Онлайн чтение книги Верховный маг The Supreme Magus
39 Кровь в пустыне

Их шпионы принесли известие о том, что гражданская война неизбежна, и это был идеальный момент, чтобы начать планировать вторжение.

От их имени говорил Ашун Дагфуур, Перо племени Красного Льва, временно назначенный Верховным Пером, первым среди равных и представителем племен. Это был высокий мужчина ростом метр восемьдесят четыре сантиметра, с худощавым и мускулистым телом, оливковым цветом лица и длинной, но ухоженной бородой.

Как и все Перья, он носил тяжёлые белые штаны и рубашку, чтобы выдержать ночной холод, и тюрбан на голове, с огромным рубином в центре, символизирующим его статус в племени.

Встреча проходила в церемониальном шатре золотистого цвета, стены и пол которого были покрыты коврами и гобеленами, изображающими коллективную историю пустыни.

Крыша шатра была зачарована, чтобы иметь возможность становиться невидимой по желанию, так как Благодетельница ненавидела тесные пространства, и таким образом она всё ещё могла смотреть на луну и звезды.

Пространство было прекрасно освещено двадцатью семью черными железными жаровнями, по одной на каждое племя. Их огонь подпитывался магией соответствующего Пера, и использовался как в качестве символа силы оного, так и для голосования, когда дискуссия подходила к концу.

Как всегда, Ашун говорил со страстью, описывая все зелёные земли и источники воды, ожидая, когда племена отберут их у слабых и глупых жителей равнин. Его чёрные глаза искали одобрения и поддержки у других Перьев, но не находили.

После того, как он начал свою речь, все глаза были прикованы к одинокой фигуре, стоящей по другую сторону палатки, наблюдая за каждым её движением.

Это была огненно-красная птица трехметровой высоты, с телом орла и перьевыми хвостами, похожими на павлиньи. Легендарный феникс Салаарк, также известная как Благодетельница пустыни, которая столетия назад объединила все племена под своей властью.

Шептали, что из каждого её пера можно выковать несравненное оружие и что в её крови заключен секрет бессмертия. Чтобы поместиться в палатке, она заметно уменьшилась и теперь была в самом уязвимом состоянии.

Несмотря на это, ни один мужчина или женщина среди Перьев не испытывали никаких эмоций, кроме уважения и страха.

Салаарк стояла неподвижно, закрыв глаза, зная, что не сможет контролировать себя, если откроет их.

Как только Ашун закончил, ему задали простой вопрос:

— Так ты собираешься покинуть пустыню? — голос Салаарк не был громким, но всё равно звучал совершенно ясно для всех присутствующих.

— Нет, моя госпожа. Красный Лев никогда бы так не поступил, — он поднял руки и опустил голову в знак покорности. — Я только предлагаю нам отомстить равнинам и получить новые ресурсы.

— Месть? — спросила она, открыв один глаз. — Принести смерть живым — не значит заставить страдать их предков. Это больше похоже на мелкий предлог, чтобы уйти, потому что вы не удовлетворены тем, что у вас есть сейчас.

— Я не уйду и не буду неблагодарным, — сказал Ашун, стараясь казаться сильным и уверенным, но холодный пот побежал по его спине.

— Тогда как же ты собираешься удержать завоёванные источники? Что хорошего в плодородной почве, если её не возделывать?

— Ну, конечно, некоторым из наших людей придется остаться там со своими семьями. Но только для того, чтобы создать цепочку поставок, которая принесет пользу всем племенам.

— Меня не интересуют твои сладкие слова, мне интересно только их значение, — резко ответила Салаарк. — Ты хочешь, чтобы твой народ уехал, чтобы его дети росли в чужой стране, вдали от пустыни и от меня! Я не возражаю против твоего плана.

Последняя фраза повергла всех в шок, ведь снисходительность никогда не была её сильной стороной.

— Но в то же время я не окажу этому никакой поддержки. Те, кто желает принять в нем участие, вольны делать это, как только они сперва вернут мне все мои благословения, — вторая часть, напротив, полностью соответствовала её характеру, заставив всех Перьев побледнеть.

— Просто для ясности, ты говоришь как высшее Перо, как Перо племени Красного Льва, или только сам за себя? — глаза Салаарк открылись, выпуская огромное количество убийственного намерения, которое заставило Ашуна упасть на колени, её когти постукивали по земле в ритме боевых барабанов.

— Он не говорит от имени племени Золотого Орла, — сказала женщина средних лет, вставая со стула, только чтобы встать на колени. Её лоб касался пола, в то время как её жаровня почернела, отрицая слова высшего Пера.

— Он не говорит от имени племени Серебряного Волка, — один за другим все Перья опустились на колени, а чёрный свет от жаровен создавал жуткую атмосферу.

— Он не говорит от имени племени Красного Льва, — признав неудачу Ашуна, старейшины, сопровождавшие его, отреклись от своего вождя, надеясь спасти свой народ от вечного изгнания.

Общими усилиями им удалось вырвать пламя из-под контроля Ашуна, сделав его черным, а самого его оставить одного. Поворот событий потряс Ашуна, но не до такой степени, чтобы он не понял произошедшее.

Под напряжением и страхом, появившимися на лицах его коллег, он мог видеть, как их губы скривились в едва сдерживаемой улыбке. Он знал, что непопулярен из-за своего властного характера, пытаясь принести пользу своему племени за счет всех остальных.

Но это было потому, что под его руководством Красный Лев превратился в одно из самых густонаселённых и сильных пустынных племен. Ашун использовал это в прошлом, чтобы оказать давление на соседние племена, чтобы получить больше и дать меньше, повышая свой статус в своей общине.

Когда они назначили его высшим Пером, он думал, что они, наконец, готовы подчиниться. Вместо этого всё это было уловкой, чтобы взять его без войны, в полном соответствии с законами пустыни.

Каков бы ни был исход совета, они получили бы прибыль, либо вторгнувшись в новые земли, либо устранив могущественного соперника. Они использовали его эго против него, превратив Ашуна в невольную жертвенную пешку.

Он знал, что произойдет дальше: после того, как его лишат титула старейшины, Благодетельница заберет все артефакты и книги, которые Салаарк давала ему на протяжении многих лет. Наконец, это лишит его величайшего благословения — дара магии.

Ашун был бездарным юношей до встречи с Благодетельницей. Феникс была очарована его страстью и преданностью племени, делясь с ним своими секретами и мудростью, тем самым превратив мальчика в одного из самых могущественных магических воинов Красного Льва.

А теперь она заберет всё назад. Ашун не знал, как Салаарк увеличила его способность к мане и магическую силу; он терял сознание каждый раз, когда она «лечила» его. Но он много раз видел, как она может вернуть эффект.

Простой взгляд — и тело жертвы извивалось и корчилось, вены синели и вздувались, а мана буквально выдавливалась через мучительную боль, пока ничего не оставалось.

Ашун прожил свои тридцать шесть лет воином, вождём, человеком среди людей. Он не мог вынести мысли о том, что потеряет так много и проживет остаток жизни в позоре. Прежде чем приговор был приведен в исполнение, Ашун в последний раз применил магию, остановив собственное сердце.

После смерти его честь будет спасена, и с его семьей будут обращаться как со скорбящими родственниками мёртвого Пера, а не как с родственниками предателя.

Благодетельница посмотрела на труп, слегка кивнув в ответ на окончательное решение Ашуна.

Салаарк любила его маленьким мальчиком и любила его взрослым мужчиной. Но как только он стал лидером, они отдалились друг от друга. Чем больше власти он приобретал, тем более неудовлетворенным становился.

Сначала он воровал у собственного племени, потом выкручивал руки соседям, чтобы утолить жажду славы. А теперь у него хватило наглости попросить Салаарк согласиться на бессмысленную миграционную войну.

Если бы феникс когда-нибудь захотела покинуть пустыню, она бы уже это сделала. Если бы она хотела омыть мир огнём и кровью, Салаарк не пришлось бы тратить столетия, обучая племена магии и тому, как процветать в суровых условиях, которые она называла домом.

— Я, Салаарк, — солнце пустыни! Мой путь — это единственный путь! Мои слова — закон! — она взревела, расправляя крылья, поджигая весь шатер и его обитателей, но не сжигая никого. — Я могу быть как восход солнца, предвещающий новую эру, так и закатом, предвещающим темную ночь! Призовёте меня снова из-за мелочной жадности, и всем племенам понадобятся новые вожди.