Онлайн чтение книги Нечестивый муж A Wicked Husband
1 - 190

Несмотря на то, что Чезаре твердо решил убить иллюзорную Эйлин, ему было нелегко заставить себя сделать это. Он пытался снова и снова, но каждый раз обнаруживал, что убирает руку с ее горла.

 

Возможно, Эйлин почувствовала что-то странное в его поведении. Другой причины, по которой она вдруг сказала такое, быть не могло.

 

За окном лил проливной дождь. В этом сне, где погода всегда была мягкой, такая буря была беспрецедентной. Дождь лил безудержно, сотрясая всё на своём пути, с такой яростью, что от него не мог укрыться никто в мире.

 

Прислушиваясь к шуму дождя, Чезаре посмотрел на Эйлин. Эйлин, в свою очередь, посмотрела на него. Их глаза, столь разительно отличающиеся по цвету, встретились и надолго задержались друг на друге.

 

Слезы, словно хрустальные бусины, бесконечно катились из ее блестящих глаз, и, наблюдая за ее слезами, Чезаре понял, что ничего не может поделать.

 

- …Как я могу тебя убить?

 

Слова вырвались у него непроизвольно, одновременно правда и ложь. Ведь он уже бесчисленное количество раз убивал Эйлин. Он не раз собственными руками ломал шею девушке, которая так сияла от безграничного доверия к нему.

 

По какой-то причине её рыдания стали лишь сильнее. Чезаре медленно выдохнул и обнял её. Когда она была младше, он хорошо знал, как её успокоить; но чем старше она становилась, тем труднее было остановить ее слезы.

 

Когда она была простым ребёнком, мир которого был заполнен только принцем, растениями и родителями, её было легче понять. Взрослая Эйлин стала сложнее. Даже наблюдая за ней всю свою жизнь, Чезаре всё ещё считал её непостижимым существом, каким, должно быть, был для неё и он сам.

 

- Чезаре…

 

Маленькая ручка схватила его за запястье. Прикосновение было таким лёгким, что его можно было стряхнуть без малейшего усилия, но Чезаре не мог пошевелиться, словно скованный цепями.

 

Ее рука сжала его ладонь, ту, что лежала у нее на шее, и прижала к горлу. Пальцы ее были бессильны, и она все плакала и плакала. Сквозь шум дождя до него донесся ее умоляющий шепот.

 

- Я хочу увидеть тебя, я скучаю по тебе.

 

Странно было говорить это, когда он был прямо перед ней. Но Чезаре не спросил почему, а лишь ответил честно.

 

- Я тоже скучаю по тебе, Эйлин.

 

Теперь он больше не мог довольствоваться фантазией. Он хотел увидеть её, девушку, которую впервые встретил на лилейном поле, которую спрятал в своих стенах и вырастил с нежной заботой. Он хотел увидеть женщину, которой она могла бы стать, какого будущее она могла бы достичь, если бы он не сломал её.

 

Будущее Эйлин, несломленное им…

 

Вместо того чтобы душить её, Чезаре медленно погладил её по влажной от слёз щеке. Эйлин ответила на его прикосновение и закрыла глаза, а затем снова открыла их, чтобы встретиться с ним взглядом.

 

- Я люблю тебя.

 

Слова вырвались внезапно, без предупреждения, застигнув его врасплох. При этих словах Чезаре затаил дыхание; на мгновение ему показалось, будто само время остановилось.

 

Он никогда раньше не слышал от нее таких слов.

 

Даже в дневнике, где она изливала самые сокровенные мысли, она так и не осмелилась написать, что любит его.

 

За все бесчисленные часы, которые они провели вместе, закрывшись в кирпичном доме, она никогда не делала ему такого откровенного признания.

 

Это не имело значения. Её золотисто-зелёные глаза, всегда светившиеся любовью и доверием, говорили за неё всё. Чезаре не чувствовал необходимости слышать эти слова. Однако момент, когда любовь была передана словами, был чем-то совершенно иным.

 

Эйлин снова прижала его руку к своему горлу и повторяла эти слова снова и снова.

 

- Я люблю тебя, Чезаре. Я люблю тебя…

 

Плача, словно пытаясь смыть с себя все те разы, когда она не сказала этого, она признавалась снова и снова. В этот момент Чезаре инстинктивно понял, что пора расстаться с этим сном. Возможно, это его последний шанс.

 

Эйлин из этого сна тоже знала, как вернуть его в реальность. Даже зная, что её смерть - это путь к спасению, она без колебаний жертвовала своей жизнью ради него.

 

В его сознании всплыл образ Эйлин, взбирающейся на гильотину, девушки, которая ради него столкнулась со всеми страхами и ужасами.

 

Чезаре чувствовал, будто его грудь сдавило, а горло сжимает так сильно, что он не может дышать. Тем не менее, он разжал губы.

 

- …Я тоже.

 

Он сказал ей, что чувствовал, хотя прекрасно понимал, что это всего лишь иллюзия.

  

- Я тоже люблю тебя, Эйлин.

 

Даже сквозь слёзы она улыбалась так же лучезарно, как и всегда. Она улыбнулась ему, как в самые ранние дни, когда ещё ничего не знала, и первая поцеловала его.

 

Её губы, мокрые от слёз, слегка прижались к его губам, а затем отстранились. Она посмотрела на него в последний раз, долго вглядываясь в его глаза, прежде чем закрыть свои.

 

Только тогда Чезаре осознал, что дрожит, словно впервые совершает убийство. Его рука, слегка подрагивая, схватила ее белую шею.

 

Чем дольше это длилось, тем сильнее становилась боль. Поэтому всё должно было закончиться в один миг. Наконец он крепко сжал руку, и ужасная боль пронзила его ладонь.

 

Чезаре убил Эйлин в седьмой раз.

 

Ощущение, как жизнь покидает её маленькое тело, было мучительно ярким. Ещё мгновение назад она была жива и дышала, а теперь безвольно висела, словно сломанная кукла.

 

Чезаре медленно ослабил хватку и позвал ее по имени.

 

- Эйлин.

 

Ответа не последовало. Дождь барабанил по окну. Окружённый шумом, Чезаре молча обнимал её. Внезапная вспышка озарила тусклое помещение, и гром прогремел, словно взрыв.

 

При этом звуке ему в голову пришла странная мысль: возможно, это реальность. Не сон, не иллюзия.

 

Он поднялся, прижимая к себе остывающее тело, и, пошатываясь, пошёл вперёд. На лестнице он несколько раз чуть не оступился, но не мог позволить ей упасть и потому заставил себя удержаться на ногах.

 

Снова прогремел гром. Чезаре прижал лицо Эйлин к груди и прошептал, что всё в порядке. Он поцеловал её в круглый лоб и пригладил растрёпанные волосы.

 

В комнате с роялем он осторожно усадил её на скамью, поддерживая в вертикальном положении, когда она начала оседать. Затем сел сам, положив её голову себе на колени. Как и в детстве, он подставил ей колени вместо подушки и начал играть.

 

Это было представление для Эйлин. Она всегда боялась грома; он надеялся, что фортепиано сможет хоть немного заглушить его звук.

 

Но, как ни странно, клавиши нажимались неправильно. Пальцы соскальзывали, педали опаздывали. Он совершал ошибки, которых никогда не совершал, даже будучи новичком.

 

Спутанные ноты резко оборвались. Падали капли дождя. Неужели дождь наконец-то прорвался в дом? Капли барабанили по его рукам, увлажняя клавиши пианино.

 

Чувствуя, как влага просачивается внутрь, Чезаре продолжал играть. Пьеса была прерывистой и неполной, но она достаточно заглушала гром.

 

Мир начал рушиться. Кирпичный дом рассыпался на осколки света, крошась, словно старая бумага.

 

Спальня, где они проводили ночи, кухня, где они вместе обедали, апельсиновое дерево в саду, в тени которого они дремали, - все это превратилось в ничто.

 

В этот момент полного распада Чезаре продолжал играть, ожидая, когда прекратится дождь.