Онлайн чтение книги Нечестивый муж A Wicked Husband
1 - 188

Вокруг Великого Герцога Эрже, отказавшегося от всякой власти ради простой женщины, ходили самые разные слухи. Среди бесчисленных слухов большинство были абсурдными, ибо любому здравомыслящему человеку нынешнее положение дел было непостижимо.

 

Было уже хорошо известно, что Великий Герцог не стремился к власти. Он предпочёл посадить на трон своего старшего брата и принять титул Великого Герцога. Но никто и представить себе не мог, что он откажется даже от своего военного статуса.

 

От юного солдата до Верховного Главнокомандующего императорской армией, Великий Герцог Эрже прожил всю свою жизнь как Меч Траона. Но теперь освободил даже рыцарей и солдат, служившим ему, и заперся в старом кирпичном доме.

 

Многие отказывались верить в его отставку. Многие полагали, что Великий Герцог скрывается, чтобы устроить эффектное возвращение.

 

Но Чезаре действительно бросил все - и ради Эйлин, и ради себя.

 

Он никогда не знал, что такое счастье. Но за те дни, что провёл в кирпичном доме, он начал подозревать, что именно это люди имеют в виду, когда говорят о счастье.

 

Жизнь, состоящая из простых, ничем не примечательных дней, возможно, для кого-то скучная и нудная, была для него жизнью, дарующей глубокое утешение. Это был покой, подобный спокойной, нетронутой водной глади.

 

Дул лёгкий ветерок. Слабый шелест листьев коснулся его ушей, словно тихий прилив. Долго отдыхавший Чезаре медленно открыл глаза.

 

Сквозь листву апельсинового дерева солнечный свет лился переливающимися узорами. Он лениво смотрел на небо, нахмурившись. В тот же миг золотистый плод, свисавший с дерева, с тихим стуком упал на землю.

 

Он уставился на апельсин, лежащий в траве. В этот момент дверь кирпичного дома открылась.

 

- Чезаре!

 

Эйлин, уже привыкшая звать его по имени, прибежала с буханкой свежеиспечённого хлеба. Она гордо протянула ему дымящуюся чиабатту.

 

- Посмотри. Вышло просто отлично.

 

Её лицо сияло от неподдельной радости, когда она спросила, не выглядит ли это очень аппетитно. Чезаре улыбнулся, принимая хлеб из её рук.

 

После того, как Эйлин чуть не казнили за изготовление лекарств из наркотических веществ, она полностью забросила свою работу фармацевта. По-прежнему оставались клиенты, отчаянно желавшие приобрести её лекарства, но ничего нельзя было поделать.

 

Они тоже знали, что она чудом избежала гильотины, и поэтому никто не мог заставить себя попросить ее снова приготовить лекарство.

 

И Чезаре, и Эйлин бросили всё, спрятавшись в кирпичном доме. К счастью, о выживании можно было не беспокоиться. Состояния, накопленного Чезаре, будучи Великим Герцогом, хватило, чтобы они могли жить в роскоши до конца своих дней.

 

Если и была какая-то маленькая проблема в их мирной жизни, так это то, что многие до сих пор не могли забыть «Великого Герцога Эрже».

 

- Сначала зайди внутрь.

 

Сегодня в кирпичный дом пришёл еще один гость. Чезаре вернул хлеб Эйлин и отправил её в дом.

 

С тревогой в глазах Эйлин забежала в дом, плотно заперла дверь и задернула все шторы.

 

Когда чиабатта в её руках уже остыла, в дверь тихонько постучали. Эйлин осторожно открыла.

 

- Может, пообедаем?

 

Стоя под ярким полуденным солнцем, Чезаре улыбался, как ни в чём не бывало, несмотря на то, что был забрызган кровью. Эйлин посмотрела на него, готовая расплакаться.

 

Он инстинктивно потянулся, чтобы погладить её по голове, но остановился на полпути и опустил руку. С его пальцев капала кровь. Вместо этого он крепко прижался губами к её круглому лбу, и только тогда выражение её лица немного смягчилось. С пылающими щеками она пролепетала:

 

- Я сделаю сэндвичи, - и поспешила прочь. Чезаре молча улыбнулся и направился в ванную.

 

Их тихая жизнь текла плавно, как течение воды. Времена года сменяли друг друга, шли годы, но ни Чезаре, ни Эйлин не покидали кирпичный дом.

 

Время от времени к ним приходили рыцари и солдаты. Иногда приходил Леон и другие дворяне. Они хотели вернуть Чезаре и надеялись, что Эйлин его уговорит.

 

Но Чезаре отказал им всем.

 

Первая колебание в спокойной жизни Чезаре нарушила Эйлин. Однажды ночью она пришла к нему в спальню.

 

Хотя официально они были женаты, они никогда не делили ложе. Чезаре выбрал брак исключительно как способ защитить её.

 

Но в его представлении об идеальном решении был изъян: он не учел, что Эйлин не сможет вечно оставаться ребенком.

 

Эйлин, одетая только в тонкую ночную рубашку, уже дрожала. Плотно сжав плечи, она прошептала тихим, дрожащим голосом:

 

- Чезаре…

 

Она лишь позвала его по имени, но он знал, чего она хочет. Эйлин осторожно забралась к нему в кровать. Бросив быстрый взгляд на него, сидящего, прислонившись к изголовью кровати, она опустила глаза и пробормотала:

 

- Я… я твоя жена, так что…

 

- Кто-нибудь сказал тебе, что ты должна родить мне наследника?

 

Глаза Эйлин расширились, когда она посмотрела на него. Чезаре тихо вздохнул и положил книгу, которую держал в руках, на прикроватный столик.

 

- Если ты не хочешь, то не нужно...

 

- Я... я хочу.

 

Эйлин впервые оборвала его, чего раньше никогда не делала. Её взгляд, полный отчаяния и мольбы, был прикован к нему.

 

Не раздумывая, Чезаре протянул руку и снял с неё очки. Золотисто-зелёные глаза, спрятанные за ними, отражали свет лампы, словно звёзды, и влага готова была вот-вот пролиться слезами.

 

- Я… хочу тебя, Чезаре.

 

Девочка стала женщиной. Нет, она уже давно выросла, но только Чезаре продолжал видеть в ней ребёнка. Эйлин хотела, чтобы он обращался с ней как с женой.

 

Чезаре не мог точно определить испытываемое им чувство. Он долго молча смотрел на неё, пока она не отвела взгляд, покраснев. Она сделала движение, чтобы поспешно покинуть комнату.

 

- Я... я извиняюсь... ах!

 

Он схватил её за запястье и потянул к себе. Потеряв равновесие, она упала на кровать, широко раскрыв глаза. Чезаре посмотрел на неё сверху вниз, выражение его лица было непроницаемым.

 

Её дыхание стало неровным, грудь быстро поднималась и опускалась. Когда её губы снова раскрылись, чтобы позвать его, Чезаре прижался губами к её губам.

 

Это было совсем не похоже на те нежные поцелуи, которыми он нежно целовал её в лоб или щёку раньше. Звук их сплетённых языков наполнял тёмную комнату чем-то тяжёлым и интимным.

 

Когда они оторвались друг от друга, лицо Эйлин покраснело настолько, что больше не могло краснеть. Чезаре вглядывался в лицо жены, прежде чем спросить:

 

- Ты действительно этого хочешь?

 

Жар в его багровых глазах был настолько пугающим, что он не скрывал его, зная, что она видит. Её ресницы дрогнули, а затем она слегка кивнула.

 

***

 

Первая ночь длилась до восхода солнца. Эйлин часто плакала, говоря, что не может этого вынести, что ей больно и страшно. Потом она плакала оттого, что ей было слишком хорошо.

 

Чезаре в основном следовал ее примеру, замедляясь, когда ей было больно, и ожидая, когда она говорила, что больше не может продолжать.

 

Но Эйлин, казалось, нравилось прикосновение силы. Когда их тела полностью переплетались, и он проникал глубоко в нее, она дрожала от удовольствия.

 

Они предавались желанию до рассвета. Чезаре тщательно искупал её и переодел в чистую одежду.

 

Когда она проснулась, он покормил её завтраком, а затем снова взял в свои объятия. Он продолжал до тех пор, пока она не потеряла контроль и не потеряла сознание.

 

Они встречались повсюду в кирпичном доме: на кровати, на кухне, в гостиной, на лестнице, даже раскинувшись на ковре. Меньше чем за неделю Чезаре узнал её всю. И он в полной мере осознал, насколько девочка, о которой он когда-то думал, как о ребенке, превратилась в женщину.

 

Прижимая к себе влажное от пота тело Эйлин, он лениво провёл лицом по её шее. Это были идеальные дни. Он искренне желал, чтобы они длились вечно.

 

Пока не начал чувствовать, что что-то не так.