Онлайн чтение книги Самый слабый укротитель зверей получает всех драконов SSS Weakest Beast Tamer Gets All SSS Dragons
Глава 109: Укрощение догадок-2

«Вэй склонен к преувеличениям», — улыбнулся директор. «Особенно когда речь идет об этом конкретном студенте».

«Но он не совсем не прав, верно?» — Юлиус приподнял бровь.

«Вэй много говорит, но не лжет, когда...»

«И как раз когда Итино находит способ использовать бездну против нас, — продолжил принц, — появляется такой студент».

«Вы тоже подозреваете мальчика с грибом?» — улыбнулся директор.

«Не обязательно...» — Юлиус тоже улыбнулся. «Скорее, я заинтригован. Чжао упомянул что-то конкретное о том, что он слишком умен».

Они остановились перед дверью общежития.

«Готов поговорить напрямую с нашим загадочным учеником?» Юлиус улыбнулся, поднимая руку, чтобы постучать.

«Итак, — принц с видимой непринужденностью осмотрел комнату, — тебе нравится проводить время в шахтах?»

Мин и Таро удалились по сигналу директора, оставив Рена наедине с важными гостями.

«Это... хороший способ добывать ресурсы, ваше высочество», — осторожно ответил Рен, взвешивая каждое слово.

«Охранники говорят, что вы довольно успешно находите кристаллы», — продолжил Юлиус. «Для человека со спорой это... необычно».

«Я просто следую основным схемам», — Рен сохранял нейтральный тон. «Их может выучить любой».

Принц слегка улыбнулся. «Как правила, которым вы следовали во время исследования с Чжао?»

Рен почувствовал приступ нервозности, но сохранил спокойное выражение лица. «В тот день нас вел профессор Чжао. Я просто следовал его инструкциям».

«Любопытно», — Юлиус наклонил голову. «Он помнит эту ситуацию... по-другому. Что-то о мальчике, который ускользнул от его знаменитой бдительности».

Директор молчал, наблюдая за разговором, как за шахматной партией.

«Прошу прощения, Ваше Высочество, — Рен тщательно подбирал слова, — я думаю, что профессор Чжао слишком великодушен. Вероятно, он сравнивает меня с другими из-за моего слабого зверя и предполагает больше, чем на самом деле».

«А помощница Лин? — принц резко сменил тему. — Почему она решила тренировать тебя лично?»

«Потому что у меня жалкое животное в бою, и я безнадежный случай», — Рен улыбнулся, притворяясь самокритичным. «По крайней мере, я был таким. Мастер Лин имеет слабость к безнадежным случаям...»

Директор слегка кашлянул, чтобы скрыть улыбку. Ответ был вполне правдоподобным, Лин была известна тем, что принимала учеников с нераскрытым потенциалом.

«В тот день ты также был в лазарете из-за отравления маной», — продолжил Юлиус. «Насколько глубоко ты действительно погрузился?»

«Не очень глубоко», — Рен пожал плечами. «Но моя спора настолько слаба, что даже небольшое воздействие влияет на меня больше, чем на других».

Это было вполне разумное объяснение. Принц слегка нахмурился, каждый ответ Рена был логичным, простым, почти слишком идеальным в своей нормальности.

Но действительно ли она была настолько слаба?

У него не было с чем сравнивать, но она не должна была так сильно отличаться от других в обработке маны, может быть, на 50% меньше...

«А метод культивирования, который так беспокоит Вэя?»

«А, это», — Рен, казалось, искренне оживился. «Это просто идея, основанная на удачном друге. Профессор Вэй считает, что это невозможно, но...» — он остановился, как будто сомневаясь, продолжать ли.

«Но?» — подбодрил принц.

«Но я думаю, что иногда мы так сильно сосредотачиваемся на том, что считаем невозможным, что перестаем видеть то, что возможно», — заключил Рен.

Юлиус долго смотрел на мальчика. Каждый ответ незаметно отвлекал внимание от каких-либо особых способностей, приписывая все удаче, помощи других или простой настойчивости.

Это была скромность, которая могла быть искренней... или хорошо продуманной маской.

Но именно принц научил девочек распознавать ложь...

«Знаешь, — наконец встал принц, — завтра мне нужно расследовать кое-что в шахтах. Охранники говорят, что ты, похоже, эксперт по туннелям и очень «удачлив».

Рен моргнул, удивленный сменой темы. «Вы хотите, чтобы я...?»

«Показал мне дорогу», — улыбнулся Юлиус. «Раз ты проводишь там много времени, ты наверняка сможешь помочь мне найти следы злоумышленника».

Директор внимательно наблюдал за реакцией Рена. На мгновение в глазах мальчика что-то блеснуло, но это исчезло так быстро, что могло показаться плодом воображения.

«Конечно, ваше высочество», — Рен уважительно кивнул. «Хотя я не знаю, насколько полезна спора может быть в качестве проводника...»

«О, не беспокойтесь об этом», — принц направился к двери. «Иногда самые простые животные удивляют нас, не так ли, директор?»

Игнатий слегка кивнул, заметив, как грибы в волосах Рена пульсировали быстрее, чем когда-либо.

Принц наблюдал за Реном, пока они спускались по туннелям. Ответы мальчика в общежитии были осторожными, взвешенными... и некоторые из них были явно ложными.

Было что-то в том, как двигались его глаза, когда он отвечал о исследовании, в том, как его голос слегка менялся, когда он говорил о глубинах. Мелкие детали, которые другие могли бы не заметить, но для того, кто обучал Луну, Лиору и Ларису искусству обнаруживать ложь, были ясны как день.

Грибы в волосах Рена освещали путь мягким светом.

«Ну, — небрежно заметил принц, — по крайней мере, теперь я вижу одно небольшое преимущество, которое у тебя есть перед твоими товарищами. Этот свет, должно быть, полезен здесь, внизу... Есть ли у твоих грибов еще какие-нибудь интересные преимущества?»

«Это просто свет, ваше высочество, — ответил Рен, указывая путь. — Ничего особенного».

Принц заметил легкое напряжение в его плечах, едва уловимое изменение в его тоне.

Еще одна ложь.

«Ты что-нибудь знаешь о злоумышленнике, который напал на академию?» — внезапно спросил он, наблюдая за реакцией Рена.

«Только то, что я слышал потом», — ответил Рен, и на этот раз в его голосе звучала правда. «Что это был кто-то опасный из Итино».

«Интересно», — подумал принц. «Значит, он не видел его лично».

«А можете ли вы повторить, чем вы занимались в тот день в шахтах?»

«Искал кристаллы, как всегда», — ответ был слишком быстрым, слишком отрепетированным.

Принц изучал мальчика, пока они продолжали спускаться. Он не похож на шпиона, его ложь слишком конкретна, слишком сосредоточена на сокрытии чего-то конкретного, а не на общем обмане, который использовал бы шпион.

«Скажи мне», — он остановился у перекрестка туннелей, — «ты заметил что-нибудь необычное? Что-нибудь, отличное от того, к чему ты привык?»

Рен заметно замялся. Грибы в его волосах пульсировали, а глаза сканировали стены.

«Нет... не особо».

Принц улыбнулся. Это была самая очевидная ложь из всех.

«Знаешь, моя кузина рассказала мне кое-что о тебе и о том, как ты понял ее особую способность, но...» — его голос смягчился, — «это я научил Луну распознавать ложь. Это тонкое искусство: небольшие изменения в голосе, напряжение определенных мышц, движение глаз... И, прежде всего, поток маны в теле».

Рен замер, грибы в его волосах пульсировали неровно.

«А ты, юный Рен, довольно много лгал. Не обо всем, но определенно о важных вещах».