Онлайн чтение книги Нечестивый муж A Wicked Husband
1 - 126

Обсидиановый черный рояль блестел под солнечным светом, струящимся через большое окно, его полированная поверхность отражала богатый темный блеск. Изготовленный мастерами из далеких стран, этот инструмент своим исключительным звучанием оправдывал значительную стоимость.

 

Леон любил смотреть, как играет его младший брат. В руках одаренного музыканта фортепиано становилось голосом, не похожим ни на какой другой. Фортепианная комната в Императорском дворце существовала только для Чезаре. Леон, который знал, что мастерство его брата могло бы сделать его известным пианистом, желал, чтобы Чезаре играл чаще.

 

Стоя в лучах солнца, Леон медленно, размеренно двинулся к роялю. Он нелепо долго медлил, прежде чем, наконец, подойти.

 

- …

 

Он постоял там мгновение, просто глядя на инструмент, прежде чем протянуть руку. Когда его пальцы коснулись крышки рояля, он замер, словно застигнутый врасплох за чем-то запретным.

 

С силой вздохнув, Леон поднял крышку, открыв аккуратно расположенные черные и белые клавиши. Он сел, и когда его пальцы зависли над клавишами, по нему пробежала дрожь - острый, едва уловимый страх, мелькнувший в груди. Чтобы стряхнуть его, он нажал клавишу. Нота прозвучала отчетливо, заполняя комнату. Воодушевленный, Леон нажал еще клавиши, медленно складывая простую мелодию. Его уверенность росла, когда он перешел к пьесе, которую часто играл Чезаре.

 

Хотя его пальцы, скованные от бездействия, спотыкались о клавиши и пропускали ноты, он продолжал играть. Он едва замечал ошибки. Все, что имело значение - это сам процесс игры.

 

Леон всегда мечтал играть на пианино, но выбрал скрипку, зная, что талант Чезаре не имеет себе равных. Он убедил себя, что лучше аккомпанировать брату на скрипке, объяснив это тем, что длинные пальцы Чезаре больше подходят для игры на фортепиано.

 

Наблюдая за игрой Чезаре, Леон испытывал гордость, и каждый комплимент, адресованный его брату, казался отражением его собственной ценности. Чезаре, способный и совершенный, был его гордостью и радостью. Однако под этой подлинной гордостью шевелилась другая, более тихая эмоция, которую он пытался похоронить давным-давно: чувство неполноценности.

 

Леон долгое время подавлял эти чувства братской любовью, перенаправляя их на заботу о Чезаре, который вырос без материнской ласки. Взамен Чезаре дал ему безграничную преданность и верность. Вместе они поднялись, чтобы править Траоном - Леон на троне, Чезаре рядом с ним как Великий Герцог. В императорском дворце, где братоубийство и предательство были обычным делом, редко, почти неслыханно, чтобы братья и сестры носили такие титулы и работали вместе в гармонии. Люди часто говорили о них как о редких родственниках, связанных любовью глубже, чем политика или власть.

 

Но, несмотря на эту внешнюю гармонию, они никогда не были равны. Леон всегда знал, что стоит в тени Чезаре, и другие тоже чувствовали эту негласную иерархию. Он никогда не подвергал это сомнению - как он мог, когда Чезаре был богоподобен в своем совершенстве? Для простого смертного, как он, было вполне естественно отставать от него.

 

Он был доволен тем, что лучше всех знал Чезаре, своего близнеца. Одного этого должно было быть достаточно. Так почему же эта грызущая неудовлетворенность сохранялась?

 

- Хаа… хаа…

 

К тому времени, как последняя нота затихла, Леон был весь в холодном поту, его дыхание сбилось. Глаза были широко раскрыты, он тупо смотрел на клавиши, руки все еще неподвижно лежали на них.

 

На его некогда безупречном брате появилось пятно.

 

То, что начиналось как незначительный недостаток, стало невозможно игнорировать. Чезаре, оказалось, был всего лишь человеком - уязвимым к иррациональности, к ошибкам, к влиянию тривиальных эмоций. Раздражение Леона кипело, как буря, готовая вот-вот разразиться.

 

Если бы Чезаре выбрал леди из дома Фарбеллини, партию, подобающую его положению, а не женился на девушке ниже его по положению, возможно, ничего этого не произошло бы.

 

Возможно, ему следовало остановить Чезаре, когда его младший брат впервые предложил столь маловероятный брак. Когда в прошлом Леон осторожно поднимал этот вопрос, Чезаре отмахивался, заявляя, что эта женщина его не интересует. В то время это было облегчением. Но теперь все изменилось.

 

Леон уставился на рояль, его глаза налились кровью. После долгой паузы он поднялся со скамьи и вышел из комнаты, его шаги ускорились, когда он прошел по дворцовым коридорам, словно убегая от чего-то.

 

Солнечный свет, струившийся сзади, отбрасывал длинную тень, которая тянулась перед ним, когда он скользил по темным коридорам дворца.

 

Завернув за угол, он замер.

 

Прямо перед ним стояла фигура с волосами такими же черными, как черное дерево рояля.

 

- Брат.

 

Голос Чезаре был тихим, ровным. Губы Леона слегка приоткрылись.

 

- …Чезаре.

 

В глазах Чезаре мелькнуло любопытство, когда он увидел растрепанную, мокрую от пота внешность Леона. Только тогда Леон вспомнил, в каком он состоянии. Он быстро вытер лицо платком, выдавив улыбку.

 

Чезаре молча наблюдал за ним, его взгляд был твердым и непроницаемым. Наконец, он заговорил.

 

- Я слышал фортепианную музыку.

 

- О, я подумал, что поиграю для разнообразия... Без тебя здесь становится одиноко, вот я и решил попробовать, - Леон быстро отклонился, пытаясь скрыть смятение за небрежным тоном. - Обидно оставлять такой дорогой инструмент без дела.

 

Чезаре продолжал внимательно наблюдать за ним, выражение его лица было мягким, но проницательным. Затем, слегка наклонив голову и сохраняя спокойствие, граничащее с невинностью, он снова заговорил.

 

- Хочешь, я сыграю? Все, что захочешь услышать.

 

В любой другой день Леон с радостью принял бы предложение Чезаре, возможно, пошутив о своей удаче. Но сегодня он не хотел слушать игру брата. Его пальцы все еще покалывало от странного дискомфорта после короткого времени, проведенного за роялем.

 

Он сжимал и разжимал руки, пытаясь удержать равновесие, приближаясь к Чезаре.

 

- Ты, должно быть, устал. Сегодня не стоит. - Он помолчал, а затем добавил более серьезно, - все готово?

 

- Более или менее.

 

После того, как Чезаре расправился с Маркизом Менегином, бывшим президентом Верхней палаты, он тихо вычищал из тени ряды влиятельных дворян. Он уже убрал тех, кого можно было устранить, не вызывая публичного скандала.

 

Теперь остались только самые грозные цели, и следующим был Граф Бонапарт. Член Сената и одна из самых влиятельных фигур в политической жизни Траона, граф Бонапарт был целью, о которой Чезаре лишь сообщил Леону, не дав подробных объяснений причин или методов.

 

Сначала Леон предполагал, что Чезаре устраняет угрозы императорской семье. Но когда Чезаре начал преследовать лоялистов, тех, кто давно был в союзе с троном, Леон попытался вмешаться. Однако Чезаре продолжал свою тихую чистку без колебаний. Казалось, что брат, которого он когда-то знал, все дальше и дальше отдалялся от него.

 

- Это произойдет во время королевской охоты, так что будьте бдительны, - сказал Чезаре деловым тоном.

 

Леона охватила дрожь беспокойства, но он заставил себя сохранить нейтральное выражение лица.

 

- Брат…

 

Чезаре подошел ближе, его голос понизился до тихого, прощупывающего тона.

- Зачем ты это сделал?

 

Леон точно знал, о чем говорил Чезаре - о несанкционированном визите, который он совершил, чтобы увидеть Эйлин. Губы Леона изогнулись в слабой иронической улыбке.

 

- Я же говорил, не так ли? Меня даже не допустили, чтобы поговорить с ней.

 

Острая боль вины и разочарования кольнуло его грудь, по телу пробежала волна жара, заставив пульс участиться.

 

Он заставил себя выровнять дыхание, прежде чем снова заговорить. Голос был резким, слова вырывались с большей силой, чем он предполагал.

 

- Позволь мне спросить тебя кое о чем, Чезаре.

 

Его брат посмотрел на него спокойно и выжидающе, но Леон заметил, как его челюсть напряглась, а глаза слегка сузились.

 

- Все эти твои странные поступки из-за нее?