Онлайн чтение книги Нечестивый муж A Wicked Husband
1 - 150

Лотан почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Как будто Чезаре уже все знал и просто просил подтверждения.

 

- Не будь таким напряженным, Лотан.

 

Чезаре спокойно заговорил, доставая сигарету и вставляя ее между губами. Лотан потянулся, чтобы зажечь ее для него, но Чезаре отмахнулся, сам чиркая спичкой. Прикурив сигарету, он бросил еще горящую спичку на алтарь.

 

- Мишель ничего не сказала, и я не устанавливал никакого наблюдения за рыцарями.

 

- …

 

- Эйлин склонна полагаться на вас, рыцарей, не так ли? Особенно на Мишель - она, вероятно, хотела подтвердить свои подозрения, поскольку на этот раз именно Мишель нажала на курок.

 

Чезаре предположил, что Эйлин обратилась за помощью к Мишель, и это побудило его допросить Лотана.

 

Жар от горящего алтаря лизнул кожу Лотана, но он едва ли почувствовал его тепло. Его молчание тянулось долго, отягощенное беспокойством.

 

Чезаре сунул одну руку в карман, держа сигарету в другой, и продолжил говорить.

 

- Итак, мое предположение было верным?

 

- …Ваша Светлость.

 

- Эйлин хочет знать, зачем я все это делаю, не так ли?

 

- Да, это верно.

 

Чезаре коротко промычал в знак подтверждения, выдыхая струю дыма. Давящая тяжесть на груди Лотана заставила его сглотнуть. Вместо того, чтобы дать ответ, который хотел Чезаре, Лотан задал свой собственный вопрос.

 

- Зачем вы разрушили алтарь?

 

Когда кедр и цветы горели, вместе с дымом поднимался ароматный запах - неуместная приятность для такой сцены. Голос Лотана нес тон непоколебимой преданности, когда он продолжал.

 

- Мы последуем за Вашей Светлостью, что бы ни случилось.

 

Чезаре посмотрел на него спокойным, но проницательным взглядом, словно уже зная всю глубину преданности, которую питали к нему его рыцари.

 

- Мы сделаем все возможное, чтобы помочь Вашей Светлости достичь ваших целей. Пожалуйста, поделитесь с нами своими мыслями. И, возможно… Вы также могли бы рассказать леди Эйлин. Сначала она может бороться с правдой, но она выдержит и…

 

- Лотан.

 

Чезаре оборвал его, бросив сигарету в огонь. Огненный алтарь поглотил ее в одно мгновение. Искаженная улыбка пробежала по лицу Чезаре, когда он заговорил.

 

- Вы все думаете, что я стал бессмертным. Но это не так.

 

Лотан замер, устремив дрожащий взгляд на Чезаре, не зная, как ответить.

 

- Время для моего тела просто... застыло в одном моменте.

 

В словах Чезаре звучала извращенная усмешка, как будто он находил свою ситуацию мрачно-комичной.

 

- Даже когда я ранен, мое тело возвращается к тому единственному моменту, создавая иллюзию бессмертия.

 

По мере того, как он продолжал, его голос становился все более саркастическим.

 

- Я заключил сделку с Богами, чтобы вернуть Эйлин к жизни. И в качестве платы я стал вот таким. Но перемотка времени и воскрешение мертвых… это непростые задачи, не так ли?

 

То, что пережил Чезаре, не было сбалансированным обменом. Чтобы повернуть время вспять, он принес бесчисленные жертвы, непоправимо склонив чашу весов.

 

- Мое время конечно. И когда это время закончится…

 

Горящий алтарь начал рушиться, дерево крошилось под тяжестью пламени. Шум заглушил последние слова Чезаре, но Лотан услышал достаточно. Его лицо стало призрачно бледным, даже в обжигающем жаре огня.

 

- Что ж, Лотан.

 

Багровые глаза Чезаре изогнулись, когда он улыбнулся, его взгляд был острым, как клинок.

 

- Ты все еще думаешь, что Эйлин сможет справиться с правдой?

 

***

 

Письмо от графа Доменико было неожиданным.

 

[Великая Герцогиня была невероятно внимательна и заботлива, за что я ей глубоко благодарен. Однако теперь я понимаю, что пришло время отпустить. Мое упрямство лишь заставило мою возлюбленную долго страдать.]

 

Как только Эйлин прочитала письмо, она решила лично посетить поместье Графа. Это был ее первый визит в его дом, и его безупречный, упорядоченный вид резко контрастировал с мрачным тоном письма.

 

Несмотря на ее неожиданный приезд, Граф встретил ее тепло. Его и без того хрупкий, встревоженный вид ухудшился; щеки впали, и он выглядел совершенно изможденным.

 

Впервые Эйлин встретила Графиню. Ее скелетообразная фигура напоминала голые ветви зимнего дерева, а тень смерти тяжело висела в комнате. Безжизненный взгляд и слабое дыхание Графини пронизывали поместье гнетущим мраком. Ее редкие стоны боли наполняли дом, словно навязчивая мелодия.

 

Это был первый раз, когда Эйлин напрямую столкнулась с таким тяжелобольным пациентом. Это зрелище заставило ее застыть в шоке, неспособной справиться с подавляющим отчаянием. Граф, заметив ее страдания, повел ее в гостиную на чай.

 

Персонал быстро принес чай, но к чашкам никто не притронулся.

 

- Медицина больше ничего не может сделать, - серьезно сказал Граф.

 

Графиня долго страдала от хронических болей, для которых Эйлин старательно изготавливала специальные обезболивающие. Однако даже они теперь перестали быть эффективными.

 

Эйлин прикусила губу, слушая. Граф, слабо улыбнувшись, несмотря на свое изможденное состояние, сказал ей не беспокоиться больше. Он выразил свою благодарность за все, что она сделала до сих пор, его тон был смиренным.

 

По его поведению было ясно, как и предполагалось в его письме, что Граф полностью сдался. Глухой смех сорвался с его губ, когда он говорил, выражая тихое поражение.

 

-…Нет.

 

Мягкое отрицание, сорвавшееся с губ Эйлин, и заставило Графа смущенно на нее посмотреть. Резко встав со своего места, она решительно заявила:

 

- Есть еще одно лекарство, которое может помочь.

 

Она передала ему запас имеющихся обезболивающих, которые приготовила. Пока что она велела ему удвоить обычную дозировку и пообещала вернуться на следующий день.

 

Не дожидаясь ответа, Эйлин поспешила выехать из поместья. Ее водитель выглядел удивленным, когда она выскочила в спешке, умоляя его как можно скорее отвезти ее обратно в великое герцогство.

 

На обратном пути образ Графини, корчащейся от боли, не выходил у нее из головы.

 

Она вспомнила, почему вообще заинтересовалась фармакологией.

 

Это началось с ее любви к растениям и желания быть полезной принцу. Она занялась траволечением как способом объединить эти интересы.

Даже когда она вернулась в столицу, не закончив учебу, и начала продавать лекарства в гостинице, это было в первую очередь по финансовым причинам. Помощь другим никогда не была ее мотивацией - она всегда была для себя или для Чезаре.

 

Но по мере того, как она встречала все больше людей, приходивших в ее импровизированную лабораторию на втором этаже гостиницы, она начала меняться. Видя, как ее лекарства улучшают жизнь других, она испытывала чувство гордости и удовлетворения, которого никогда не ожидала.

 

Она поняла, что хочет создать лекарство, которое принесет пользу всей Империи.

 

Хотя ее текущий проект, Морфеус, начинался как способ помочь Чезаре, ее стремления вышли за рамки этого. Она хотела, чтобы это лекарство стало ее вкладом для людей.

 

Вернувшись в великое герцогство, Эйлин сразу направилась в свою лабораторию. Сонио, испуганный ее торопливым поведением, окликнул ее, но она быстро успокоила его.

 

- Я буду в лаборатории до ужина! Я, вероятно, буду есть поздно, так что не беспокойтесь обо мне!

 

Она бросилась в свою лабораторию, переоделась в удобную одежду, завязала волосы, надела фартук и перчатки. Вытащив надежно спрятанный Морфеус, она осмотрела кристаллический порошок.

 

Ее взгляд на мгновение задержался на красных маках в горшках у окна, их лепестки были того же яркого оттенка, что и глаза Чезаре. Закрыв глаза на мгновение, чтобы успокоиться, она снова открыла их с новой решимостью.

 

Она осторожно отмерила меньшую дозу, меньше предыдущих 30 мг. Глядя на мерцающий белый порошок, Эйлин собрала нервы.

 

Не было времени для колебаний. Даже сейчас Графиня Доменико испытывала невообразимую боль.

 

С этой мыслью Эйлин запрокинула голову и проглотила первую дозу Морфеуса.

 

Она стала первым человеком, принявшим участие в исследовании.