Онлайн чтение книги Нечестивый муж A Wicked Husband
1 - 50

Даже игра музыкантов остановилась, словно по волшебству. В замершем времени банкетного зала лишь тихо раздавался скорбный крик растерянной птицы.

 

Эйлин крепко сжала букет в руке, скрывая им дрожащие пальцы. Ее взгляд был устремленным по диагонали вперед, сосредоточенный исключительно на пути, лежащим перед ней.

 

Поездка в карете и так была напряженной. Несмотря на все усилия взять себя в руки, она чувствовала себя на грани рвоты от беспокойной реакции гостей. Тонкая вуаль, закрывающая лицо, казалось, тяжелой, усугубляя дискомфорт.

 

Она приветствовала бы смех, даже если бы он был издевательским. Все было бы лучше удушающей тишины, которую никто не смел нарушить.

 

Что делало ситуацию еще более жалкой, так это осознание того, что Орнелла была свидетельницей всего этого. Как радостно она, должно быть, смеялась про себя. Эйлин легко могла представить, как она выпускает дым ей в лицо и саркастически спрашивает: «Наслаждаешься свадьбой?»

 

Накануне вечером она беспокоилась о возможной вспышки насилия на месте проведения свадьбы после предупреждения Ротана, но теперь она поймала себя на мысли, что это может быть предпочтительнее, чем довести дело до конца, вступив в брак.

 

«Нет, прекрати. Такого рода мысли…»

Несмотря на всеобщие заверения защищать ее любой ценой, это была линия мыслей, которую Эйлин не могла принять, независимо от того, насколько сложной становилась ситуация. Она молча покачала головой и сосредоточилась на том, чтобы ставить одну ногу перед другой.

 

Музыканты, которые некоторое время стояли застыв, наконец возобновили игру. Но гости молчали, их тихое ожидание было ощутимо.

 

Наконец, Эйлин добралась до места, где был ее отец. Он стоял в слегка помятом костюме, от него исходил слабый запах алкоголя, но Эйлин предпочла не обращать на это внимания. Достаточно было того, что он не был пьян.

 

- Ты прекрасно выглядишь, - с явным волнением сказал отец, приближаясь.

 

Эйлин пробормотала тихое спасибо, но плотно закрыла рот. Затем отец взял ее за руку и встал с ней в начало белого прохода.

 

Не отрывая взгляда от чистой ткани, Эйлин слегка приподняла голову. Ей хотелось хоть одним глазком увидеть Чезаре. Одного его вида было бы достаточно, чтобы она обрела мужество выдержать остаток свадьбы.

 

Если кто-то и мог найти ее милой, независимо от ее внешности, так это Чезаре.

 

Возможно, он не обратил бы внимания на ее богато украшенное состояние. С осторожной надеждой она подняла голову и посмотрела вперед. И там, в конце белого прохода, стоял мужчина.

 

Прошла неделя с тех пор, как она видела его в последний раз. Чезаре был одет в форму верховного главнокомандующего Императорской Армии. Он снял шляпу и плащ своего парадного наряда, украсив грудь белой бутоньеркой из лилии, а также медалями и лентами.

 

Он стоял там, ожидая Эйлин в той манере, которую она больше всего любила - как жених на этой свадьбе.

 

В тот момент, когда она увидела Чезаре, она испытала облегчение. Место проведения свадьбы на открытом воздухе, украшенное тысячами цветов, наконец-то стало четким.

 

Интенсивный и свежий аромат цветов, прекрасный марш, исполняемый музыкантами, и аплодисменты гостей - Эйлин внезапно осознала яркий мир вокруг себя, мир, который она не замечала до сих пор. Он затопил ее, вернув цвет ее прежде бесцветному существованию.

 

Стоя у украшенного цветами прохода, Эйлин почувствовала, как напряжение и страх медленно рассеиваются, уступая место другому виду напряжения, наполняющему грудь.

 

В этот момент она не могла не вспомнить о том, как впервые встретила его на лилейном поле. Она вспомнила голос и как он держал ее десятилетнюю, сказав: «Ты, должно быть, Лили».

 

Это была любовь с первого взгляда. Наивная юная Эйлин, ничего не знающая о мире, влюбилась в принца Империи. Чезаре щедро отвечал ей взаимностью. Он лелеял Эйлин как своего ребенка, наблюдая за каждым ее шагом и осыпая ее лаской, даже большей, чем родители.

 

Благодаря ему Эйлин могла существовать. Чезаре был всем ее миром.

 

Она превратилась из его заветной подопечной в его любимую жену, но пока она могла оставаться рядом с ним в любом качестве... Эйлин была готова заплатить любую цену.

 

Глядя на любимого мужчину, Эйлин сделала шаг вперед. Отец, несколько смутившись, поспешил догнать и проводить ее.

 

Ранее устремленный на пол взгляд Эйлин теперь был устремлен исключительно на Чезаре. Чем ближе она к нему подходила, тем меньше все остальное имело значение.

 

Наконец она остановилась перед Чезаре. Стоя лицом к лицу с ним, Эйлин медленно моргнула. Мужчина перед ней не был плодом ее воображения; сколько бы раз она ни моргала, он оставался неизменно реальным.

 

Но, несмотря на его осязаемое присутствие, это все еще казалось сюрреалистичным, как будто она была во сне. Ей почти хотелось ущипнуть себя за руку, чтобы убедиться, что она не воображает все это. Мысль о том, что этот мужчина вот-вот станет ее мужем, казалась слишком фантастической, чтобы ее можно было осознать. Если бы кто-то в этот момент ворвался и заявил: «Ты не невеста», она бы с готовностью поверила, что это правда.

 

Отец вложил ее руку в руку Чезаре, который молча принял ее. Выполнив свою роль на свадьбе, отец отошел в сторону, хотя Эйлин едва заметила это. Все ее внимание было приковано к Чезаре.

 

Крепкая хватка руки Чезаре передала ощутимое чувство реальности, даже несмотря на легкую боль, которую она причиняла. Эйлин окликнула его дрожащим голосом.

 

- Чезаре…

 

Она отчаянно надеялась, что он ответит, назовет ее имя, подтвердив, что этот момент действительно реален. Сквозь завесу, которая заслоняла ее зрение, она неотрывно смотрела на него, жаждая признания.

 

Даже сквозь вуаль красные глаза Чезаре были безошибочно узнаваемы, ясны и наполнены Эйлин. Неожиданным движением он отпустил ее руку, заставив Эйлин с изумлением наблюдать, как он поднимает вуаль.

Когда ее зрение прояснилось, Эйлин и Чезаре встретились взглядами. Стук сердца отдавался в ушах, заглушая все остальные звуки. Перед ней стоял невероятно красивый мужчина, и невольно губы Эйлин слегка приоткрылись.

 

На лице Чезаре было выражение, которого она никогда не видела прежде. Человек, который всегда обладал ясным, острым взглядом, теперь казался мечтательным, словно погруженным в задумчивость. Его глаза, зачарованные неземной красотой, пристально смотрели на Эйлин, отражая ее собственный взгляд.

 

Его пристальное внимание казалось горячим и неумолимым, словно каждый взгляд был обжигающим пламенем. Спустя казалось целую вечностью, Чезаре медленно раздвинул губы.

 

- Эйлин.

 

Его голос, слегка дрожащий, снова прошептал ее имя, полное неописуемой нежности.

 

- Эйлин…

 

Он выдохнул ее имя, затем осторожно откинул вуаль, позволив ей каскадом ниспадать по спине.

 

Потерявшись в моменте с Чезаре, Эйлин внезапно вспомнила о священнике, ожидающем на платформе. Верховный жрец из храма сверкал выпученными глазами, его взгляд метался между Эйлин и Чезаре.

 

«Это потому, что он сначала поднял вуаль?»

 

Традиционно, снятие вуали производилось прямо перед клятвами. Хотя это было необычным действием, но не обязательно неправильным. Это не должно было вызвать такой переполох... Возможно, свадьба Великого Герцога требовала более строгого соблюдения обычаев. Эйлин не была полностью уверена, но они с Чезаре решительно стояли перед священником, готовые продолжить церемонию.

 

Старый первосвященник, казалось, был погружен в свои мысли, пока Чезаре слегка не нахмурил брови, заставив священника резко начать церемонию.

 

Пока первосвященник читал молитву о браке, Эйлин нервно теребила свою руку, в руке Чезаре. Почувствовав ее нервозность, Чезаре успокаивающе сжал руку, прежде чем мягко отпустить ее.

 

После молитвы священника Чезаре первым произнес свою клятву:

 

- Я, Чезаре Траон Карл Эрже, как Великий Герцог Империи Траон, клянусь именем Богов: в вечной любви, которая никогда не изменится, в истинном доверии, которое никогда не поколеблется. Клянусь быть крылатым львом, который защитит нашу новую семью.

 

Он сделал паузу, произнеся фразу, присущую только знати, а затем продолжил произносить обет:

 

- …без колебаний поднять меч ради моей леди.

 

Заключительные слова напоминали слова солдатской свадебной молитвы. Аналогично заключительная клятва Эйлин отражала обязательство женщины, выходящей замуж за солдата.

 

- Я, Эйлин Элрод, представляющая семью барона Элрода, клянусь именем Богов: в вечной любви, которая никогда не изменится, в послушании без обмана и в том, чтобы мир процветал в нашей новой семье, как оливковое дерево.

 

С сердечной искренностью Эйлин вознесла молитву Богам:

 

- …сплести лавровый венок для моего рыцаря.

 

Она молилась, чтобы Чезаре всегда был благословлен славой победы.