Онлайн чтение книги Высшее общество High Society
Глава 47

Путь во внешний дворец занял больше времени, чем обычно, потому что Адель не пересекала галерею, как делала это раньше. Когда она уже начала жалеть, что не надела туфли на низком каблуке, величественное здание, наконец, предстало перед ее глазами.

Великолепный фасад, сочетавший в себе традиционную архитектурную эстетику Сантанара и придворный стиль Оракении, всегда завораживал своей грандиозностью.

Буонапарте, что было несколько иронично, были последними среди знатных родов, кто принял придворные обычаи Оракении, стараясь при этом не утратить поддержку простого народа.

— Здесь удобнее всего наблюдать, — сказал Эгир, приведя Адель к статуе, находившейся у входа. Это была статуя весов, символа Сантанара.

Адель заметила примятую траву в тени статуи.

— Здесь уже кто-то был. Они ушли, когда я появилась?

Эгир промолчал, но по его молчанию можно было догадаться об ответе.

Вероятно, это место использовали другие, кто, как и Эгир, тайно сопровождал Чезаре.

Адель села на каменную плиту под статуей и огляделась. Низкие кусты скрывали ее от посторонних глаз, делая это место почти незаметным, в то время как отсюда открывался прекрасный обзор.

Очевидно, место было специально создано для наблюдения. Скорее всего, оно существовало уже долгое время, чтобы предотвращать покушения на главу рода Буонапарте.

К тому же, перед нашей встречей на Чезаре уже было совершено покушение.

Ее мысли вновь вернулись к фигуре Чезаре и его значимости.

— Он выходит, — тихо сказал Эгир.

Адель резко подняла голову.

Через портик она заметила Чезаре, выходящего к входу. Его волосы, осветленные солнечным светом, казались ярче обычного и отливали морской синевой.

Он лениво наклонил голову, держа сигару в зубах, и шел с расслабленной грацией, накинув на плечо белый шелковый плащ из согдийского шелка, рубашка была расстегнута на груди. Бинтов не было видно.

Кажется, он уже поправился. К счастью.

Позади Чезаре шли его верный помощник Джиджи и несколько незнакомых людей. Судя по их внешнему виду, это были чиновники. Охрану обеспечивали наемники Буонапарте, облаченные в черные мантии поверх доспехов.

— Теперь прибыли и гости, — шепотом произнес Эгир.

Адель тоже услышала: передние ворота внешнего дворца открылись, и звук лошадей и колес приближающегося экипажа донесся до нее.

Первой появилась упряжка из десяти гнедых лошадей и одного мула.

Заметив человека, ехавшего на муле, Адель изумленно распахнула глаза.

— Это же бывший председатель! — воскликнула она, узнав пожилого мужчину с редкими волосами и седой бородой.

Он был невысок, сутул, и его простая льняная мантия выделялась среди прочих. Это был Джаннини, бывший председатель Синьории, фигура, которую она до этого видела только в газетах.

Ему уже перевалило за восемьдесят, и он, как и его старый мул, с трудом преодолевал ступени перед портиком. Сопровождавшие его всадники спешились, чтобы помочь ему, но старик отказался от их помощи и медленно спустился с мула сам, передав поводья своему слуге.

Он не спеша подошел к Чезаре, который стоял перед ним, как молодой бог, с сигарой в руке и небрежной улыбкой на лице.

Джаннини низко поклонился, а Чезаре с ленивой усмешкой смотрел на седую голову старика, не удосужившись ответить поклоном или протянуть ему руку для рукопожатия. Одна рука Чезаре была засунута в карман, а другой он держал сигару у рта.

Наконец, Чезаре слегка кивнул в знак признания. Лишь тогда Джаннини и его сопровождающие выпрямились и смиренно проследовали во дворец.

Затем последовало то же самое с другими прибывшими. Экипажи и лошади один за другим подъезжали ко входу, и каждый гость почтительно склонялся перед Чезаре.

Это глава семьи Росси, Ливи Росси, действующий приор, — отметила Адель, разглядывая одного из прибывших.

А это подеста (мэр) Люсио Гаццоло.

Этот человек, судя по одежде, ревизор из Департамента соблюдения законов.

Приехали многие знатные персоны: бывшие министры, приоры, главы крупных гильдий Арте и высокопоставленные чиновники. Все они выражали свое почтение Чезаре. Лишь немногие осмеливались пожать ему руку, стоя с ним на равных.

Чезаре, беззастенчиво глядя сверху вниз на тех, кто был намного старше его, вызывал у Адель смешанные чувства: то ли восхищение, то ли недоумение.

— И все-таки он лично вышел встретить гостей, хотя мог бы заставить их ждать, — пробормотала она.

Ей казалось, что Чезаре, будучи таким самодовольным, заставит всех ожидать себя дольше.

К ее удивлению, Эгир ответил на эту реплику:

— Это учение Патера Патрие.

— Ты имеешь в виду второго главу рода Буонапарте?

— Да. Он учил, что если хочешь выжить в Форнатье, нельзя возвышаться над остальными, — объяснил Эгир.

— И потому он ездил на муле, — добавила Адель.

— Верно. И нынешний глава рода следует его заветам, поэтому всегда выходит встречать гостей у портика, — подтвердил Эгир, на мгновение отведя взгляд.

— Хотя, — после паузы добавил он, — однажды он признался, что ему просто нравится заставлять всех этих аристократов ждать за пределами дворца.

Типично для Чезаре.

Адель снова взглянула на портик. Длинная очередь гостей уже исчезла.

Чезаре как раз получал доклад от Джиджи, вероятно, о списке приглашенных. Затем он глубоко затянулся сигарой так, что щеки впали, и в тот же миг бросил ее, разворачиваясь на месте. Полы его шелкового плаща взметнулись, словно императорское знамя. Служащие, выстроившиеся за ним веером, мгновенно расступились, освобождая путь.

Чезаре пересек этот путь с холодным выражением лица. Несколько десятков вассалов, чиновников и рыцарей последовали за ним, и вскоре во внешнем дворце воцарилась тишина.

Адель продолжала сидеть на том же месте не шевелясь.

Совсем другой мир.

Впервые она увидела Чезаре в его официальном облике. Власть главы рода Буонапарте ощущалась в полной мере.

И мне предстоит стать его сестрой.

Губы пересохли. Когда Адель долго молчала, Эгир, стоявший рядом, нарушил тишину.

— В сам зал заседаний вас не пустят, что будете делать?

Адель посмотрела на Эгира. Он был одним из тех, кто сопровождал Чезаре. Видимо, такие сцены были для него привычными.

— Обычно это занимает много времени?

— Зависит от дела.

Адель устало выдохнула. Ответ был предсказуем. Она еще некоторое время сидела, свернувшись калачиком, неспособная сдвинуться с места.

Чезаре действительно не тот человек, который может позволить себе смотреть на мои танцы.

Хотя, впрочем, я это и так знала.

Глава Буонапарте, председатель Стеллонского банка и торговой гильдии Сталлоне, а также самый молодой приор.

Он, может, и не был правителем Сантанара, но отвечал за государственную казну.

Годовой доход Стеллонской гильдии в четыре раза превышал доход, который собирал весь остров за год, так что это было закономерно. Стеллонский банк, со своими подводными хранилищами, благословленными Богиней Моря, считался самой надежной финансовой гильдией на всем континенте.

Налоги, выплачиваемые родом Буонапарте, были огромными. Часто за их счет проводились приемы для иностранных гостей или важные государственные мероприятия.

Однако самая сильная сторона Чезаре заключалась не в богатстве, а в его политическом влиянии.

При Еве, предыдущей главе рода, Буонапарте предпочитали оставаться в тени, скрывая свою власть, чтобы избежать зависти народа. Это был завет, который передавался из поколения в поколение от Патера Патрие, и все главы рода Буонапарте следовали ему.

Все, кроме Чезаре.

Чезаре Буонапарте, этот любимец судьбы и богов, стал наследником рода, как только исчез Роуэн, его отец.

И сразу же заявил о себе открыто. Это произошло, когда ему было всего десять лет.

Используя свою выдающуюся внешность, обаяние и врожденное политическое чутье, он постепенно создал вокруг себя культ личности. Народ видел в нем «сына Форнатье», обаятельного и безрассудного, но такого, которого невозможно не любить.

Он пожертвовал почти всей своей личной жизнью ради этой роли, но это позволило ему сохранить поддержку народа.

При Чезаре род Буонапарте, наконец, вышел из-за кулис.

С тех пор стало очевидно, что теперь Буонапарте намного проще вмешиваться в политические, социальные и экономические дела Сантанара.

Адель уставилась на божью коровку, ползущую по травинке.

И вот, я использую этого человека как подушку, танцую с ним вальс и хожу по магазинам…

Ее охватило беспокойство.

Интересно, сколько стоит его время, которое я так бездарно тратила?

Она начала понимать, насколько серьезно Чезаре относился к этому спектаклю.