Онлайн чтение книги Самый слабый укротитель зверей получает всех драконов SSS Weakest Beast Tamer Gets All SSS Dragons
Глава 488: Укрощение наследия-2

Контрольное пространство было окружено барьером, который привлек внимание Юлиуса, потому что он не пропускал только кристаллы маны, а все остальное пропускал.

Зверь Рена находился в центре пространства, на огромном и идеально круглом золотом кристалле, который служил ему пьедесталом. Его пасть была полностью заполнена чем-то овальным, почти шарообразным, которое, казалось, было почти такого же размера, как и он сам.

«Что у него во рту?» — спросила Луна, очарованная изображением маленького гриба, с трудом проглатывающего что-то столь большое.

Вокруг золотого кристалла было чуть более ста пьедесталов, освещенных маной, на каждом из которых стояли зелья, образуя идеальный круг вокруг большой прозрачной барьерной стены, защищавшей центр.

Наиболее интересной была колонна, которая, по-видимому, распределяла основной луч маны по всем системам. В ее поверхность было встроено семь кристаллов разных цветов, каждый из которых пульсировал с уникальным ритмом.

«Цвета семи основных элементов», — сразу же определил Драгарион.

Когда гриб наконец закончил проглатывать то, что было у него во рту, он начал светиться светом, которого они никогда раньше не видели.

Рен сразу же расслабился в объятиях короля, и боль, которую он испытывал, заметно исчезла с его лица.

«Он выглядит лучше», — с облегчением заметила Луна.

«Намного лучше», — согласилась Лиора.

Затем, к удивлению всех, Рен тоже начал светиться.

Это был не синий свет концентрированной маны и не золотой свет грибов, которые они видели. Это было нечто совершенно иное, зеленовато-голубое свечение, которое, казалось, исходило изнутри и делало воздух вокруг него чище, более чистым.

Превращение было прекрасным. Свет не просто освещал; он, казалось, активно очищал, создавая вокруг Рена сферу ясности, которая облегчала дыхание и делала мысли более четкими.

«Что происходит?»

— спросил Юлиус, наблюдая, как свет Рен постепенно усиливается.

Драгарион изучал явление глазами, которые видели и чудеса, и ужасы, но даже он казался озадаченным тем, что наблюдал.

«Я такого раньше не видел, — признался он. — Но что-то подсказывает мне, что это что-то хорошее...»

Маленький гриб, теперь сияющий от удовлетворения, казалось, нашел именно то, что искал.

Интенсивная боль исчезла из Рена, как кошмар, который наконец закончился.

Его дыхание нормализовалось, узел в груди ослаб, и впервые за то, что казалось вечностью, он ясно почувствовал голос гриба, резонирующий в его уме.

«Приготовься подняться до серебряного ранга 1 особым образом», — прошептал ему «Мушито», его голос был яснее и мощнее, чем когда-либо прежде.

За этим последовало расширение сознания, которое превзошло все, что Рен испытывал ранее.

Его восприятие расширилось, как волны в пруду, сначала достигнув пределов пространства, а затем выйдя за их пределы. Платиновые звери, которые ранее были непостижимыми загадками, теперь раскрылись перед ним, как открытые книги. Он мог не только понять их узоры и поведение, но и воспринять их мотивацию, их самые глубокие инстинкты, потоки силы, которые ими управляли.

Но это было только начало.

Пространство, в котором они находились, раскрылось перед его расширенным сознанием как трехмерная карта.

Сложные, более мощные корни, которыми он теперь обладал, позволяли ему воспринимать каждый уголок этой мана-структуры, каждую взаимосвязанную систему, каждую функцию, которая оставалась скрытой для менее приспособленных глаз.

Дверь с семью кольцами не просто охраняла другое пространство; она вела на глубину двух тысяч метров, где лежали секреты с более мощными следами.

Преобразующиеся окна в стенах были не просто украшением. Они превращали жидкую ману в кристаллы и руны разных типов, от низких уровней до высоких платиновых и алмазных образований, которые считались недостижимыми в человеческом мире.

Сотня двойных зелий, окружающих центральный золотой кристалл, перезаряжалась каждые десять лет, что было намного быстрее, чем естественные жилы трех верхних колец. Производство, которое могло преобразовать целые поколения золотых укротителей.

Десять алмазных лечебных эликсиров светились силой, которая могла вернуть кого-то с самого края смерти.

Небольшие артефакты с разнообразными, но простыми функциями окружали золотой кристалл.

Сам золотой кристалл был своего рода связью с маной всей башни, позволяя воспринимать вещи в потоке мира подобно корням его зверя, но гораздо менее сложно.

«Проще и не так интересно для того, кто уже обладает собственным «зрением», — подумал Рен, анализируя функцию артефакта.

Наконец, колонна, которая получала основную ману, содержала семь ядер алмазного ранга. Семь «кристаллизованных» драконов, которые поглощали и преобразовывали энергию в обширной области...

Это было место обработки, которое предотвращало покрытие города сырой маной.

«Причина, по которой люди могут жить в городе, не подвергаясь быстрому отравлению», — с удивлением понял Рен.

Вся система была шедевром магической инженерии, который функционировал сотни лет... возможно, тысячелетия, невидимый, но необходимый для выживания цивилизации наверху.

Но открытие его новых корней было бы лишь информативным, если бы Рен не почувствовал себя намного лучше в отношении всего своего окружения.

Его восприятие простиралось за пределы пространства, за пределы замка, охватывая не только территорию Яно, но и бездну подземного пространства и территорию, занятую соседним королевством.

Он мог с кристальной ясностью воспринимать Яно, его замок и часть разветвления этой же башни. Но еще более тревожным было то, что он мог почувствовать, где Итино подключил странные развращающие силы к своему собственному доступу к главной жиле.

В первой камере под замком... Где они питали ее.

«Теперь я понимаю, почему жила под нашей школой якобы открылась раньше времени», — пробормотал Рен в шёпот, складывая кусочки головоломки.

Корни развращения поглощали все источники в пределах их досягаемости с момента их первого доступа к главной корневой системе. Лидеры Итино сделали что-то довольно неосторожное в своей жажде власти.

«Или они искали чего-то большего?»

Вот почему они так быстро приобрели столько власти в последнее время...

Развращение поглощало практически всю жидкую ману из жилы на той стороне, прежде чем она могла быть преобразована в кристаллы, расшатывая всю систему.

Это было не просто воровство ресурсов... это был систематический ущерб фундаментальным системам, которые поддерживали функционирование человеческой цивилизации.

«И если они откроют свою дверь своим собственным кольцом, — продолжил Рен, его разум наполнялся растущей тревогой, — то развращение сможет поглотить гораздо большее количество и получить доступ к более сложному кристаллу в их собственной второй комнате».

Тогда маленький гриб прошептал ему, его голос был наполнен древним знанием и немедленной озабоченностью:

«Я поглотил нефритовое семя, но они могут получить семя драконьей крови обсидиана».

Рен почувствовал холод.

«Если развращение получит это для своих корней», — продолжил Мушито, — «дым Кегаре ослепит корни вашего скромного зверя там, где они соприкасаются. И наш враг-зверь станет мощным на уровне алмаза».

Угроза была реальной. У них не было времени, чтобы осмыслить новое понимание, не было времени, чтобы разработать сложные стратегии.

«Мы должны уничтожить его сейчас, пока они не открыли свою дверь», — заключил грибок, и его срочность заразила Рена.

Рен выпрямился в объятиях Драгариона, его новое расширенное сознание обрабатывало информацию со скоростью, которая была бы невозможна еще несколько минут назад.

«Ваше Величество», — сказал он голосом, наполненным силой, которой раньше не было, — «мы должны действовать немедленно».

Его взгляд обратился к месту, где, как он знал, находилось ответвление, соединяющееся с Итино, где коррумпированные силы питались основным потоком маны.

«Развращение истощает систему, и если они получат доступ к более глубоким уровням...»

Ему не нужно было заканчивать фразу. Масштабы потенциальной катастрофы были очевидны для всех присутствующих.

Время открытий закончилось. Настало время действовать, и Рен наконец обрел силу и знания, чтобы возглавить борьбу с угрозой, которая могла поглотить не только королевства, но и фундаментальный баланс самого мира.

Колеоран наблюдал, как Кассиан и Равенспайр входят в его аудиенц-зал, с удовлетворением командира, видящего, как ключевые фигуры возвращаются на доску.

«Многообещающие отчеты», — шёпотом проговорил он, барабаня пальцами по подлокотнику трона, пока обрабатывал информацию, полученную за последние часы.

Скоро вернутся и Хаген с группой Бладвина, завершив круг операций, который он запустил несколько дней назад. Разведывательные отчеты рисовали неоднозначную картину, но не лишенную надежды.

«Я знаю, что мост разрушен, — заявил он, обращаясь к вновь прибывшим. — Наши солдаты не могут продолжать наступление по этому маршруту».

Это была значительная тактическая потеря, но за десятилетия конфликтов Колеоран понял, что войны редко выигрываются с помощью одной-единственной стратегии.

«Но есть и хорошие новости, — продолжил он, и на его лице появилась искренняя улыбка. — Нам удалось уничтожить колыбель золотого света».

Победа была реальной и существенной. Хотя они потеряли один путь продвижения, они нанесли удар по силам, которые долгое время противостояли их экспансии.

Война была далека от завершения, но ситуация начала меняться таким образом, что обещала либо окончательную победу, либо катастрофическую угрозу. Однако любой из этих исходов был предпочтительнее тупиковой ситуации, которая слишком долго определяла ход конфликта.