Онлайн чтение книги Верховный маг The Supreme Magus
121 Наследие Менадион I

Единственный другой кусочек значимой информации, который он нашел, касался внезапного исчезновения Менадион сразу после того, как она поделилась с магическим сообществом набором артефактов, носящих ее имя.

Историки также сообщали, что именно она, вместе с Сильвервинг, построила и спроектировала основы всех великих академий. Кроме того, даже если именно наследие Сильвервинг позволило магии развиться до дисциплин, которые сейчас называются специализациями, Менадион была общепризнанно признана изобретательницей кузнечного дела.

[Бедная женщина, — подумал Лит. — Она была Сальери для Моцарта-Сильвервинг. Тот факт, что она была затворницей и не оставила после себя никакого наследия, тоже не помогает. Тебе ничего не напоминает ее история, Солус?]

[К сожалению, нет, — она вздохнула. — Я не могу поверить, что существует так много историй о Сильвервинг и так мало о Менадион. Это несправедливо! В конце концов, она — мать кузнечного дела!]

[Не похоже, что у других магов дела обстоят лучше. Помимо Сильвервинг, знаем ли мы имя мага, который создал современную магию лечения? Или любой другой специализации? Нет, все профессора всегда цитируют труды Сильвервинг], — ответил Лит.

Солус пришлось признать, что он прав, но ей от этого легче не стало.

По крайней мере, до тех пор, пока Лит не зашел в кабинет Ориона и не спросил его о Менадион.

— Откуда ты знаешь это имя? — Орион был весьма любопытен. Кроме могущественных ремесленников, мало кто удосуживался вспоминать имя первого королевского мастера кузнечного дела, Повелителя Пламени, которая первой приручила все металлы своей пылающей Яростью.

— Я буду честен с тобой, — сказал Лит, начав свою речь откровенной ложью, которая заставила Солус рассмеяться до упаду. — Я рыскал по вашей библиотеке, надеясь найти что-нибудь о рунах, когда обнаружил ее существование. Меня бесит, что о ней ничего не записано, поэтому я хотел спросить тебя, коллега по кузнечному делу, есть ли какой-нибудь фолиант, с которым я могу ознакомиться о ее жизни.

— Официальной биографии о Рифе Менадион не существует. Большинство ее работ до сих пор являются государственной тайной, но если ты довольствуешься какими-то преданиями, я могу поделиться с тобой всей доступной публике информацией.

Лит кивнул, чтобы Орион продолжал, и тот предложил ему сесть.

— Согласно тому, что я знаю, она родилась в Дериосе. В те времена город был всего лишь маленькой деревушкой, но благодаря ее решению построить две академии недалеко от родного города, он вскоре разросся, пока не стал столицей всего региона. Ходили слухи, что она обладала удивительной башней магов, которую могла перестраивать по своему усмотрению. Менадион могла одним щелчком пальцев превратить спальню в кухню или чулан с метлой в прекрасно оборудованную лабораторию для кузнечного дела. Некоторые даже говорят, что ее башня была живой, способной самостоятельно мыслить и двигаться.

— Значит ли это, что она баловалась запретной магией? — спросил Лит, едва не заставив Ориона взорваться от возмущения.

— Это извращение магии! Ни один мастер кузнечного дела не осмелился бы на такое. Мастер Менадион также была одной из основательниц чароломов, она расправилась с бесчисленными подонками, которые посмели посягнуть на ее наследие. Я хотел сказать, что башня была сродни живому существу, как академия. Каждый ее камень был зачарован, владелец мог перестраивать ее по своему усмотрению, и она была способна к самовосстановлению. Только благодаря своей башне Менадион смогла создать такие чудеса. После ее смерти бесчисленные маги, люди, нежить и даже звери обшарили все королевство в поисках ее башни, но безрезультатно. Легенда гласит, что исчезновение Менадион произошло по вине демона, который украл ее Ярость. Без нее Менадион была сродни калеке, поэтому она искала ее до конца жизни.

— Демон? — усмехнулся Лит. Кроме себя самого, он еще не видел ничего, что было бы хотя бы похоже на демона.

— Да, — Орион тоже усмехнулся. Он верил в демонов не больше, чем в бесплатную еду. — Скорее всего, это был маг-соперник, который сначала сумел соблазнить ее, а потом предал ее доверие, чтобы украсть ее секреты. Это или один из ее учеников. Ты же знаешь, что они говорят. Держи друзей близко...

— А врагов — еще ближе, — Лит кивнул.

[Есть ли шанс, что ты и есть тот самый демон, Солус? Может, ты украла ее башню, и она сплавила тебя с ней в наказание?] — подумал Лит.

[Что? Нет! Я никогда не смогла бы сделать что-то подобное, по крайней мере, исходя из того, какая я сейчас и что я помню], — ответила она, хотя не могла придумать никакой другой причины, по которой такой добрый человек, как Менадион, мог бы обречь ее на вечные страдания.

— Есть ли какой-то мемориал? Что-нибудь? Я бы хотел отдать ей дань уважения, — сказал Лит.

— Нет такого, Лит, — Орион покачал головой. — Но знай следующее. Каждый раз, когда ты работаешь в своей кузнице, ты уже оказываешь ей величайшую честь, которую она могла когда-либо пожелать. Каждый зачарованный предмет, который ты создаешь, ты формируешь на основе ее учений. Знай, что каждый раз, когда ты создаешь даже самую незначительную безделушку, ты идешь по стопам первого мастера кузнечного дела. Вторая величайшая честь, о которой может попросить Менадион, — это взять себе ученика. Только те, кто усвоил ее уроки и, в свою очередь, преподает их, делая так, что уникальная инновация может стать основой для всех, могут сказать, что они действительно унаследовали ее дух. Я не буду тебе лгать, есть древние родословные и Императорские звери, у которых есть свое наследие, но ни одно из них не превосходит наследие Менадион. Несмотря на то, что они могут жить дольше нас, их число слишком мало, в то время как королевские мастера кузнечного дела делятся и совершенствуют ее учение каждый божий день, как они это делали с тех пор, как она подарила нам свои знания. Если ты действительно считаешь себя мастером кузнечного дела, тебе стоит подумать о том, чтобы оставить после себя наследие, которое будет представлять собой нечто большее, чем горы трупов и разрушенные здания. Твои подвиги могут однажды занять одну страницу в учебниках истории, в то время как твои учения могут заполнить книги и, что самое важное, сформировать жизни.

— Спасибо, Орион. После встречи с тобой и Йондрой я подумываю о том, чтобы стать королевским мастером кузнечного дела, — с улыбкой сказал Лит. Слова Ориона были почти тем же, что сам Лит сказал Мороку.

Вдобавок ко всему, чему бы ни научила его гидра, это будет наследием одной родословной, и то же самое будет относиться ко всем Пробужденным. Мастер мог обучать своих учеников, но разве работа одного человека, каким бы одаренным он ни был, могла сравниться с постоянной работой тысяч?

Тем более что существовали такие люди, как Манохар и Балкор. Один-единственный неПробужденный мог заставить рунное дело улучшаться в разы, позволив таким людям, как Вастор или Март, найти еще больше применений.

Пробужденные же были ограничены своей малочисленностью и вряд ли делились своими знаниями.

«По крайней мере теоретически, — подумал Лит. — Кто знает, есть ли у Пробужденных своя Сильвервинг или этот так называемый Совет предоставляет своим членам базовый объем знаний. Я очень хочу встретиться с гидрой Фалуэль. Она поможет мне определить дальнейшие действия после того, как я уйду из армии. Или она просто попытается съесть меня заживо».

Лит и Орион отправились на ужин вместе, продолжая обсуждать любые мелочи, которые Орион мог вспомнить о Менадион. Лит, скорее всего, уже получил ее башню, и Ярость Менадион, ценный молот, стал бы прекрасным дополнением к его коллекции.