не собираюсь жениться таким образом.

Адель удивилась его прямоте.

Все это предполагали, но чтобы вот так в лицо сказать…

Его дрожащие веки выдали явное отвращение к идее брака по расчету.

Хм, не такой уж он мягкий, как казалось. Пожалуй, с Чезаре у него действительно могут быть разногласия.

Если подумать, человек, способный открыто противостоять Чезаре, не мог быть слабым.

Представляя Эзру как наивного мечтателя, Адель пересмотрела свое мнение. Она покачала головой и бросила на него презрительный взгляд, напоминающий тот, каким ее одаривала мадам Флавия, когда ей что-то не нравилось.

— У вас невероятное самомнение.

— Что? — Эзра выглядел сбитым с толку.

— Я приехала в Форнатье только для того, чтобы войти в потерянную семью. Думаете, мне приятно быть частью брачного договора?

Эзра растерянно моргнул. Когда он снова заговорил, в его голосе звучало меньше уверенности:

— Но люди…

— О, конечно, вы, вероятно, думаете, что я, сельская девица, должна быть счастлива выйти замуж за столь выдающегося жениха. Но позвольте напомнить: я Буонапарте. Если бы я действительно думала только о браке по расчету, ни один человек в Форнатье не был бы мне равен. Так что свое раздутое самомнение, что я жду вас, ради богини, оставьте при себе.