Онлайн чтение книги Высшее общество High Society
Глава 176

Адель отправилась в Адор вместе с Эфони и Вемари.

«Адель. Давно не виделись».

Ева приветствовала ее, стоя у входа в курортный комплекс «Стеллоне».

Эта женщина всегда отличалась доброй улыбкой, но сейчас она выглядела настолько светлой и безмятежной, что, казалось, готова отправиться прямо в рай.

— Да, давненько. 

Перед Евой притворяться леди всегда казалось особенно трудным. Возможно, потому что эта старушка прекрасно знала, что все эти манеры здесь не имеют никакого значения.

Но Ева, как всегда, нервно суетилась, даже когда Адель говорила короткими, чуть резковатыми фразами.

«Свадьбу вы решили устроить в Адоре. Это из-за меня?»

— Отчасти, — честно ответила Адель.

Ева действительно очень любила Чезаре, а Адель в конечном итоге признала свои чувства именно благодаря ей. У Адель не было семьи на Сантанаре, и место проведения свадьбы ее мало волновало. Поэтому было естественно устроить ее там, где находились родные Чезаре.

«Мне это ни к чему… Я ведь скоро помру. Что может значить какой-то старый человек»… 

— Свадьба должна проходить в кругу семьи, — мягко ответила Адель.

Ева улыбнулась, растроганная ее словами.

«Спасибо».

Адель улыбнулась в ответ.

— После свадьбы я тоже собираюсь отправиться туда, где живет моя семья.

Ева удивленно расширила глаза и быстро что-то написала в своем блокноте.

«Но у тебя же не было воспоминаний о них».

— Кое-что начало возвращаться, — спокойно ответила Адель, глядя на море.

Она больше не слышала голосов, но все равно не могла их забыть.

Эти грустные голоса, что звали меня вернуться каждый раз, когда становилось слишком опасно. Каждый раз, когда Чезаре шел по неверному пути.

Адель молча смотрела на море, но, заметив полный ожидания взгляд Евы, слегка покачала головой.

— Куда важнее то, что вы, кажется, чувствуете себя лучше, чем я думала.

«Исла оказала мне большую поддержку. Другие приоры тоже», — написала Ева, приглашая Адель внутрь.

Когда ее шаги внезапно пошатнулись, Адель инстинктивно подхватила женщину. Ева улыбнулась в ответ, ослепительно и так счастливо, что у девушки перехватило дыхание.

Когда они сели на просторной террасе второго этажа, Ева, похоже, почувствовала себя комфортнее и спокойно взялась за перо.

«Адель. Ты даже не представляешь, как я рада, что этот мальчик не стал тем, что я когда-то напророчила в своем безумии».

— «Безумии»? 

Золотистые глаза Евы на мгновение расширились.

«Чезаре не рассказал тебе? Когда он был маленьким, после ухода Катарины, я как-то сказала ему ужасную вещь. Хотела его поддержать, но, кажется, это стало для него цепью».

Она задумалась на мгновение, а потом продолжила писать.

«После этого я почти три года не могла смотреть на Чезаре. Я недооценила душу Буонапарте. Кто бы мог подумать, что такой одаренный ребенок может так рано впасть в отчаяние?»

— Что вы тогда сказали ему?

Ева неловко улыбнулась и снова принялась писать.

Пока слуги разбирали багаж, Адель отправилась на берег. С ней пошли только Эфони и Вемари.

В отличие от белого песка Порто-Ниро, здесь пляж был усыпан крупной галькой.

Адель сняла обувь и окунула ноги в прохладную воду. Перекатывая камушки пальцами ног, она снова и снова вспоминала исповедь Евы.

«Чезаре. Это… особый случай. Такое редко встречается. Это… не каждому дано».

Такие слова должны были стать утешением. Адель понимала, почему Ева сказала это. И Чезаре, наверное, понимал тоже — логически. Но их ситуации были слишком разными.

Теперь я понимаю, почему ему было так тяжело признаться.

Внезапно волна вынесла водоросли, и они мягко обвили ее ногу. Адель улыбнулась.

Море здесь действительно чище, чем в Форнатье. Глубокий океан намного ближе.

Если куда и отправляться, то из Адора.

Эфони, наблюдавшая за тем, как Адель играется с водой, нарушила тишину:

— Вам нравится море?

Девушка задумалась на мгновение, а затем едва заметно улыбнулась.

— Да.

— Хотите, я прикажу подготовить лодку?

— Лодку?

— У нас есть яхты и небольшие шлюпки. Неподалеку находится пещера, где вода светится сине-зеленым светом. 

Адель немного подумала, но отказалась.

— Честно говоря, не привыкла кататься на лодках.

Зато она решила заглянуть в порт. В голубых глазах Эфони, смотревшей на лодки, выстроившиеся в ряд, отразилась какая-то тоска.

— Когда молодой господин был еще ребенком, он вышел в одиночку на яхте и пропал.

Редкий случай — она сама начала разговор.

— После этого Его Сиятельство Ева запретила пользоваться яхтами, но Чезаре настоял, что все равно будет выходить в море.

— Упрямый с самого детства?

— Не то слово, — покачала головой Эфони. — Но он добрый человек.

— Это я знаю. 

Горничная ответила ей теплой, спокойной улыбкой.

Настоящая сущность человека проявляется в том, как он относится к тем, кто ниже его по статусу.

Слуги дома Буонапарте были всегда вежливы и полны энергии. Уходили со службы редко, да и то по уважительной причине. Все они искренне любили Чезаре и следовали за ним с преданностью, которой позавидовали бы многие.

Шагая по причалу с зонтиком в руках, Адель слушала продолжение рассказа Эфони.

— Как вы знаете, я была горничной у госпожи Катарины. До семи лет я присматривала за юным господином.

— А потом?

— Когда госпожа Катарина покинула дом, я ушла вместе с ней.

— Ушла? 

Она слышала об этом впервые.

— Да. Как он узнал — не знаю, но в ночь перед нашим отъездом маленький господин пришел ко мне.

Эфони на мгновение задумчиво посмотрела на море.

— Попросил остаться. Я сказала «хорошо». А на следующий день уехала вместе с госпожой Катариной.

Адель не стала выносить суждений и просто смотрела на Эфони. Та прищурилась и улыбнулась с легкой горечью.

— Я думала, он справится. Он был еще маленьким.

— …

— Тогда мы не осели в Соларе. Мы постоянно путешествовали с госпожой. Но однажды мне не повезло: я встретила отвратительного мужчину, и так появился Эгир. Надо было рассказать об этом госпоже Катарине, но я этого не сделала.

— Ты ведь тоже была молода, Эфони. 

Служанка не отреагировала. Она не собиралась оправдывать свои ошибки возрастом.

— Несколько лет я держалась одна. Но у незамужней женщины с ребенком на руках не так уж много возможностей. В конце концов, я бесстыдно вернулась в дом Буонапарте. Господину тогда было десять.

Теперь уже Адель не могла не спросить:

— И как он отреагировал?

Эфони медленно моргнула, будто погружаясь в воспоминания.

— Он снова принял меня. И Эгира тоже.

— В его духе. 

— Да. Именно так.

Две женщины рассмеялись. Между ними пронесся свежий морской бриз — теплый, приносящий с собой странное чувство уюта и легкой тоски. Адель откинула волосы назад и посмотрела вдаль, на спокойное море.

Ну, немного наглый, но все равно жених вполне достойный, правда?

— Леди Адель. Я многим обязана молодому господину. Поэтому никогда не вмешивалась в его личную жизнь. Но кроме… некоторых моментов, у него поистине доброе сердце.

Эфони начала заметно нервничать, и Адель вдруг поняла, зачем ей вообще понадобился этот разговор.

Она тихо засмеялась.

— Я не злюсь.

Если бы не знала, это другое дело. Но я знала, с кем связываюсь. Прошлое не имеет смысла. Важно лишь то, что происходит сейчас.

— Просто пришла проверить кое-что. Да, меня раздражает, что из-за его беспечного поведения к нему липнут всякие странные женщины. Но я не злюсь и не ревную, можешь не переживать.

— Простите… но до того злополучного бала вас все устраивало?

— Чезаре ведь хорошо ко мне относится.

— Леди Адель… Дело в том, что…

— Что?

— Ничего, — пробормотала Эфони и откашлялась. — В любом случае теперь я на вашей стороне. Пора бы молодому господину немного поумерить свой нрав.

Под предлогом подготовки к свадьбе Адель осталась в Адоре на две недели. Конечно же, она заранее собрала тайных сопровождающих и объявила:

— Вы докладываете Чезаре о каждом моем шаге, не так ли?

Они молча кивнули.

— Больше не делайте этого.

Тайные сопровождающие безмолвно согласились.

Я знала, что они не откажут.

Похоже, приказ Чезаре звучал так: «Не идти на компромисс, когда речь заходит о безопасности Адель Виви».

Она думала, что он сразу же примчится, но, вопреки ожиданиям, Чезаре спокойно оставался в Форнатье. Вместо этого он начал присылать письма почти каждый день.

«Моей Адель.

Ты представляешь, каких страданий стоило мне оставить след в этом аду ради искупления?

Я готов принять все, что видел, как благодать, рожденную твоей силой и добродетелью.

Если позволишь, пусть душа моя, исцеленная тобой, будет освобождена из Форнатье по твоему велению.

Твой Чезаре Буонапарте».

Письмо было написано в стиле Дуранте. Но суть оставалась прежней: «Я был не прав, так что пусти меня к себе».

Слово «твой» он вывел чуть более жирными линиями, словно колебался. От этого оно казалось лишь милее. Но обида все еще грызла ее, так что Адель решила немного повредничать.

Сэр Эзра однажды даже собственноручно нарисованную картину мне прислал...

На следующий же день ей стали приходить вполне достойные пейзажи, один за другим.

Чертов мужчина. Еще и рисовать умеет.

«Моей Адель.

Моя гордость сокрушена перед твоим величием.

Мои воля и стремления теперь движутся, подобно колесам, вращающимся в унисон, ведомые той любовью, что правит солнцем и звездами.

Хочу, чтобы ты знала: той любовью являешься ты.

Твой Чезаре Буонапарте».

Каждое его письмо Адель собирала в шкатулку, обтянутую жаккардом с узором из роз.

Эфони, наблюдая за этим, тихонько улыбнулась.

— Господину будет приятно.

— Он зазнается, поэтому это секрет.

— Как скажете.

Спустя еще две недели в Адор явилась Катарина, а вместе с ней — самый известный портной Форнатье, Реминьяк Фрюже.

— Платье готово!

Как же хорошо, что у меня есть Катарина.

От осознания того, что она совершенно не разбирается в этих вещах, Адель даже стало неловко. Зато Катарина, казалось, получала от подготовки к свадьбе огромное удовольствие.

За ней в Адор прибыли многие дамы и знатные особы. Город тут же оживился и наполнился праздничной атмосферой.