Онлайн чтение книги Верховный маг The Supreme Magus
18 Отчаяние I

Бик усмехнулся, в его глазах появился веселый огонёк.

— Пусть Великая Мать избавит меня от таких ужасных судеб. Не обижайся, но для того, чтобы быть достойным партнером для спаривания, ты слишком худ, мал, без волос, и слишком человечный.

Благодаря недавно обретенной чувствительности к мане, Лит понял, что бик на самом деле не говорил. Он использовал магию воздуха, чтобы превратить звуки леса в слова, которые он мог понять.

— Никто не обижается. Честно говоря, я рад это слышать. Насколько я знаю, меня интересуют только человеческие женщины. Мысли об обратном пугают меня, — ответил он.

— А что такое друг? — хихикая спросил бик.

— Отличный вопрос, — вздохнул Лит. — Теоретически это тот, кто заботится о тебе так же, как ты заботишься о нём. Кто-то, на кого можно положиться в любое время.

— Звучит как мама или вожак стаи.

Может быть, это было потому, что он был молод, а может быть, просто потому, что был животным, но у Лита сложилось впечатление, что разговор ни к чему не приведёт.

— Ты что-нибудь знаешь о замке? — Лит указал на шпили академии, ясно видимые над линией деревьев.

— Искусственная гора? Конечно, все знают, что это место, где живут такие, как ты.

Лит уже готов был в отчаянии положить руку себе на лицо, но тут бик задал ему странный вопрос.

— Теперь, когда ты упомянул об этом, не мог бы ты объяснить мне, почему ваши товарищи по берлоге сошли с ума?

— О чём ты говоришь? — растерянно ответил Лит.

— До прошлой зимы лесной народ и народ с искусственной горы мирно сосуществовали. Конечно, время от времени случались небольшие драки, но такова природа. Сильный живёт, слабый умирает. Но теперь все изменилось, люди идут в лес не за едой и травами, они теперь активно охотятся на нас, пытаясь убить. И когда я говорю «мы», я имею в виду молодых магических зверей.

Эта новость не имела никакого смысла. Согласно тому, что Селия рассказывала Литу в прошлом, детеныш не имеет рыночной стоимости ни мёртвый, ни живой. Шкура была слишком грубой по сравнению со взятой со взрослого зверя, и никому ещё не удавалось их приручить.

Магические звери были не только сильными, но и волевыми. Если бы детёныша правильно кормили и заботились о нём, он вскоре смог бы убежать или, по крайней мере, умереть, пытаясь это сделать. Если нет, то он просто умрет от голода или жестокого обращения.

Кроме того, убийство детёныша должно было навлечь на себя гнев его родителей, это был высокий риск без вознаграждения. Бродячему охотнику, может быть, и всё равно, но для студентов академии это было самоубийством.

Они могли снова встретиться со зверями во время экзамена или, что ещё хуже, в одиночном походе, и это означало бы либо получить плохую оценку за помощь профессора, либо умереть.

— К счастью, большинство из них скрытны, как буря, так что погибли лишь немногие. После того, как мы нанесли ответный удар, владыка леса приказала нам отступить, чтобы попытаться уладить дела с повелителем горы. Но потом всё стало ещё хуже, прибывали всё новые и новые незнакомцы, достаточно сильные, чтобы убивать взрослых, — бик указал мордой на лежащих без сознания охотников.

Лит понимал, как эти события связаны с директором. Это был манёвр клещей, чтобы сделать академию опасной как внутри, так и снаружи её стен. Если ученик умрёт или исчезнет в лесу, особенно во время экзамена, возложить вину на Линьоса было бы детской забавой.

Но он не понимал, почему такие события связаны с его собственной душой. Что-то всё ещё было не так, он чувствовал, что видение ещё не открылось. Сердце Лита громко застучало в груди.

Иррациональный страх колол его разум как бесчисленные иглы, холодный пот покрывал тело. Он понятия не имел, что ему делать и что искать, но знал, что окно возможностей вот-вот закроется.

Единственной картой, которую ему оставалось разыграть, были охотники. Было ещё светло, и он не мог позволить себе быть обнаруженным, поэтому он снова переоделся и наложил на них заклинание Тишина.

Теперь, что бы он ни делал и сколько бы они ни кричали, их никто не услышит. И даже если кто-то наткнется на него, все, что он увидит — это охотника, убивающего конкурентов.

Он разбудил их всех струей ледяной воды. Они обнаружили, что их руки и ноги застряли в земле под ними, их рты были забиты глиной, мешающей им говорить.

Лит обыскал их одного за другим, забрал все зачарованные или алхимические предметы, которыми они владели, оставив только одежду. Они были полностью в его власти, даже наложить первую магию было невероятно трудно.

Он снял кляп с женщины, она была единственной, кто вряд ли знал что-то полезное, так что это был идеальный выбор, чтобы подать пример двум другим.

— Освободи меня и дерись как мужчина, если не боишься, ты, ублюдок! — она плюнула на него, её мокрые каштановые волосы дико плясали, пока она пыталась вырваться, не обращая внимания на боль от переломов.

Ответом Лита был удар прямо в сломанную грудину, отчего она закашлялась кровью, а глаза затуманились слезами.

— Ты проиграла бой три против одного, когда была на пике своих возможностей. Будь свободной или связанной — это не изменит исход, — сказал он, пытаясь скрыть отчаянную потребность в информации. — Скажите мне, кто вы такие и что вы здесь делаете.

Она рассмеялась ему в лицо, показывая волчью улыбку вызова.

— Убей меня, мне плевать. Я надеюсь, что твой хозяин даст тебе собачью смерть за твою неудачу.

Ещё один холодок проник в тело Лита, образы мучительной поездки на такси только для того, чтобы найти мёртвое тело Карла, толкнули его через край, закаляя его достаточно, чтобы позволить бездне, которая жила внутри него, снова свободно бродить.

— Ты только что совершила свои последние две ошибки. Во-первых, я не служу никакому хозяину, во-вторых, ты понятия не имеешь, что для меня хуже всего. Я целитель.

Эти слова должны были означать угрозу, но она нашла их смешными.

— Целитель? Тогда исцели меня, чтобы я могла оторвать твою голову от твоей грёбаной шеи.

Лит снял перчатку с правой руки, положив руку на её живот, прямо над солнечным сплетением.

— Если ты хочешь трахнуть меня, то это неподходящее место, малыш, — сказала наемница.

Лит проигнорировал её.

— Видишь ли, целитель обязан знать человеческое тело лучше, чем кто-либо другой. Мы знаем, как справиться с максимальной болью, сохраняя при этом жизнь своего пациента.

Применив к ней Бодрость, он нашёл её ядро маны. По словам профессора алхимии, посылать ману в чужое тело, было всё равно, что впрыскивать яд.

Теперь Литу было любопытно посмотреть, что произойдёт, если он введет свою ману прямо в её ядро.