Онлайн чтение книги Самый слабый укротитель зверей получает всех драконов SSS Weakest Beast Tamer Gets All SSS Dragons
Глава 468: Война укротителей-Чистый дракон

Рен начал лечение с помощью нескольких целителей, которые делали всё точно так, как он просил, хотя они были немного сбиты с толку из-за того, что им приходилось следовать указаниям одиннадцатилетнего ребёнка.

Его движения были точными и уверенными: он направлял своё седьмое обработанное мана-щупальце на определённые точки в мана-системе Чжао, внимательно следя за реакцией его тела на каждое вмешательство.

Мана-щупальце слегка извивалось в его руке, что было второстепенной проблемой, связанной с процессом поглощения и подготовки, которую он должен был умело корректировать в режиме реального времени. Там, где оно касалось кожи Чжао, слабые струйки энергии начали рассеиваться, а кристаллизованная мана реагировала на поглощающие свойства точно так, как и было предсказано.

Всё шло удивительно хорошо.

Первое лечение работало точно так, как предсказывал Рен, и кристаллизации маны начали постепенно растворяться. Небольшие искры света вырывались из пор Чжао, когда затвердевшая энергия возвращалась в своё полуневидимые состояние, создавая в воздухе кратковременные радужные узоры, прежде чем полностью исчезнуть.

Один из целителей вытер пот со лба. «Я никогда не видел ничего подобного», — прошептал он, наблюдая, как кристаллические образования буквально тают под воздействием щупалец. «Двадцать лет практики, и...»

«Сосредоточься», — мягко, но твердо прервал его Рен. «Направь свою целительную энергию на область левого нижнего ребра. Там накапливается повреждение».

Охранник прибежал с дополнительными материалами, за которыми его послали.

«Нам нужно только извлечь соединительную ткань вокруг ядра и... мы не знаем, как превратить зверя жизненной силы в порошок», — сообщил он, передавая сумку с компонентами, пахнущими концентрированным лекарством.

Смущение охранника было очевидно по его нахмуренным бровям и тому, как он держал сумку на вытянутой руке, явно пытаясь понять, как эти существа, превращенные в грязь, могут иметь медицинское применение.

Рен быстро осмотрел материалы и разочарованно покачал головой.

«Вам не нужно делать это самим, — объяснил он. — Просто позвольте зверям, из которых вы собираетесь удалить другие мана-щупальца, которые мне нужны, напрямую впитать эссенцию».

Этот процесс был даже немного элегантным в своей простоте. Поглощающие звери естественным образом полностью вытягивали ману из богатых жизненной силой существ, оставляя чистый порошок жизненной силы, необходимый для лечения. Никакого измельчения, никакой обработки, просто позволяя природе действовать в слегка контролируемых условиях.

Охранник остался несколько озадаченным.

Его выражение лица было таким, как у человека, пытающегося понять, почему эта простая концепция никогда раньше не использовалась.

«Ты уверен, что...?» — начал он спрашивать.

Но когда он собирался спросить больше, большая рука мягко отодвинула его в сторону.

Король вошел в дверь.

Его аура была настолько сильной, что все коридоры замка сразу же наполнились его присутствием, когда он вошел в замок некоторое время назад. Сам воздух казался более густым, неся в себе тяжесть, которая затрудняла дыхание.

Это ощущение было настолько сильным, что, по иронии судьбы, вместо того, чтобы сделать его присутствие более очевидным... близость означала, что определить его точное местонахождение становилось трудно, когда восприятие становилось насыщенным.

Подавляющая природа его маны создавала парадокс.

Драгарион с любопытством наблюдал за происходящим, перемещая взгляд между работающими целителями.

Каждый целитель слегка напрягался под его взглядом, их движения становились более обдуманными и осторожными. Непринужденная власть, которую он излучал, заставляла даже опытных медицинских профессионалов сомневаться в своей собственной компетентности.

«Что ты делаешь с моим спасителем?» — спросил он Юлиуса напрямую. «Как проходит лечение?»

Юлиус сразу выпрямился, отвечая с автоматическим уважением, которое вызывал его отец.

Даже без руки он сумел продемонстрировать идеальную военную стойку.

« Мы привезли его в более тяжелом состоянии, чем ожидалось, — объяснил он. — Им придется сделать многое, чтобы спасти его. Похоже, это острое отравление антимагическим лекарством в сочетании с общим повреждением магических вен и множеством внутренних кристаллизаций».

Драгарион кивнул, обдумывая медицинскую терминологию.

Но затем он более внимательно заметил состояние Юлиуса.

«Как ты лишился руки?» — спросил он, но, присмотревшись к комнате, был очень удивлен, увидев, что ребенок дает указания взрослым целителям.

Эта нелепость поразила его, как физический удар. Это должно быть шутка... это же, по идее, серьезно. Это не какой-то дворянин, играющий в доктора; это сложное медицинское вмешательство.

Он не дал Юлиусу ответить на вопрос о руке.

«Вы все относитесь к этому легкомысленно?» — спросил он тоном, который давал понять, что ситуация ему кажется неуместной. «Почему ребенок руководит этим лечением, если, по вашим словам, оно так важно?»

В этом вопросе чувствовалась сила королевской власти и отцовская забота. Подразумевалось ясно: либо Юлиус беззаботно относился к жизни ценного подчиненного, либо в этой ситуации было что-то ненормальное, что требовало объяснения.

Рен сразу почувствовал изменение в обстановке и мощный взгляд, направленный на него, что помешало ему сосредоточиться на тонкой работе.

Это было как будто на него внезапно направили прожектор во время микрохирургической операции.

Первым делом он стал жаловаться.

Затем он осторожно вытащил мана-щупальце, которым работал в венах Чжао, и посмотрел на короля.

«Я не могу нормально работать в таких условиях», — шепнул он с явным раздражением, его обостренное восприятие позволяло ему более детально ощущать то, что другие были неспособны почувствовать. «Атмосфера в комнате насыщается какой-то застоявшейся маной, хуже, чем когда мы были в коридорах, кто-нибудь...»

Жалоба была инстинктивной, вызванной раздражением от того, что его точная работа была прервана изменениями в окружающей среде, которые он не мог контролировать.

Именно тогда он понял... что он был так сосредоточен на Чжао, что не обращал внимания на окружающую обстановку.

Это осознание поразило его, как холодная вода.

Все в комнате с беспокойством открыли глаза, услышав, как ребенок жалуется на ману короля.

Даже целители прекратили свою работу, замернув в ожидании реакции короля на такую беспрецедентную дерзость со стороны столь молодого человека.

Луна побледнела, а Лиора выглядела готовой упасть в обморок.

Но Драгарион рассмеялся, явно развлеченный дерзостью этого сорванца.

«Ты имеешь в виду мою ману?» — спросил он с вызывающей улыбкой.

В его голосе слышалось искреннее любопытство. За десятилетия его опыта очень немногие люди жаловались на его присутствие, и уж тем более дети, которые считали его просто неудобством для своих «выдуманных» игр.

Он намеренно усилил свою ауру, выпустив лишь намек на угрозу, чтобы запугать озорного избалованного ребенка, наверняка избалованного сына какого-то незнакомого ему дворянина, который думал, что может играть в доктора с тяжело больным пациентом...

Небольшой урок за неуважение. От угнетающей атмосферы казалось, что температура в комнате изменилась.

Воздух стал тяжелее, давя на всех присутствующих. Это было такое присутствие, которое заставляло опытных воинов падать на колени, а закаленных солдат сомневаться в своей храбрости.

Рен поморщился и прищурился, явно поддавшись усилению ощущения угнетения.

В отличие от других, которые казались застывшими от проявления силы, реакция Рена больше походила на реакцию человека, справляющегося с неприятной, но терпимой головной болью.

«Рен!» — срочно прошептала Лиора. «Извинись! Ты перед королем!»

В ее голосе слышалась отчаянная нотка человека, наблюдающего за другом, который собирается сорваться с обрыва.

Рен был удивлен, полностью осознав ситуацию, но прежде чем он успел что-либо сказать, «Мушито» полностью вышел из его головы.

Король был мгновенно удивлен, увидев существо, которого он никогда не видел, несмотря на то, что знал тысячи различных зверей, встреченных им во время путешествий и миссий.

Этот маленький грибок не походил ни на что из его обширного ментального каталога зверей и существ. Его форму было трудно классифицировать.

«Мушито!» — крикнула Луна.

Но ответа не последовало... «Мушито» сосредоточился на одной вещи и начал поглощать остаточную энергию из окружающей среды, которая стала тяжелой от сконцентрированной силы Драгариона.

Сначала процесс был незаметным, едва видимые струйки энергии текли к маленькому существу, как железные опилки к магниту.

Королевский лазурный дракон сразу же отреагировал сильнее, начав извергать больше энергии и объединяя ее с маленьким грибом в почти видимом круговом мана-узоре, которого никто из присутствующих не ожидал.

Это взаимодействие было завораживающим зрелищем. Если раньше сила Драгариона была угнетающей и застойной, то теперь она начала течь изящными спиралями, как будто маленький грибок «учил» древнего дракона новым способам перемещения своей энергии.

Платиновый Цилинь тоже почувствовал что-то странное и начал резонировать с частотами, которые заставляли людей чувствовать расслабленную ауру.

То, что было устрашающим давлением, превратилось в нечто почти музыкальное, гармонии, которые, казалось, успокаивали, а не подавляли.

Кошка Луны и Цилинь Юлиуса тоже вели себя странно, их энергии синхронизировались с необъяснимым явлением, которое происходило.

Как будто Мушито стал дирижером, организующим беспорядочный оркестр в совершенную гармонию.

Драгарион почувствовал то, чего не испытывал десятилетиями.

Его энергия стала казаться легче, чем когда-либо. Его огромная сила ничуть не уменьшилась, но стала гораздо легче переноситься, приятнее поддерживать, менее опьяняющей в своей интенсивности.

Более чистой.

Это ощущение было похоже на снятие доспехов, о которых он не подозревал, или на глубокий вдох после многих лет дыхания через ткань. Облегчение было настолько глубоким, что почти вызывало эмоции.

Впервые за долгое время его сила казалась естественным продолжением его самого, а не бременем, которое он нес.

После небольшой ссоры маленький грибок вернулся «удовлетворенный» в волосы Рена, не объяснив ничего о том, что он сделал.

Переход был таким же плавным, как и его появление было внезапным, и все остались в недоумении, не придумали ли они всю эту историю.

Но Рен сразу получил небольшой, но важный бонус: теперь его общий контроль над стихиями увеличился на 25%, и наконец-то добавился последний блок — дерево.