Онлайн чтение книги Высшее общество High Society
Глава 64

— А сможете ли вы обогнать брата в гонке?

Адель задала вопрос без особой задней мысли. Она предполагала, что Эгир, верный своей преданности, скажет «нет», независимо от правды.

Однако Эгир ответил с неожиданным уколом гордости:

— …Никогда об этом не задумывался, но не думаю, что это невозможно.

Неожиданно для меня, у него есть дух соперничества. Я думала, что такого в нем нет.

Адель рассмеялась вслух.

— В таком случае, я поставлю на вас, сэр Эгир. В следующий раз, обязательно поставьте брата на место.

— Да, — прозвучал его ответ.

Адель показалось, что она услышала слабый смешок позади.

Берег Адора был уже близок.

Побережье представляло собой морской край, окруженный отвесными скалами. Вода была темно-синей и такой глубокой, что ее холод мог пробирать до костей.

По правую руку от Форнатье, со стороны восхода, желтые дома цеплялись друг за другом вдоль обрывов, словно плотные ряды коробок из-под спичек.

Те, у кого были собственные виллы, направлялись туда, а некоторые из аристократов шли к самому большому и роскошному зданию — курорту Стеллоне.

У входа в курорт стояли Чезаре и Лукреция.

Чезаре был по-прежнему холоден, а Лукреция, как обычно, пылала румянцем.

Когда Адель, при поддержке Эгира, сошла с лошади и вошла в курорт, она почувствовала на себе взгляд Чезаре. Его золотистые глаза скользнули по ее фигуре, словно ища что-то.

— Брат? Кого вы ищете?

Чезаре, заметив Эгира, который стоял позади Адель как тень, резко отвернулся.

— Леди Делла Валле хочет поговорить. Все дальнейшие инструкции ты получишь от Эфони.

Адель молча смотрела ему вслед.

Со вчерашнего вечера… Нет, с тех пор как мы танцевали, он, кажется, в плохом настроении.

— Леди Аделаида, я вас ждала, — позвала Лукреция.

С длинными, гладкими волосами, высоко собранными на макушке, она выглядела еще более живой и привлекательной, чем обычно. Ее хрупкой фигуре удивительно шел наряд для верховой езды.

— Неподалеку есть прекрасная прогулочная тропа. Мы с дамами собираемся прогуляться. Не хотите присоединиться? Лошадей оставим здесь.

Лукреция мило улыбнулась.

— Герцог Чезаре дал свое разрешение.

Адель кивнула. Если Чезаре разрешил, ей оставалось только подчиниться.

Лукреция, все так же улыбаясь, предупредила, что они встретятся на площади Санта-Лючия через полчаса, и ушла.

— Вам нужно поправить туалет, госпожа? — спросила Эфони, появившаяся, казалось, из ниоткуда. Она прибыла заранее, до кавалькады, и уже была на курорте.

Служанка тут же проводила Адель в комнату. Это была лучшая комната, расположенная рядом со спальней Чезаре.

Из арочных окон открывался восхитительный вид на побережье Адора и его скалистые утесы, словно на картине. Но времени любоваться пейзажем не было.

— Садитесь, пожалуйста. Я приведу вас в порядок и расскажу о сегодняшнем дне, — сказала Эфони, указывая на туалетный столик.

Адель села, и Эфони, с легкостью профессионала, начала расчесывать ей волосы гребнем из рога буйвола.

— Сегодня официально начинается светский сезон в Форнатье. Вы уже дебютировали, так что теперь вас ждут встречи с представителями высшего общества.

— Понимаю.

— То, что предложение поступило от Лукреции, значит, вы получите значительную поддержку. Для дамы, которая так поздно вступает в светское общество, это большое преимущество. Лукреция своим приглашением фактически подтверждает, что вы — полноправная часть высшего света.

— Ммм.

Теперь было ясно, почему Чезаре пригласил Лукрецию, несмотря на то, что он явно выражал свое недовольство последние два месяца.

— Это будет нелегко. Светское общество Форнатье очень замкнуто. Они доверяют только тем, кто, как говорится, «вырос под звуками одного колокола».

— Ты хорошо осведомлена, — заметила Адель с легкой иронией, уловив намек в словах. Эфони ответила горькой улыбкой.

— Леди Катарина тоже столкнулась с немалыми трудностями в светском обществе.

— Но ведь она была принцессой?

— Да, принцессой Оракении, и вышла замуж за герцога Буонапарте. Но для светского общества она оставалась чужой.

Даже к принцессе они отнеслись с недоверием? Кажется, придется нелегко.

Эфони, закончив с прической и последними штрихами, мягко положила руки на плечи Адель.

— Они будут сомневаться в вас. Будут ждать случая, чтобы опорочить ваше имя. И они будут искать любой предлог, чтобы доказать, что вы не настоящая Буонапарте.

В отражении зеркала их взгляды встретились. Обе женщины одновременно улыбнулись.

— Так что покажите им, кто вы на самом деле.

На площади Санта-Лючия собрались дамы в нарядах для верховой езды и сапогах. Из-за большого количества присутствующих никто не привел с собой ни служанок, ни лакеев — таковы были обычаи светского общества.

— Как прекрасны берега Адора, — заметила одна из дам.

— Верно. В этом году мне непременно нужно обзавестись здесь виллой.

Разговоры были легкими и ничем не примечательными, но дамы продолжали улыбаться, поддерживая вежливую беседу.

Аделаида Буонапарте появилась ровно за пять минут до назначенного времени.

— Да пребудет с вами богиня. Я — Аделаида Буонапарте, — произнесла она, уверенно взяв инициативу в свои руки.

Хотя она и прибыла из глухой деревушки под названием Каполло, ее фамилия была Буонапарте — одно из самых известных и влиятельных имен в Сантанаре.

Ее спокойные янтарные глаза излучали уверенность, но еще не доходили до высокомерия.

Пока что все идет как надо.

Дамы ответили ей изысканными улыбками.

— Да пребудет с вами богиня. Я — Эйвери Скалия, — представилась одна из них.

— Да пребудет с вами богиня. Меня зовут Сирша Фоскари, — добавила другая.

После краткого обмена любезностями Лукреция обратилась ко всем:

— Ну что, отправимся? Хотя мы видим этот пейзаж каждый год, я все равно жду этого момента с нетерпением. Эти скалы действительно впечатляют.

При этом она посмотрела на Аделаиду, как бы ожидая ее одобрения. По негласным правилам, решение должно было принять лицо с наивысшим статусом.

Аделаида мягко улыбнулась.

— Уверена, что жду этого даже больше вас. Буду благодарна, если вы поможете мне в полной мере насладиться этим чудесным местом.

— С удовольствием.

Так две красивые дамы, обменявшись учтивостями, начали прогулку.

Тропинка тянулась вдоль живописных скал. Главной ее достопримечательностью был небольшой маяк на краю обрыва, с которого открывался потрясающий вид на море. Каждый, кто приезжал на побережье Адора, считал своим долгом побывать там.

Тропа была длинной и пологой, что давало достаточно времени для неторопливых разговоров — и для того, чтобы задать кому-то непростой вопрос с намеком.

— Похоже, вам не нравится верховая езда, не так ли?

Эйвери Скалия, возглавлявшая группу, первой подошла к Аделаиде с этим вопросом. Лукреция, уловив тонкость момента, тактично отошла, завязав разговор с другими дамами.

Аделаида ответила с легкой, почти девической улыбкой:

— Признаться, у меня до сих пор не получается подружиться с лошадьми. Но, в конце концов, я нахожу в этом и свое преимущество.

— Преимущество? — заинтересованно спросила Эйвери.

— Если бы верховая езда была необходимым навыком для того, чтобы быть частью семьи Буонапарте и управлять людьми, это действительно было бы проблемой.

— Вот как. Но в Форнатье часто приходится ездить верхом. Это, должно быть, доставляет вам немалые неудобства.

— Да, поэтому я стараюсь совершенствоваться. Но в этом есть и свои плюсы. Например, я стала больше думать о тех, кто по разным причинам не может ездить верхом. Мы с братом обсуждали это, и вскоре у нас будет возможность предложить новые общественные меры для решения этого вопроса.

При упоминании Чезаре в глазах дам засветилось любопытство.

— О, вы часто разговариваете с герцогом Чезаре? Вам не бывает неловко? Все-таки вы долго жили врозь.

— Брат всегда был ко мне добр, и, к счастью, я не чувствую никакой неловкости. Кровные узы, как оказалось, действительно сильнее всего.

— Да, герцог Чезаре славится своей заботливостью. Недавно он даже заходил на улицу Белластелла, не так ли?

— Вы уже слышали об этом?

— Продажи на улице Белластелла бьют рекорды день за днем. Каждый раз, когда звенит колокол у входа в аркаду, меня охватывает удивление. Вы, наверное, находите это немного странным после жизни в Каполло?

— Это немного непривычно, но больше радует. Я ведь Буонапарте, и мне приятно, что брат уделяет мне внимание.

В этот момент Вилма Ферретти, которая давно подслушивала разговор, не выдержала и вмешалась:

— Скажите, леди Аделаида, не вы ли купили розовый бриллиант, который был выставлен в центре витрины «Боттега Девисио»?

Ее голос, полный с трудом скрываемого возбуждения, вызвал у остальных дам более глубокие улыбки. Их недовольство этим вопросом было очевидно, хотя они и пытались это скрыть.