Онлайн чтение книги Верховный маг The Supreme Magus
35 Приключение Солус

[Я хотела попробовать это, с тех пор, как получила способность менять форму по желанию], — объяснила Солус.

[Это потрясающе! Что ты можешь делать в этой форме?] — спросил Лит.

[То же, что и всегда. Хранить вещи и использовать магию, которую ты знаешь, потребляя твою ману. Если ты позволишь мне это сделать, конечно].

[Тогда какой в этом смысл? Последний раз, когда мы проверяли, наша мысленная связь была около десяти метров. Конечно, я мог бы подсадить тебя и использовать как жучок, но тогда мне нужно как-то вернуть тебя, не вызывая подозрений. Как далеко ты можешь двигаться самостоятельно?]

[Сейчас мы это выясним!] — Солус начала быстро двигаться, сначала по полу, потом вверх по стене, пока не достигла потолка. Затем она перешла на противоположную сторону комнаты, и между ними было пять метров.

[Пока всё идёт хорошо, я чувствую, что могу двигаться ещё дальше], — продолжила она.

Лит открыл дверь своей комнаты, проверяя с помощью Жизненного обзора, не спрятался ли кто-нибудь в каком-нибудь углу или за потайным ходом, о котором он не подозревал.

Затем он отпустил Солус подальше от себя. Она продолжала напевать всё это время, давая возможность Литу определить, как сила их мысленной связи меняется с расстоянием.

На расстоянии десяти метров всё было совершенно ясно, как будто она всё ещё была у него на пальце. Через двадцать метров всё стало приглушённым, он всё ещё мог разделять её чувства и общаться с ней, но это требовало сосредоточенности. На расстоянии тридцати метров её мысли были едва слышны.

[Я не очень хорошо себя чувствую. Боюсь, что это мой предел. Если я продвинусь дальше, то больше не смогу получать твою ману и начну потреблять свою жизненную силу, чтобы двигаться. Мои резервы не истощены, как тогда, когда ты впервые нашёл меня, но мысль о том, что я буду совсем одна, истекая энергией на каждом шагу, пугает меня].

Лит понимал её страх. Однажды она уже была очень близка к смерти, и чтобы выжить, Солус пришлось заплатить ужасную цену.

[Если проблема в мане, то давай посмотрим, смогу ли я что-нибудь с этим сделать].

Лит создал нить маны с помощью магии духа и использовал её, чтобы соединиться с Солус.

Внезапно всё снова прояснилось, он даже почувствовал, как её маленькое тело исполняет радостный танец. Солус могла быстро продвигаться вперёд, пока расстояние между ними не достигло пятидесяти метров, нового предела дальности действия магии духа.

Отправка маны на большее расстояние, требовала увеличения концентрации и расхода энергии. Это было похоже на наложение и поддержание активности нескольких заклинаний одновременно.

Чтобы Солус добралась до комнат слуг, Литу требовалось такая концентрация, что он должен был стать слепым и глухим ко всему, что происходило вокруг него, впадая в медитативный транс.

«Это совершенно неприемлемо! Мне нужно постоянно нянчиться с графом и его детьми. Что будет, если на меня нападут, пока я буду играть спящую красавицу? Не говоря уже о том, как я могу объяснить графу свою “нарколепсию”, не потеряв его доверия и не обнаружив существования Солус?» — подумал Лит.

Лит попытался открыть глаза, прислушаться собственными ушами, вместо того чтобы использовать чувства Солус. Это было нелегко, всё равно что толкать машину вверх по склону, малейшая ошибка, и он вернётся на круги своя. После многочисленных неудач Лит сломался.

«Чёрт возьми! Если точность не работает, давай перейдём к грубой силе!»

Лит принудительно проснулся, его комната была такой же, какой он её оставил, дверь всё ещё была заперта изнутри, так как Солус вышла за пределы его поля зрения. Он снова мог слышать и видеть, но бремя на его разуме и теле осталось неизменным.

Он чувствовал, что его мана истощается, а разум работает медленнее, чем обычно. Это было всё равно что пытаться произвести мысленный расчёт, несмотря на рекламный звон, который никак не выходил у тебя из головы. Мысленная связь всё ещё присутствовала, но была заблокирована.

[Похоже, на таком расстоянии я могу использовать либо свои чувства, либо её, но не обоих сразу. Это не очень хорошее, но всё же улучшение. По крайней мере, мне не придётся засыпать в самые странные моменты].

Закрыв глаза, Лит попросил Солус вернуться, и после её возвращения они спланировали свои дальнейшие действия.

В последующие дни Лит всё время оставался с тремя дворянами, забаррикадированных в личных покоях графа и окружённых охраной.

Таким образом, со стороны могло показаться, что приезд Лита ничего не изменил, но видимость не могла отличаться от правды сильнее.

Лит заставил их пить только воду, которую он наколдовал, и прежде, чем позволить им съесть хоть один кусочек любой пищи, он использовал магию для поиска ядов и обезвреживал их.

Он также использовал «Винир Рад Ту», диагностическое заклинание магии света, чтобы скрыть своё использование Бодрости, своей укрепляющей или визуализирующей дыхательной техники, для проверки их тел на медленное высвобождение ядов, которые они могли проглотить до его прибытия, или любые соответствующие аномалии.

Яд в основном находился в еде, забитый специями и соусами, и единственной аномалией, которую он мог найти, были прыщи Кейлы.

«Бедная девочка! Эта дрянь покрывает не только её лицо, но также спину и плечи. Наверное, для своего дебюта в обществе ей придётся подобрать платье, которое оставляет много места воображению», — подумал Лит.

Но в то время как с виду Лит скрывался, на самом деле он проверял своих подозреваемых, одного за другим. Чтобы избежать бесполезной траты энергии, он устанавливал мысленную связь с Солус, прежде чем прикрепить её к тарелке, подносу или под воротник слуги.

Затем она отправлялась на кухни в поисках своей цели, и только тогда посылала небольшой всплеск энергии, чтобы дать сигнал Литу снова начать подавать ей ману. Затем она следовала за подозреваемым в течение дня, надеясь поймать его или её с поличным.

Обычно она ничего не получала от этого, но даже сплетни оправдывали ходку.

— С тех пор как графиня уехала, столько всего плохого случилось, — сказала горничная лет двадцати пяти.

— Да, сначала кто-то пытался отравить графа, а потом он выгнал многих наших друзей! Я понимаю, что он напуган, но это было несправедливо, — сказал камердинер, которому едва исполнилось восемнадцать лет.

— Заткнись, идиот! И слава богам, что у нас ещё есть работа и рекомендации. Сейчас не лучшее время ныть, — резко ответила пухленькая горничная лет за сорок.

— Лично я всегда считал её светлость более чокнутой, — вмешался Полтус, дворецкий и глава прислуги, который приветствовал Лита при его появлении.

— Вечно придиралась к бедному графу и просила денег. Но на этот раз, думаю, у неё может быть мотив, который, как мне ни больно признавать, почти оправдан, — сказал он драматично, оглядываясь через плечо, как человек, который знает слишком много.

— Что ты имеешь в виду? Что ты знаешь?

Вскоре Полтусу было трудно раскрыть своё самое пикантное открытие.

— Разве это не очевидно? Я имею в виду, кто в здравом уме встанет на защиту этих двух никчёмных подонков? Они не что иное, как монстры с человеческими лицами, даже графиня не стала бы пачкать руки этим мусором! Я так рад, что они наконец ушли. Моя дочь с каждым днём становится всё красивее. В течение последнего года я проводил каждый день в страхе, пряча её от этого ублюдка Лоранта.

— Кому какое дело до твоей дочери, старина, выкладывай всё начистоту! — сказала пухленькая горничная.

Вокруг него собралась небольшая толпа слуг, и даже если вокруг никого не было, он шептал так, словно собирался открыть запретную тайну.

— Я думаю, что только что прибывший ребёнок — пятый сын графа!

Все присутствующие ахнули от изумления.

— Чёрные как смоль волосы, очень высокий для своего возраста, одержимый магией. Они явно сделаны из одной и той же формы! Иначе зачем бы графу лично рисовать его и ставить картину в живописном зале, среди членов своей семьи? Зачем ему посылать семейного портного шить ему костюм и просить ребёнка присоединиться к нему в трудную минуту? Семья должна держаться вместе!

Вскоре вся комната наполнилась болтовнёй.

— Вот почему графиня так рассердилась!

— Это всё объясняет!

— Как ты думаешь, он может быть следующим наследником?

В то время как у всех воображение разыгралось, Солус была действительно счастлива быть магической конструкцией в данный момент.

Она смеялась так сильно, что едва могла сохранять форму. Если бы она была внутри человеческого тела, то каталась бы по полу, обхватив руками живот и хватая ртом воздух.

Собрание должно было продлиться долго, но, к счастью, её носительница не слишком интересовалась сплетнями и двинулась в сторону комнат для прислуги.

Солус быстро отделилась от фартука, под которым она пряталась, и тихо последовала за ней, пока не смогла прицепиться к её туфле.

Горничная была одной из главных подозреваемых Лита, членом персонала, который имел доступ ко всем семейным трапезам, и обладала физической и магической силой выше среднего. Немного, но это всё, что у них было.

Все остальные предыдущие подозреваемые были не более чем пустышками. Конечно, кто-то мог украсть столовое серебро, у другого был роман с другим сотрудником, но это было не то, что искала Солус.

Молодая девушка открыла ключом свою комнату и вошла. Все спальни персонала были одинаковыми, восемь метров в длину и шесть метров в ширину.

Там одна кровать у стены с противоположной стороны двери, и ещё две кровати вдоль боковых стен. Единственным источником света, кроме масляных ламп, было одно большое окно, и у каждой кровати был деревянный сундук, где слуги могли хранить свои вещи.

Как только она осталась одна, горничная начала громко ворчать.

— Эти идиоты! Всё, о чём они думают, — это сплетни, и всё, что связано с отношениями дворян, они считают грязным. Какая разница, кто с кем сношается? Я не могу дождаться, когда всё это закончится. Поскольку персонал был сокращён вдвое, я больше не могу расслабляться. граф, конечно, уменьшил нашу нагрузку, но теперь, когда нужно убрать половину дома, у Полтуса вдвое больше времени, чтобы проверить нашу работу. Если он обнаружит какие-нибудь недостатки, этот старик заберёт деньги из моей зарплаты! Боги, я так устала.

Она задёрнула шторы и переоделась в ночную рубашку, прежде чем лечь спать. Солус могла только вздохнуть про себя.

«Думаю, это просто очередной облом. Она действительно непохожа на хладнокровного убийцу. Она действительно симпатичная, особенно без всей этой мешковатой одежды. Интересно, у неё такой тип телосложения, который нравится Литу, или он будет баловаться этими образами», — Солус усмехнулась.

«Наверное, нет. Судя по его воспоминаниям, слишком рано для него, чтобы иметь эти желания. Даже когда я сказала ему, что попала в женскую комнату, он ни разу не проверил мои воспоминания, а только выслушал мой отчёт».

Солус использовала заклинание Тишины, чтобы предотвратить любой шум, чтобы не разбудить спящую горничную, добавив немного магии тьмы, чтобы превратить комнату в чёрную как смоль.

Затем она начала открывать сундук. Используя смесь магии духа и её способности к перемещению тела, поднять замок было легко.

Роясь в личных вещах служанки, Солус размышляла о своей жизни.

«Так странно быть вдали от Лита. Я так привыкла постоянно слышать его мысли, переживания и воспоминания, что вся эта тишина в голове кажется мне очень одинокой. Даже когда он спит, его разум всегда составляет мне компанию. После всех этих лет я всё ещё не поняла, что он для меня значит. Компаньон? Хозяин? Учитель или отец? В конце концов, он дал мне вторую жизнь, и моё первое счастливое воспоминание начинается с него. Единственные воспоминания, которые у меня остались до встречи с ним, наполнены страхом умереть или потерять себя».

Обыск не дал никаких результатов, не было ничего, кроме повседневной одежды, обуви, семейных сувениров и безобидной переписки между ней и её близкими.

Оказавшись уже в номере, Солус решила также проверить оставшиеся кровати и деревянные сундуки, начиная с того, что находился в левой части комнаты. Он оказался ещё более мягким, чем предыдущий.

«Двое есть, остался ещё один».

Солус открыла последний замок, перебирая одежду, письма и безделушки, лежавшие в последнем сундуке. Она перевернула вверх ногами старую пару туфель, пока в её руки не попало спрятанное сокровище.

«Ну, хорошо. Что у нас тут?»