Онлайн чтение книги Нечестивый муж A Wicked Husband
1 - 106

Измученной, доведенной до предела сил Эйлин не потребовалось много времени, чтобы погрузиться в глубокий сон.

 

Убедившись, что Эйлин крепко спит, Чезаре снял униформу и расстелил ее на полу. Медали, символизирующие славу Империи, теперь лежали на изношенных деревянных досках старого дома.

 

Для любого патриота это зрелище было бы шокирующим. Однако Чезаре был равнодушен, он не испытывал никакой привязанности к наградам.

 

Чувствуя, что этого недостаточно, он также снял рубашку и положил ее рядом с униформой. Только после этого он положил Эйлин на них. Осторожно вытерев ее влажное лицо платком, Чезаре встал.

 

Солнце миновало зенит и начало садиться, отбрасывая длинные тени листьев на прочные стены дома.

 

Тело Чезаре, отмеченное тенями, было покрыто шрамами. Хотя эти отметины украшали его прекрасную фигуру, они напоминали о границе, которую он пересек между жизнью и смертью - свидетельство его прошлого как ребенка-солдата на поле боя.

 

Он нахмурился глядя на красноватые отметины - остатки их страстной встречи. Коротко и звучно хрустнув шеей, он сбросил свой надоедливый ремень на пол и грубо поправил брюки. С сухим выражением лица он вышел.

 

Когда он открыл заднюю дверь, старые петли неприятно заскрипели. Чезаре оглянулся на Эйлин.

 

Шум был недостаточен, чтобы разбудить ее от глубокого сна. Убедившись, что она продолжает спать, Чезаре полностью открыл дверь.

 

Частично открытая дверь уперлась во что-то и остановилась. Чезаре заглянул в щель и увидел за ней кончавшуюся фигуру.

 

Сильный смрад разложения исходил от большой мерзкой кучи. Чезаре посмотрел на руку, которая появилась из кучи, измазанную грязью и кровью, и отчаянно извивающуюся.

 

Шум, который он слышал ранее, должно быть, был звуком сломанных ногтей, царапавших дверь. Если бы все ногти были вырваны, это могло бы быть менее тревожным. Пока он размышлял об этом, из грязи раздался гортанный стон.

 

- Агх… ууух… ахх…

 

Звук больше напоминал крик животного, чем человеческую речь. Чезаре оттолкнул руку ногой и закрыл дверь. Затем он посмотрел вниз на извивающуюся фигуру, которая смотрела на него глазами, полными слез. Ее постоянно открытый рот напоминал черную дыру - пустую и бездонную.

 

Он никогда не лгал Эйлин. Лючио был определенно жив.

 

Несмотря на то, что ему отрезали язык, а руки и ноги были прострелены, и его оставили голым в лесу.

 

Чезаре использовал Лючио в качестве мишени для практики, прежде чем бросить в лесу, но каким-то образом Лючио удалось проползти весь путь сюда и выжить. Чезаре равнодушно посмотрел на него, пока Лючио проливал крупные слезы.

 

Для Чезаре Лючио не стоил того, чтобы с ним иметь дело. Фактически, он был не более чем незначительным мусором, едва ли вызывающим беспокойство, разве что ради Эйлин.

 

Чезаре не хотел тревожить сон Эйлин лишним шумом. Он поставил ногу на шею существа и надавил.

 

С треском, со звуком ломающихся костей, извивающееся тело затихло. Убедившись, что жизнь покинула существо, Чезаре убрал ногу.

 

 «Я не знала. Я снова чуть не поняла тебя неправильно, Чезаре». 

 

Эйлин сказала, что это недоразумение, но она ясно видела правду. Даже если бы Лючио был невиновен, Чезаре подставил бы его, обвинив в преступлении.

 

Лючио оказался в положении, которое было и надоедливым для глаз, и удобным для эксплуатации. Эйлин бы проигнорировала это без дальнейших объяснений. Не было никакой необходимости подвергать ее таким неприятным реалиям.

 

Чезаре хотел, чтобы Эйлин видела только то, что он ей позволял видеть. Даже если она сталкивалась с ужасающими ситуациями, он хотел, чтобы она верила, что страх был также чем-то, что он санкционировал.

 

Однако Эйлин больше не хотела быть просто защищенной. Прожив в установленных им рамках, она начала стремиться к тому, чтобы хоть краем глаза увидеть то, что лежало за их пределами.

 

Не умея ни убивать, ни даже ранить, ни подчинять себе кого-либо - в качестве своего самого жестокого поступка она использовала только сбор цветов и травы. Она стремилась заглянуть за пределы рамок, чтобы защитить Чезаре.

 

Даже оказавшись на посту Великой Герцогини, она продолжала испытывать тревогу.

 

Чезаре понял, что совершил ту же ошибку, что и в прошлом. Вместо того чтобы войти в дом, он прислонился к задней двери.

 

Он пошарил в кармане в поисках сигареты, вставил ее в губы, но не прикурил. Он просто держал ее там, ожидая, пока непрошеные воспоминания прошлого не исчезнут из его сознания.

 

***

 

После окончания войны и возвращения к режиму Чезаре оказался вовлечён в резню мирных жителей в таверне.

 

За убийство всех тех, кто осквернил тело Эйлин, Чезаре получил отстранение. Учитывая десятки имперских граждан, которых он убил без причины, это было сравнительно легкое наказание.

 

Чезаре был более чем готов принять отстранение, наложенное Императором. Фактически, Леон решил, что Чезаре нужно время, чтобы остыть, что и было основной причиной отстранения.

 

Несмотря на противодействие дворян, тот факт, что Чезаре был героем, положившим конец войне, обеспечивал надежную защиту от критики.

 

Во время своего отстранения Чезаре неустанно искал любые следы Эйлин. Ее уже разорванное тело не могло быть восстановлено ни в какой форме. После многих усилий ему удалось спасти некоторые личные вещи Эйлин, хотя они были неполными. Отец Эйлин, лишенный титула и низведенный до простолюдина, распродал все ценное, а затем скрылся.

 

Некогда уютный кирпичный дом превратился в руины. Апельсиновые деревья были выкорчеваны и исчезли из сада, а все подарки Чезаре, которые так лелеяла Эйлин, пропали.

 

Чезаре посмотрел на теперь уже заброшенный кирпичный дом и перевел взгляд на то, что держал в руке.

 

Это были платиновые карманные часы с разбитым стеклом.

 

Эти часы, которые Эйлин хранила до последних мгновений, были извлечены из ломбарда. Поврежденные несколькими владельцами, они имели неплотно прилегающий замок, часто открывались сами по себе, и перестали работать, из-за чего невозможно было проверить время. Тем не менее, Чезаре всегда носил их с собой.

 

Подержав часы в руке, он положил их обратно в карман и медленно вошел в кирпичный дом. Сломанная дверь скрипнула и открылась от легкого толчка.

 

Внутри дом был в беспорядке, как будто его обшарили кредиторы. Не было ни одного предмета приличной мебели, а пыль танцевала в солнечном свете, струящемся через окна. Чезаре поднялся по лестнице на второй этаж.

 

Второй этаж был в похожем состоянии беспорядка. Однако несколько вещей остались в спальне Эйлин. Хотя книги исчезли, остались клочки бумаги, включая дневник Эйлин.

 

Эйлин всегда любила наблюдать и записывать свои мысли с самого детства. Дневник, который она вела с тех пор, как научилась писать, был обширным.

 

Чезаре опустился на колени и сел, осторожно вытащив дневник с нижней полки. Устроившись у окна, он начал читать, просматривая каждую запись одну за другой.

 

Некоторые страницы были слишком старыми и выцветшими, чтобы их можно было разобрать, но Чезаре тщательно прочитал каждую разборчивую букву, прослеживая все этапы жизни Эйлин с детства до взрослой жизни.

 

В дневнике подробно описывается, как десятилетний ребенок встречает принца и влюбляется, как она в одиночестве страдает от детских лихорадок, как пробуждается желание любить любимого человека, как она терпит боль любви и в конечном итоге смиряется с ней.

 

Дневник, навязчиво описывающий все о Чезаре, отражал необузданные эмоции Эйлин. Когда ее сердце было особенно тревожно, она писала совсем кратко.

 

По мере того, как дневник приближался к настоящему, тон становился все более мрачным. Глубокая меланхолия достигла своего пика во время похода Чезаре в Кальпен.

 

Эйлин боролась, чтобы не обижаться на человека, который бросил ее так внезапно и без объяснений. Она могла только страдать, чувствуя себя покинутой из-за собственной мнимой несостоятельности.

 

Чезаре уставился на дневник, страницы которого были отмечены явными следами слез. Он несколько раз перечитал одну и ту же строку, написанную в дневнике:

 

[Может быть, я была как домашний питомец?]